– Меня фотографируешь?

Голос обладал определенной женской красотой и алкогольной бессвязностью.

Александр не мог понять, к нему ли это, и кто обращается, потому продолжил заниматься делами, как вопрос повторился опять. Он огляделся по сторонам. Из-за столба, вокруг которого образовался могучий оазис внушительной зелени, стояла высокая, симпатичная девушка, с редким блеском блондинистых волос, которая была абсолютно пьяная. В ту секунду себе она не принадлежала. Всегда Бельскому нравился такой типаж, а сейчас, видя ее состояние – подавно. Не в том дело, что легко можно воспользоваться в подобном состоянии девушкой для определенных целей, и быть при этом ни при чем; – нет! совсем нет! – приятно с ними в таком состоянии разговаривать, смотреть в глаза, и видеть нечто такое, что определенно не увидишь в глазах трезвых и спокойных.

– Меня фотографируешь? – в который раз повторила незнакомка свой вопрос, направляясь медленными, неустойчивыми шажками к Александру.

Бельский чуток передернул, но это был приятный страх. Вышедши к нему навстречу, он полностью сумел ее разглядеть. Она была девушкой не первой свежести; судя по всему, к рюмке прибегала часто. Высокие кожаные сапоги на длинном каблуке обтягивали синие старые джинсы; удивительно тонкую талию согревала куртка белого цвета; шею прикрыла шарфом зеленоватого оттенка. Она была красивой, приятной наружности, решил для себя художник, не умея особей женского пола характеризовать как-то иначе. Он сходился во мнении, что некрасивых девушек нет. Черты лица незнакомки выдавали определенный профиль, который хотелось нарисовать бы каждому, кто обладает хоть какими-то познаниями в живописи.

– Нет, что вы, – решил Александр взять ее ласками и отменным поведениям. – Даже не думал о таком. Поговорил с другом по телефону, после чего решал, какую песню включить, и в наушниках, слушая ее, идти дальше по своим делам.

– С друзьями разговаривал? – подступая все ближе, спросила она.

– Да! – спокойно ответил он.

– Что это за кабель?

Она подошла настолько близко, что сумела своей рукой полазить в его кармане, дабы указать на неизвестный и подозрительный предмет.

Другой на месте Александра послал бы ее далеко и подальше, плюнул в лицо, развернулся и ушел, но он, напротив, стал спокойно ожидать, пока, до сих пор рыская в его кармане, утолит свою любознательность; несмотря на то, что рядом с наушниками находилась внушительная сумма денег, он оставался спокоен и непоколебим.

– Наушники, да! – подтвердила слова Александра, вытащив руку из кармана. К деньгам она не прикасалась.

– Не фотографировал? – переспросила она, почесав похабно левую ягодицу.

– Успокойтесь, нет, – обрадовал ее Александр.

Разговор окончен; краткое знакомство – тоже. Незнакомка прояснила: «Все. Можешь быть свободен».

Александр опаздывал, но, посмотрев в ее глаза, обнаружил какую-то тревогу, и непонятную грусть. Предлога не находилось, но уйти так просто не желал. Он забыл о друзьях, о музыке, для него существовала сейчас только она. Ничего нет зазорного и постыдного в том, что подаешь руку помощи заблудшей душе, подумал Александр, и решил остаться.

– Что смотришь? Можешь идти! Что тебе надо? – угрожающим тоном обратилась к нему, начав вокруг головы, сняв с шеи, крутить загадочным способом длинный-предлинный шарф.

– Извини, могу тебе… – и тут же исправился, – вам чем-то помочь?

– Ты – мне? – она злобно рассмеялась. – Чем? Беги от меня подальше. Они и тебя, и меня найдут. Нам уже не скрыться, ты в опасности. Беги!

Она продолжала, стоя на одном месте, а точнее – пошатываясь на одном месте, бороться с неподдающимся ей шарфом.

Александр ей не поверил, но решил поддаться незнакомке.

– Хорошо, будем укрываться вместе, – сказал Бельский, – но попозже. У нас есть время. Выиграли пару минут, – завелся парень. – Давайте пока чем-то помогу.

– Холодно мне, – поверила ему она.

Александр подошел к ней поближе, и принялся за шарф. Незнакомка на метр отскочила.

– Что ты делаешь? – спросила она. – Фотографировать меня собрался?

– Это уже не смешно. Шарф помогу тебе завязать, глупая. Где же ты так набралась? Алкоголь – это не выход. Опасно пить для девушки. Женский алкоголизм – самое страшное, что существует в природе.

– Не надо, я сама, – сказала она, так на вопрос и не ответив.

– Ладно, как хочешь, – ответил он более, чем спокойно.

Александр оставил свои попытки, продолжив за всем происходящим наблюдать со стороны. У незнакомки в течение двух-трех минут, – ровно столько продолжали стоять на остановке, – так ничего не получилось. Шарф оказался сильнее ее. Словно котенок, посмотрела на Александра, глазки направив кверху, и тихо промурлыкала: «Можешь помочь?»

– Так бы сразу! – он снова к ней подошел. – Холодно, ведь. Сама говорила.

За считанные секунды зеленоватого оттенка шарф красивым узором красовался на ее голове, успев обвить тонкую шею. Как так получилось – парень сам не понял, но за проделанную работу брала радость двойная: впервые красиво так получилось, и человек остался доволен.

– Тепло теперь. Спасибо, – сказала она.

– Не за что, – ответил Александр. – Куда путь-дорогу держите?

– Мне надо бежать! Меня могут найти! – продолжила свою песенку незнакомка.

– Кто и зачем? – поинтересовался Александр.

Данную тревогу можно было с легкостью списать на алкогольную деменцию, но какое-то внутреннее шестое чувство подсказывало художнику в душе и снаружи, что не все так просто. Пока свое время коротал в раздумьях, она уткнулась своими очами в одну точку, и не сводила взгляда очень и очень долго.

– Куда смотрите? – поинтересовался Бельский – Что там?

– Поможешь мне еще раз? – спросила незнакомка. Она почувствовала, что он поможет, и что ему можно верить.

– Конечно! – еще не узнав самой сути вопроса, быстро согласился. – Что нужно?

Она посмотрела себе под ноги, потом на колени, на бедра, и наконец – на лонное сочленение.

– Хочу того…

Чего конкретно – Александр не вразумил. Вроде бы втерся в доверие, смотрит на определенную часть тела, да еще и взглядом уткнулась в тот угол, где меньше всего бывало людей. Быстро все произошло, но Александр не спешил торопить события.

– Понимаете, мы мало знакомы. Вы очень красивая девушка, отрицать этого не стоит, но…

Девушка сначала улыбнулась, а потом гневно бросила:

– Совсем дурак? Нужду хочу справить. Пописать мне надо. Прикроешь?

– Вы в этом плане? Ох… – облегченно выдохнул он. – Хорошо, но точно туда? – Они вместе посмотрели в одну точку. – Можно обойти больницу, и там уже отыщется более подходящий для этого угол.

– Пока будем обходить, обосусь, нахер, – бросила она, себя не контролируя. – Давай здесь, и прямо сейчас.

– Ваше право. Как скажите.

Александр, без зазрения совести, пошел вместе с ней в указанный угол. Но если он ступал уверенно и прямо, то она шла медленно, колыхаясь из стороны в сторону.

– Удобно тебе? Нашла нужный угол и ракурс? – он повернул свое туловище к ней.

– Не оборачивайся! – громко выкрикнула девушка, забившись в заброшенный угол. Продолжая со всем напором делать то, ради чего остановились, душевно у него спросила: – Никогда еще не приходилось для этого дела слышать подобные словечки. Почему так странно разговариваешь?

– Все говорят, что я странный, – спокойно ответил человек, которого считали не от мира сего.

– Но ты очень красивый.

Он постарался посмотреть на нее, поблагодарить в глаза за комплимент, к которому остался равнодушен, поскольку мужчину, считал он, красит все на свете, но только не красота, но она снова, вооружившись громким криком, сделать этого не дала.

– Разве странный не может быть красивым? – спросил он, отвернувшись

– Порою странность – величайшая и единственная окраса человека. Мне нормальные личности никогда не нравились. Норма не может подкупать, – ответила она, оставаясь позади.