Без малого полтора века прошло с тех времен, когда огромный межзвездный корабль «Протей» в последний раз завершил гиперскачок вблизи планетной системы звезды Эу. Сегодня люди расселились по всему Аубержалу, и, пожалуй, никто из нас не сможет уже представить себе жизнь без глубокой и всесторонней связи с миром эбрайлов. Но по-прежнему эти существа способны удивлять и ставить в тупик, ежедневно давая понять: возможен способ мышления, отличающийся от привычного, человеческого. Потому все чаще наши взоры обращаются назад, к романтическим временам самых первых контактов с инопланетным разумом, ведь, не зная прошлого, нельзя понять настоящее.

Тридцать два года локального корабельного времени ушло на Торможение. Раньше «Протей» уже не раз останавливался около какой-нибудь планеты, были и попытки колонизации. Но с носителями иного разума люди встретились впервые.

В незапамятные времена эбрайлы научились по желанию изменять форму своего тела. Они освоили почти все уголки планеты, став абсолютными эврибионтами и вытеснив естественным образом настоящих животных из их экологических ниш. Некогда единая космическая триба распалась на множество больших и малых рас, так называемых кланов, которые до сих пор жестоко враждуют между собой. Эбрайлы давным-давно забыли свой первоначальный облик, и каждый клан считает, что он единственный сохранил древний образ, что-то вроде тотема. Некогда невообразимо могучая цивилизация пришла в упадок. Но и сейчас еще в самых неожиданных местах встречаются следы ее былой мощи. Над многими техническими устройствами безуспешно ломают головы наши ученые и не могут даже понять принцип работы, не то что воспроизвести их.

Постепенно общественные связи у эбрайлов становились ненужными и отмирали. Эбрайлы все больше замыкались в себе. Каждый жил только для себя и знать ничего не хотел обо всех остальных. Вероятно, только самые древние и мощные инстинкты все еще влекли их к жизни в обществе себе подобных.

Обычно эбрайлы выбирают форму тела, наиболее приспособленную к излюбленному образу жизни, и редко меняют ипостась. Изменения в большинстве случаев кратковременные и неглубокие; так, ремесленник, например, отрастит дополнительную руку или удлинит палец, бегун расширит легкие, воин сделает кожу толстой, как броня. Это зависит от сиюминутной надобности. Иногда у эбрайлов имеется два, три или четыре любимых облика, которые они меняют по очереди.

Впрочем, не все одинаково способны к Изменениям. Признанными мастерами являются Гуна, они вообще считают, что задерживаться надолго в одном облике – признак тупости, недалекости ума.

Чтобы узнавать друг друга эбрайлы носят на теле особый знак – талан. За долгие века значение талана чрезвычайно расширилось. Он стал заменять эбрайлу лицо, имя, символизировать его личность. Подделать талан любого эбрайла – значит жестоко оскорбить его.

Большинство эбрайлов физиологически бессмертны. Это значит, что они умирают исключительно насильственной смертью, старость, дряхлость им неведомы. Зато они и редко рожают детенышей. Неведомы им и болезни тела. Однако, на наш человеческий взгляд, у них весьма распространены патологии другого рода. Вслед за изменениями тела с течением веков происходили изменения психологии и самой психики. Случалось, что эбрайлы целыми группами настолько глубоко погружались в изучение своего нового мира и в исследование возможностей нового тела в этом мире, что забывали о том, что они разумны. Сознание их сужалось из поколения в поколение; они деградировали. Так появились низшие – совершенно адаптировавшиеся в своей экологической нише, обособленные от всех виды полулюдей-полуживотных; вездесущие, жалкие и опасные; вызывающие и отвращение, и любопытство, и страх.

Низшие нелюдимы и порой агрессивны – тем больше, чем меньше в них осталось разума. Но другая проблема, которая появилась с обретением бессмертия, не так проста – Старые. Кто они – выжившие из ума маразматики или гипотетические Homo superior? Про Старого ни один эбрайл не может сказать ничего определенного. Замкнутые они? Общительные? Апатичные или страстные? Великие или ничтожные? Тема эта для эбрайлов – такое же табу, как для нас тема смерти. Обычно же все делают вид, будто никаких Старых вообще не существует.

Поведение эбрайлов часто бывало так необычно и так отличалось от привычного людям, что первые колонисты вообще с трудом отличали их от каких-нибудь своеобразных животных. Совершенно не понятно было, как они обходятся без каких-либо ясно выраженных черт государственности. Ни постоянных границ, ни правителей, обличенных полной властью, ни регулярной армии, ни чиновников у них обнаружить не удавалось. Впрочем, они феноменально подстраивались под те стереотипы, через призму которых воспринимали их люди. Сами же они считали нас просто еще одним кланом, внезапно появившимся неизвестно откуда. А новый клан – это новый соперник.

Только обращение к истокам проблемы, поможет добраться до истины. Посему мы предлагаем читателю литературную реконструкцию одного из исторических эпизодов взаимоотношений людей и эбрайлов.

Восхождение по карьерной лестнице для Станислава Рачковского началось двадцать лет назад, во времена Торможения. Люди еще не вполне были уверены, что приближающаяся звездная система населена разумными, а в обществе уже начался раскол. На волне активизировавшихся выступлений оппозиции выдвинулся молодой тогда энергичный юрист. Управлявшая им идея была проста: человеку нужен Дом, нельзя вечно скитаться по космическому пространству. Вновь открытая планета была так похожа на ставшую уже полумифической, навсегда потерянную, но не забытую Землю… Колонизация неизбежна. Странно, что этого не понимает Капитан. С разумными всегда можно договориться, если они действительно разумны. А если нет… Ну что ж, люди не забыли еще как обращаться с оружием.

Рачковский не произносил речей, его всегда больше интересовала практика, чем теория. Возможно, это-то и нравилось в нем лидерам движения Колонизаторов. Неизменно то тайно, то явно ему поручали организацию важных мероприятий все более крупного масштаба. Расчетливый ум, дальновидность и способность принимать оригинальные решения, порой рискованные, но почти всегда приносящие успех делу, наконец, позволили ему возглавить одно из непризнанных официальной властью Управлений делами колонизации – в Тустепском квадранте на территории, ограниченной восемью градусами по широте и пятью с половиной по долготе, то есть большей части Идниша.

Теоретически в любой день можно было ожидать прибытия уполномоченного комиссара с Корабля с приказом свернуть все работы, но фактически вероятность этого была слишком уж мала. Партия Колонизаторов уже набрала достаточную силу, да и само население Орбиты давно разделилось на три неравные части: те, кто желал покинуть систему (в том числе большая часть правительства и сам Капитан), те, кто хотел колонизировать Аубержал и подавляющее большинство более или менее заинтересованных колеблющихся.

А дело между тем потихоньку двигалось.

Рачковский понимал, что задуманный им план даже не кажется легальным. Шутка ли – основать не временное поселение, а настоящую колонию на территории государства инопланетной расы. Если бы можно было встретиться с императором Идниша и решить вопрос дипломатическим путем, то люди так бы и сделали. Но проблема заключалась, как ни странно, в том, чтобы найти эту загадочную личность. Император не имел постоянной резиденции. Он не имел и кабинета министров. Разные аборигены сообщали, что у него от пяти до двадцати ипостасей. А как договориться с существом, если даже постоянного внешнего вида у него нет? Говорили, что император сам встречается с тем, с кем хочет. А еще говорили, что Император – это глупый миф.

Правда, кое-какую поддержку от местных Управление все-таки получало. Точнее, от клана, который образовался около десяти лет назад. Хуман-Бидар – или Подобные Хуманам – это не совсем даже клан. Пожалуй, можно было бы с некоторой натяжкой назвать это образование общественной организацией. Ее членов объединяло две идеи: «Хуманы – не эбрайлы, а пришельцы из космоса» и «Хуманы нужны эбрайлам». Конечно, Хуман-Бидар состоял только из молодых эбрайлов. Но это не мешало тесно сотрудничать с ними специалистам из УДК.