Литмир - Электронная Библиотека
A
A

– Хорош, Додик, прикидываться? Раздражать общественность? Думаешь, стройбатовец, нацепил форму десантника и тебе все можно.

Вадик хотел выписать саечку за испуг (отвесить Всеве звонкого леща за спорадический прыжок), но Малярчук ловким движением заломил руку Дулепистого за спину.

– Откуда знаешь спецприемы, старче? – изумился Вадик, проведя контрзахват.

– Да так, по молодости джиу-джитсу баловался… во время работы на телеграфе, – смутился Малярчук. – О, вот и моя жинка шлепает. Прикроешь, Додя?

– Ты, дедусь, по всем понятиям, путаешь меня с моим единоутробным братом Давиком, близняком.

– Вот оно что! Мои экскюзы! – смутился Малярчук. – Не знал, не ведал! Мы-то с твоим брательником не разлей вода. Поэтому я так по-панибратски и обратился к тебе. Он ведь тоже недавно из армии.

– Если вы с братом такие друганы, почему он ничего не рассказал про меня?

– Знаешь, сейчас припоминаю, рассказывал, причем многократно. Просто память у меня уже не та: «тут помню, тут – не помню»… Меня Всева зовут, – протянул ладонь Всева.

– Тогда меня – Вадик.

– Отметим встречу?

– Чего ж не отметить.

– Угощаю, – вынул бумажник Малярчук. – Айда в киоск за проставой.

Так познакомились Всева и Вадик.

Потом были еще встречи. Но особенно сблизил двух земляков случай, произошедший несколькими годами позже весной, когда родной брат Вадика Додик возвращался с корпоративной вечеринки к семье. Брат к тому времени уже успел жениться на молоденькой студентке юридического факультета.

…Вадик и Батумыч, привычно сидели на лавочке и неспешно потягивали из маленьких металлических стаканчиков трехзвездочный коньяк. Внимание обоих привлек шум, возникший возле гаражей.

Соседи увидели как, по воздуху красиво пролетел Додик и шлепнулся в лужу посередине автопроезда. Затем одномоментно узрели, как толпа окружила молодого пацана.

– А ну, пошли разбираться! – вскипел Малярчук, – Это Раульчик с нашей улицы, ох, и ершистый парень, опять наскоблил приключений на свою голову.

Батумыч смело вступил в схватку. В рукопашке ему не было равных. Хотя сзади его всё-таки прилично огрели по кумполу бревном от деревянного забора. Малярчук зашатался. Тогда Вадик двумя прыжками настиг старого пензера, чтобы с почетом вынести с поля боя, а затем наказать обидчиков. По кумполу досталось и ему, правда, при этом бревно переломилось пополам. Неизвестно, чем бы закончилась потасовка, а, скорее, закончилась бы траурным маршем для хулиганствующей толпы, но тут дама, из-за которой и разгорелся весь сыр-бор, метнула в толпу невесть откуда появившуюся ручную гранату.

Этого было достаточно, чтобы вся кодла гопников стремительно испарилась в разные стороны (конкретнее, полегла на землю).

…Вадик похлопал Малярчука по плечу:

– Ты, старе, геройски пластался. От души! Если будешь еще участвовать в разборках, всегда зови меня!

* * *

И вновь возвратимся к эпопее с лоджией.

Следует отметить, что и радикулит, и перелезание в чужую лоджию – это ловкая инсценировка, организованная Малярчуком, проверка пацанов, так сказать, на вшивость и лояльность.

Тяжело в учении, легко в заточении

Нет, отнюдь не единожды Всева прозябал под арестом… Арестом во вражеских застенках! Не привыкать. В первый раз такая оказия приключилась в Алжире, сразу после распределения по странам в 1960.

После неряшливого исполнения задания контуженный взрывом гранаты Малярчук очутился в холодном вонючем зиндане: «военспеца» захватили в плен повстанцы из фронта национального освобождения и оставили в живых исключительно с последующей надеждой обменять «французика из Бордо» на группу муджахедов.

И вот тогда очень кстати пригодились уроки в разведшколе, где научили выживать в замкнутом пространстве. Для этого курсанта помещали в железную бочку, заливали в нее до краев машинное масло (иногда и олеум, который «на склад»), а затем, наглухо закупорив, спускали вниз с горы, но со специальным надувным поплавком, чтобы емкость не затонула в донном иле.

Когда испытательный снаряд падал в реку, и течение относило его на километр ниже, курсанты вылавливали плавсредство баграми и проводили разгерметизацию.

Предмет назывался «диогенология» в честь древнегреческого «мореплавателя».

Вопрос: как и чем дышали? Просто в школе научили замедлять сердечный ритм до одного удара в час (методика заимствована у йогов, реже нельзя – начиналось гниение). В таком режиме функционирования никакой кислород организму нужен. Однако в случае с Малярчуком приключилась досадная оплошность: поплавок оборвался, и бочка затерялась в водной пучине. Искали неделю. Тралом и водолазами… Обнаружили случайно механизаторы колхоза по соседству: ловили ночью рыбу динамитом. При взрыве бочка и всплыла. «Кверху брюхом». Думали, соляра. Но вместо нее выгрузили из тары бездыханного Всеву. Хотели прикопать труп в песок, но тут объявились курсанты, которые прочесывали окрестности в поисках очередного товарища. Увидев церемонию захоронения, военные наподдавали непонятливым трактористам по рогам и забрали Малярчука в лазарет, где его реанимировали, а потом возвернули в строй.

Следующий вопрос: как выжил в бочке Малярчук.

Просто он сделал сердцебиение еще реже – раз в сутки, а не загнил потому что проспиртовался, как мумия: хряпнул перед погружением штоф водки.

С тех пор Малярчук вообще не страдал клаустрофобией.

Поэтому в холодном каменном мешке Малярчук чувствовал себя как рыба в воде, в отличие от прочих военнопленных из иностранного легиона. Оправившись от взрывной волны, Всева подчинил своей воле всех остальных узников, а как только его повели на допрос, хладнокровно порвал конвоиров острозаточенными о каменистую стену передними зубами.

…Здесь же, на гражданке, в квартире совместного проживания, данные методы освобождения в отношении законной супруги были совершенно неприемлимы, поэтому оставалось уповать только на провидение.

Вадик и старые соседи

Бышего десантника Вадика сослуживцы ценили за его добрый и веселый нрав. На стройке Вадику цены не было. Ежели и упадет с верхотуры, то приземлится синхронно на обе ноги отряхнется и пойдет дальше как ни в чем не бывало. Если оборвется случайно со строп башенного крана бетонная панель потолочного перекрытия, то: а – при падении на голову Дулепистого лишь забьет его, как гвоздь, в почву; б – в панели образуется сквозное отверстие, которое легко замазывается алебастром. Хуже, если навернется сверху поддон с кирпичами – много боя, и тогда прораб вычтет из премии.

…Кроме братьев-двойняшек Вадика и Додика Малярчук из нынешней дворовой компании знал и других старых постояльцев с улицы Островского, к числу которых относился Рауль и Василий Демьянович. Последний жил в квартире через стенку, но с Малярчуком они не корешились из-за своих хвостатых питомцев, поскольку рыжий кот соседа нагло домогался Мони.

Что касается Рауля, щуплого парнишки, младшенького из семьи Комаровых, то к моменту переезда на Среднюю Ямскую он значительно вырос и возмужал. Но Всеву молодой человек то ли не узнавал, то ли делал вид. Да и Всеве не было особой нужды для более близкого знакомства с ним.

Тем не менее оно состоялось в конце мая 2005 года.

Малярчук, которому жена Мариша в сотый раз запретила под страхом смерти появляться во дворе, мучительно размышлял, как бы ему прополоскать горло. Идея созрела внезапно.

…Рауль медленно спускался пешком по ступенькам с девятого этажа. При этом он пересчитывал оставшиеся в портмоне последние деньги от оплаченного заказа за услуги частного сыска.

Железная дверь в тамбуре на седьмом противно заскрипела, и из нее вынырнул нос Малярчука.

– Мои приветики! Паренек, можно я попрошу тебя об одном одолжении. Уважь пенсионера! – заканючил Всева, протягивая смятые купюры. – Сходи в чипок за беленькой.

– Боюсь, пацаны не одобрят, – промямлил Рауль.

6
{"b":"688470","o":1}