По этой версии Всева, простой деревенский паренек с Калужской области, изначально хотел стать сельским учителем русского языка. Но преподаватель по начальной военной подготовке в школе так залихвастски рассказывал о прелестях офицерской армейской службы (бесплатный харч, одёжка, проезд, батраки-новобранцы, загульные командировки по стране, нега в заброшенных Богом лесах: охота, грибы, рыбалка), что Малярчук сначала поступил в пехотное училище, а затем его, как отличника боевой и политической подготовки, по рекомендации начальника направили в трехмесячную разведшколу.

Там он в числе прочих предметов в совершенстве овладел техникой прыжков без парашюта.

На первом же занятии преподаватель заявил:

– Сначала потренируемся с крыши дома, а уж потом…

Стали учить летать с высотных объектов. В качестве полигона выбрали реальный объект – строящееся девятиэтажное новаторское здание общежития авиационного института. Планировалось, что учащиеся этого учебного заведения будут налетывать часы на «У-2», тот, судя по картине «Небесный тихоход», можно было запустить даже с заминированного болота, а уж с плоской крыши тем более. Для этого там оборудовали мини взлетно-посадочную полосу. Но самолетов пока не подвезли…

До этого было два часа теории. Инструктор учил, как нужно управлять собственным весом в интересах государства.

А что? Дело важное. Например, твое настоящее нетто 120 кг, а боксируешь в наилегчайшей категории. Все весы четко показывают 40 кг. Соперник бегает вокруг тебя, наносит комариные укусы, а ты его потом в углу зажал и сдавил туловище легонько. А приятно, когда тебя бетонной плитой приложили?!

– Главное, включайте замедление! – напутствовал инструктор.

Малярчук сделал всё точно по методике. Но замедлить падение не получилось, и он со всего маху угодил в рулон стекловаты и в нем коротал всю ночь, пока тот (через два дня) не размотали для изоляции теплотрассы.

Кому-то повезло меньше – кореш Малярчука вошел головой в котел с кипящим гудроном (потом его отправили в Африку – там все такие), тезка – в незастывший бетон (на следующее утро застывший). Как выжил? – учили как не дышать в горячих точках (см. главу «Тяжело в учении, легко в заточении»). Еще один одногруппник – в поддон с кирпичами (на следующее утро ставшие кирпичной кладкой).

А всё почему? Инструктора отвлекли по рации, и он забыл проконтролировать усвояемость материала.

Госпитализировали всех.

– Такое частенько бывает, – пояснил инструктор, навестив курсантов в больнице.

Кстати, двое так и сгинули. Может, до сих пор маячат где-нибудь в стене или дымовой вентиляции.

Интуиция – это основное оружие разведчика.

К примеру, эпизод с «тихой охотой», когда все поддались сиюминутному искушению поехать напластать грибов с соседом из третьего подъезда, Васьком («Деды в индиго, стр. 112»).

– Ну что, братва, махнем за сыроегой? – кинул Люлипупенко клич среди своих, напросившись в компанию к шабру.

– Сейчас опята пошли. Люблю, я их, собак, пожарить! – промокнул слезу умиления Музян.

– А я – замариновать, – Кисельков.

– Буду сушить в духовке на зиму, – важно надул щеки Арнольд.

При этом Всева энергично поддержал коллектив.

– Сушеные грибы – это да! Во цимес! Смачняк отпадный! – подтвердил ветеран закуски Малярчук.

Но к удивлению дружков, сам не поехал: не было у него внутреннего доверия к Ваську – мутный какой-то типок. Пытался с ним как-то наладить профессиональный контакт, не поддался ни на посулы, ни на угрозы, ни на уговоры. Устранить как свидетеля? Ложными опятами? Опасно! Весь на виду. А тогда рассекретят. Пусть лучше аннигилирует в этом мистическом месте, так называемых «Пузятах». Ребят жаль, но это их личный выбор.

Так оно и вышло. Пацаны потом долго не могли отойти от поездки.

– Ты правильно, Батумыч, сделал, что не поехал с нами, – похвалил пенсионера Люлипупенко, – как в воду смотрел. Страху натерпелись за то время. По самое не хочу!

«Не видишь ты людей, паря», – удовлетворенно подумал Малярчук.

А тем временем Всевин мозг внезапно взорвался еще одним событием прошлого, тесно связанного с настоящим.

В дни очередной отсидки (Всева уже сбился с их счета), в этот раз в спецтюрьме американской базы Гуантанамо на Кубе в самом начале семидесятых Малярчук научился мастерски паять транзисторы и микросхемы. Там он бесплатно работал монтажником у «IBM», паял на коленке платы к компьютерам. Ручная работа, зато и качество соответствующее. Сам глава корпорации премией отметил его профессиональную работу. Прислал ящик «Кока Колы» и надкусанных секретаршами яблок (будущий символ «Apple»).

Правда, до Малярчука посылка не дошла, содержимое выпили и им же закусили охранники.

Обозленный на такую непруху, вояк и тропические ураганы Малярчук решил любой ценой бежать. С третьей попытки ему это удалось. Воспользовался природной хитростью: когда в очередной раз начальник гарнизона пригласил его поднастроить антенну, сбитую тропическим штормом, кои регулярно случались в этих местах, Всева прижег его пупок паяльником насквозь, а затем безвольного запоил до усмерти «Фантой» вместе с его женами и наложницами. После чего бросился в атлантические воды с куском поролона, вырванного из матраса того же персонажа. Течение подхватило Малярчука, и неожиданно фортуна улыбнулась ему: он прибился к международной экспедиции Тура Хеейрдала по пересечению Атлантики на папирусной лодке «Ра II». Здесь, на суденышке, он великолепно заменил одного из мореплавателей (тот после небольшой словесной перепалки пошел на дно, к акулам).

Вот и Барбадос, а там уже и до родины рукой подать.

По возвращении с кратковременного отдыха в подмосковном пансионате Звенигорода руководство Центра поручило Малярчуку организовать контакт с инопланетянами. Впрочем, он сам вызвался, хотел побыстрее забыть позорное пленение. Но в то время попытки такого рода заканчивались безрезультатно – давала знать недостаточная радиоэлементная база для налаживания приемопередатчиков: ионисторы были в сильном дефиците даже у спекулянтов на Одесском Привозе.

Между тем приключилась другая беда: за пресловутым Свирепым началась настоящая охота спецслужб многих стран: слишком большое число известных в узких кругах людей он отправил на чужой свет, а «IBM» потерял лучшего монтажника. И тогда «Старик» (уже другой, не Сидоревич) решил вывести его из игры, отправив на далекий Урал, в Пермь (истинные москвичи всегда путают ее с Пензой). Но Всева заупирался. Всеми рогами – он после подмосковного пансионата уже успешно врастал в очередное задание в Мельбурне, а, главное, практически нащупал длину волны для связи с другими цивилизациями.

Начальству такое поведение, между прочим, шибко не понравилось.

Для расстановок точек над «и» Всеве высшим руководством была назначена встреча со «Стариком» на побережье в пустынном месте: один розоватый песок и океанские волны. Дикий австралийский пляж. Даже серфингистов шаром покати.

Всё предвещало драматический исход событий. Это Всева чувствовал поджелудкой. На всякий случай он закопал парочку гранат в почву, а тросики ведущие от чек намотал на клубок шерсти, который сунул себе в карман.

Ровно в двенадцать дня подъехал джип с генералом, одетым в цветастые шорты и гавайскую рубашку.

Подручные установили пляжный ассортимент: шезлонги, зонт, переносной холодильник с прохладительными и горячительными напитками, стереомагнитолу, а потом тихо исчезли вместе с джипом.

По жесту генерала разведчики синхронно присели на лежаки в тень. Какие-то ангажированные хлопцы из прибрежной «сельвы» поднесли коллегам несколько кружек живого холодного пива. С хитрой экзотической закуской из свежих морских гадов.

– Здесь нас никто не увидит, – сделал губы уточкой, опрокинув две кружки пенного напитка, «Старик».