– Ты куда-то уходишь? – мямлит он, глядя на то, как Барнс, приняв душ и переодевшись из рабочего, идет к двери.

– Да.

– И куда же, интересно? – спрашивает Элли. И ее голос холодный, как лед.

– К Марго, – не оборачиваясь, бросает мужчина.

– Зачем? – она вскидывает брови и обеспокоенно косится на Стива, который смотрит прямо перед собой стеклянными глазами. На его лбу появляется совершенно незнакомая напряженная складка.

– Она заходила днем, – Джеймс по-прежнему не оборачивается, ему вдруг становится неловко и хочется начать оправдываться, – искала Джоэла. Ей нужно помочь привесить полки или… что-то такое.

– Оу, – многозначительно тянет девчонка, – что же, удачи с забиванием гвоздей.

Барнс ничего не отвечает на это полное яда пожелание. Выходит, тихо прикрыв за собой дверь.

– Он не поужинал, – тусклым голосом говорит вдруг Стив.

Он сидит, низко склонив голову, и пытается справиться с дыханием. По его лицу расплываются некрасивые, будто горячечные пятна, а в горле вдруг встает комок. Он стискивает кулаки в бессильной попытке усмирить злость и смущение. В этот момент, сидя здесь – на кухне, ощущая на себе сочувствующий взгляд Элли и недоумевающий Джоэла, ему хочется убить Барнса за то, что тот имеет такую власть над ним, Стивом, и может одним своим действием вывести его из равновесия.

– Она живет на соседней улице, – произносит Джоэл, – в прошлом году у нее умер отец, и я иногда помогаю ей с кое-чем по дому. Она еще вчера говорила про эти полки, видимо заходила днем, чтобы напомнить и… вот. – Торопливо заканчивает он, поймав суровый взгляд девочки.

– Пойду к себе, – Роджерс поднимается и торопливо направляется к лестнице.

– А как же ужин, Стив? – Элли выглядит по-настоящему расстроенной, но как помочь мальчику и как вправить мозги Барнсу, она не знает.

– Спасибо, я не голоден, – Роджерс скрывается на втором этаже.

– Знаешь, – через какое-то время говорит Элли, когда они с Джоэлом сидят за столом и заканчивают ужинать, – все-таки вы – мужчины – уродливая половина человечества. И я сейчас не про внешность.

– Я понял, малышка, – старик не поднимает глаза от тарелки.

Лучше не лезть на рожон, когда Элли не в духе. Он знает, что она близко к сердцу принимает чужие проблемы и чужую боль, искренне привязывается к людям и хочет помочь, поэтому спокойно относится к резкостям, которые девочка может выпалить, будучи на эмоциях.

***

– Спасибо большое, не знаю, что бы я делала без вашей помощи.

– Пожалуйста, – коротко отвечает Джеймс, возвращая отвертку к остальным инструментам в ящике.

Он правда познакомился с Марго сегодня днем, когда забежал домой, чтобы прихватить рулетку, оставленную Джоэлом в кладовке, и застирать рубашку, которую испачкал кровью, порезав утром ладонь.

Барнс наспех обработал порез и поторопился отстирать уже засохшую кровь. Натянув футболку, сбежал по лестнице вниз, и принялся рыться в кладовке в поисках рулетки, когда в дверь постучали. Он выглянул в прихожую, стук повторился. Решив, что может кто-то из своих вернулся пораньше, повернул ручку. На пороге стояла невысокая девушка, и ей пришлось поднять голову, чтобы взглянуть мужчине в лицо.

– Простите, – она смущенно улыбнулась, продемонстрировав ямочки на щеках, – а Джоэла нет дома?

– Нет, – Джеймс удивленно посмотрел на нее. Он думал, все знают, что старик дома бывает только вечерами, да и то не всегда.

– Просто мы вчера договаривались… Извините, я не представилась, – совсем уж стушевалась незнакомка, – меня зовут Марго, живу тут недалеко, около Макэвена.

Джеймс кивнул. С шумным, темпераментным шотландцем он познакомился почти в самом начале их пребывания здесь.

– Я Джеймс, – запоздало отреагировал он, неуклюже пожав чужую руку. – Что-то передать Джоэлу?

– Да нет, я тогда сама его найду, – она махнула ладонью и растерянно огляделась, – он обещал мне помочь подвесить полки на кухне, вот и…

– Может быть, я смогу помочь? – Барнс вспомнил слова Элли о том, что люди его чураются из-за мрачного вида, и решил проявить некое подобие дружелюбия. – Вечером могу зайти, если вас это устроит.

– Если только вас это не затруднит, – Марго встрепенулась и ее щеки слегка порозовели.

– Нисколько, – заверил ее мужчина. На том и попрощались.

И вот, вечером, как и обещал, Барнс пришел и повесил эти чертовы полки, из-за которых Элли прожигала его затылок яростным взглядом. Что он опять сделал не так?

– Если что-то понадобится, говорите, – он даже почти улыбается. Но сквозь бороду это не особо видно. Выглядит скорее так, будто он что-то жует.

– Еще раз спасибо, – Марго очень милая и приветливая. Она слегка нервно комкает подол длинной юбки в пальцах и спрашивает, – может, попьете чай? Неловко отпускать вас без всего.

– Нет-нет, спасибо большое, – Барнс планирует заглянуть к рыжему Макэвену, – я пойду, до свидания.

– До свидания, – девушка еще раз благодарно улыбается и закрывает за ним дверь.

Ну, и чем Элли была недовольна?

***

Почти каждый свободный вечер Джеймс проводит в компании шотландца. Этот дородный мужик с лихо закрученными усами вызывает у Барнса искреннюю симпатию. Он старше Джеймса лет на пять, так что им есть, что вспомнить из времен «до». Подобные посиделки заставляют его немного отвлечься от самоедства. И помогают почти не пересекаться со Стивом. Барнс надеется, Роджерс счастлив, что мужчина избавил его от необходимости видеть его небритую рожу каждый день.

Как-то ночью, когда Джеймс возвращается от своего нового приятеля, они сталкиваются с мальчиком. Мужчина тихо заходит в дом и быстро идет в сторону лестницы, начинает подниматься и сначала улавливает на верхней площадке какое-то движение. Прищуривается, вглядываясь в темный силуэт, хотя надобности в этом абсолютно никакой – он узнает Стива всегда и везде. Мальчик замирает на ступеньках, видимо, испугавшись, а Барнс сжимает зубы, едва сдержавшись от того, чтобы привычно не пробормотать: «Это я, мелкий», и протянуть руку, чтобы поддержать Роджерса, он ведь в темноте и с лестницы скатиться может, с него станется.

Вместо всего этого Джеймс поднимается и останавливается перед все еще замершим на верхней ступеньке Стивом. Роджерс теребит пальцами длинный подол спальной футболки и молча отходит в сторону, пропуская Барнса.

Закрывая за собой дверь в комнату, мужчина не чувствует ничего, кроме непроходимой, безнадежной тоски. Кажется, он что-то упустил, а вот что, так и не понял.

***

– Дай-ка угадаю, – саркастично произносит Элли, что-то со скоростью миксера перемешивая в глубокой чашке, – ты идешь вешать полки, чинить двери, достраивать навес… ммм, что-нибудь еще?

– Чинить кран, – спокойно поправляет Джеймс, доставая из кладовки ящик с инструментами.

У Марго протекает кран на кухне, а разводного ключа нет. Барнс обещал, что заглянет к ней сегодня. Хотя Элли права, за последние полторы недели у девушки произошло еще две поломки.

– Ааа, понятно, – девочка растягивает губы в широкой улыбке, которая не достигает холодно поблескивающих глаз.

– Слушай, – вдруг говорит она, когда Джеймс берет все необходимое и собирается уходить, – хочешь слово дня?

Ах, да. Теперь никаких слов дня для Барнса. Не заслужил, видимо. Все слова достаются Элли и, наверное, этому манерному мудаку Говарду.

Вслух он не произносит ничего, лишь поворачивается к девчонке и с напускным равнодушием смотрит на темнеющую лицом Элли.

– «Самолюбивый чувырло», как тебе?

– Чего? – Джеймс удивленно таращится на нее.

– Чегоооо, – передразнивает его девчонка, – того. Не припомню точного определения, но это что-то вроде эгоистичного долбаеба, который предает близких и разбивает их сердца, ясно тебе?

– Элли, – он искренне обескуражен и не понимает, почему девочка набрасывается на него, – ты о чем?

– Не притворяйся, будто не знаешь. Иди чинить кровать своей Марго, – Элли резким движением откидывает прядь волос с лица, раскрасневшегося от праведного гнева.