Хуман-Бидар – вот и все. Остальные кланы восприняли появление людей не слишком дружелюбно, и только военная мощь этого нового «Клана» сдерживала скрытую враждебность аборигенов.

Итак, люди официально могли считать себя интервентами. Совет Колонизаторов это тоже отлично понимал. Кроме того, приходилось работать втайне от правительства.

Однако, план был утвержден, как и всегда, ибо Станиславу Рачковскому верхи доверяли. Разумеется, с одним непременным условием – полная секретность.

Эу клонился к закату. Начальник УДК стоял у окна, глядя, как техники внизу, освещенные красноватыми неяркими лучами утомленного светила, не спеша монтируют очередной конвейер. В руке его была маленькая чашечка настоящего фарфора, из которой он задумчиво прихлебывал ароматный настой местных трав. Он в который уже раз прокрутил в голове подробности дела. В своем человеке он был уверен на все сто. Лучшего агента среди людей не сыщешь. Но эти чертовы эбрайлы! Их поступки, реакции на человеческие действия остаются по-прежнему малопредсказуемыми. Сам дьявол не разберется в мешанине их межклановых взаимоотношений, претензий, притязаний, ненависти…

Двумя нотами в мажоре пискнул селектор. Рачковский подошел к столу. На его гладкой полированной поверхности не было ни пылинки. Он нажал кнопку на пластиковой панели, вделанной в столешницу справа.

– Станислав Александрович, к вам посетитель, – произнес голос секретарши.

– Спасибо, Ниночка, впустите.

Дверь приоткрылась, и в проеме показался светловолосый мужчина с волевыми чертами лица, слегка насмешливым взглядом внимательных карих глаз и с атлетическим телосложением. Губы вошедшего мастерски изобразили улыбку, а глаза быстро и цепко оглядели кабинет. Привычка, разумеется.

Рачковский вышел из-за стола и пошел ему навстречу, приветливо протягивая руку.

– Рома! Рад тебя видеть, садись, садись. Как добрался?

Вошедший крепким рукопожатием уверенного в себе человека ответил на приветствие и опустился в кресло:

– Спасибо, хорошо, Станислав Александрыч. Даже, пожалуй, слишком хорошо. К чему эти излишества?

– Рома, Рома, – рассмеялся Рачковский, – Я просто имею обыкновение заботиться о своих агентах, когда это возможно. Особенно если это мои лучшие люди. Таких людей надо холить, лелеять и беречь как зеницу ока!

Только единицы знали полный список его имен, и Рачковский к этим единицам не относился. Из всех тайных агентов законспирированного боевого крыла партии Колонизаторов Стрельников был, пожалуй, самым тайным. Но начальник УДК Тустепского квадранта и не стремился знать больше, чем ему положено. Главным же было то, что переданный в его распоряжение агент – фамилия Стрельников, тридцать пять лет – отличается преданностью, исполнительностью и высоким профессионализмом. Остальное не важно. За годы знакомства Рачковский мало что добавил к своим знаниям об этом человеке. Роман всегда был непробиваемо спокоен и даже как будто немного легкомыслен. Одевался просто и со вкусом. Имел прекрасное профильное образование и существенный опыт работы в спецслужбах Корабля. Иногда он пропадал на несколько дней или месяцев, и это означало, что он выполняет задание еще кого-то из партийного руководства. Возвращался загоревшим или выбеленным, невзирая на время года, но всегда по-прежнему невозмутимым и слегка ироничным.

Роман формально числился на Планете инструктором физподготовки, но Рачковский использовал его в самых различных областях (разумеется, если позволяли верхи): нейтрализация опасных субъектов (главари эбрайлских банд, зарвавшиеся контрабандисты или трапперы), добыча ценных сведений, налаживание систем безопасности. Стрельников блестяще выполнял все, что от него зависело. Если операция и проваливалась, то лишь из-за несовершенства плана. Агент всегда добросовестно подходил к делу, отдаваясь ему полностью. По крайней мере, за все четыре года их знакомства.

– Уж сколько раз твердили миру, – произнес Стрельников, – что лесть гнусна, вредна, Станислав Александрыч, да все не впрок.

«Опять классика», – мелькнуло в голове Рачковского. Он с удовольствием разглядывал Романа, спокойно сидящего напротив, закинув ногу на ногу, и боролся с искушением дружески похлопать его по колену. «Даже на меня действует его обаяние», – с удивлением заметил Рачковский.

– Эх, Рома, мне б твои годочки! – усмехнувшись сказал Рачковский. – На этот раз задание настолько увлекательное, что!.. С радостью променял бы его на этот вот кабинет!

– Даже вот так? Это интересно, – улыбнулся Стрельников. Он не торопил начальника, просто ждал продолжения.

– Ну, к делу, – Рачковский посерьезнел и достал из ящика стола кожаную папку с металлической застежкой. В правом верхнем углу папки золотом поблескивало вытисненное «Секретно». – Все материалы здесь, ознакомишься с ними сегодня же вечером. Срок выполнения задания – 70-80 дней. Цель – быстрое освоение указанной территории, то есть постройка и обеспечение защитой сети автоматических и полуавтоматических заводов. Они впоследствии обрастут селами и городами, заселенными колонистами. Инструкции по выбору мест для постройки найдешь здесь же, – он кивнул на папку. – Рекомендуется привлечение местного населения: наемников, проводников, рабочих. Не забудь и о Хуман-Бидар. Оборудование и деньги на первое время получишь завтра с утра в пятом секторе. А дальше придется добывать все самому. И главное. На этот раз в процессе выполнения задания тебе предоставляется полная свобода действий. Никакой поддержки с нашей стороны – ни финансовой, ни моральной. Никаких контактов с нами. Если твоя миссия провалится, я не смогу тебе помочь. Вопросы?

– Пока только один. У меня будут соперники?

– К сожалению, в этом сомневаться не приходится.

В пятом часу утра, когда лучи Эу еще только слегка золотили верхушки скал, одинокий всадник не спеша спускался по ущелью вдоль веселого ручья. Ручей прыгал с камня на камень и звонко приветствовал своего случайного спутника. Но лицо всадника оставалось непроницаемым, словно маска, так что было заметно: журчащая музыка воды не проникает ему в душу. Не трогали его и красоты горного ландшафта, открывающиеся далеко впереди и внизу.

Если судить по очертаниям тела, это мог быть клановик из Слийм-Брукатутм. Две ноги, две руки, вертикальное туловище, длинная гибкая шея, молотообразная голова с широко посажеными большими глазами – вполне характерная форма. На деле же кроме формы тела ничто не связывало этого воина с родным Кланом уже много десятилетий.

Это была иша Салил Краст. В общем-то она ни в чем не уступала любому ватхару, а многим и вовсе дала бы фору в силе, быстроте реакции, ловкости. Недаром она большую часть жизни провела в седле, а здоровенное мачете за многие годы стало продолжением ее руки. Ватхаров она вообще считала существами однобокими; ватхар – это всего лишь половина эбрайла.

Крупные жесткие ладони, сложенные на луке седла, лишь слегка придерживали повод. Голова лежала плоским подбородком на основании согнутой вдвое шеи, взгляд рассеянно блуждал по горным склонам. Салил вспоминала пройденный нелегкий жизненный путь. Что-то пошло не так. Что-то им не понравилось, когда она пела Песню Нго. Но ведь она ничего не утаила от них… почти ничего. То, что Салил получила во время Слияния, было столь сложно, что она просто не смогла сказать все сразу. Да и можно ли было говорить? Быть может, поэтому Песня оказалась не такой, какую хотели услышать старейшины. Клан изгнал Салил.

Годы шли, наслаивались впечатления. Жгучая обида со временем перешла в презрение. Глупцы! Они думали ее наказать, на деле же – просто освободили ее от жестких клановых установлений, от бессмысленных и неумных догм. Не сразу осознала иша этот простой факт. Но осознав, поняла и еще кое-что: если ты силен и свободен, – ты можешь и должен повелевать; власть приносила облегчение, непередаваемое ощущение правильности бытия. Да, недурная штука – власть, она даже помогала заглушить отчаяние…