Венгерский министр магии отказался делать какие-либо заявления по этому поводу. Альбус Дамблдор, президент международной конфедерации магов, сегодня выступил в атриуме британского Министерства Магии с особой речью. Он утверждает, что молчание Министерства Магии Венгрии может означать, что либо министр Габор открыто встал на сторону Того-Кого-Нельзя-Называть, либо тот завербовал важных чиновников Министерства для закулисного влияния. По его словам, стратегия Того-Кого-Нельзя-Называть состоит в том, чтобы привлечь на свою сторону магические сообщества с наименее лояльных по отношению к Британии стран. Начальник Департамента по магическому законодательству Бартемиус Крауч заявил, что сделает всё возможное и невозможное, чтобы поймать и наказать злодея и его прихвостней. Глава управления мракоборцев Аластор Грюм уже высказал свою позицию, призвав волшебников поддержать Дамблдора и его Орден Феникса — организацию, созданную для борьбы с Пожирателями Смерти.

Напоминаем, согласно последним данным, преступники заручились поддержкой магических рас: дементоров, оборотней, троллей...

====== Глава Четвертая. Кровавый Барон ======

Среда, 16 декабря 1963 г.

Мне снился кошмар.

Метель. Вечер. Сторож кладбища возвращается домой, шагая по улице в сопровождении старых вязов с растрескавшимися стволами. Огни в задёрнутых шторами окнах гаснут один за другим. Навстречу ему плывут конусообразные тени, словно отсутствующее лицо смерти, отмeченнoe pазитeльным cxoдством с этим старым миром. Он чувствует аморфную хватку парящих убийц. Поцелуй. Он уже ничего не чувствует.

Все предостережения, знаки и пророчества мало-помалу обретают плоть и кровь. А также чернила типографии. Пресса довольно двояко освещает всё случившееся.

«Убийством семьи сквибов он заявил о себе после многих месяцев подготовки, слухов, угроз и предупреждений. Тот-Кого-Нельзя-Называть: кто он?»

«Благодаря без конца повторяемому обещанию того, что волшебники под его проводом займут подобающее им место в магическом мире, Тот-Кого-Нельзя-Называть получил удивительно мощную поддержку среди магической молодежи, которая стремительно стала пополнять ряды Пожирателей Смерти. Его цели как нельзя лучше отвечают воинственным устремлениям чистокровной части населения. Не прошло и недели со дня убийства семьи сквибов, как Тот-Кого-Нельзя-Называть вывел себя на политическую арену с откровенным вызовом общественному мнению. Мы должны отдать должное тем темпам, которыми Тот-Кого-Нельзя-Называть наращивает свою власть»

«Идеи Того-Кого-Нельзя-Называть не соответствуют нравственным нормам двадцатого века, — заявляет Бартемиус Крауч, глава отдела магического правопорядка. Былая сдержанность Министерства исчезла, а слабовольные голоса, взывавшие к компромиссам, умолкли»

«Крауч, заподозрив скрытые мотивы в создании Ордена Феникса, отнёсся сдержанно к инициативе Дамблдора. По его мнению, следует занять твердую позицию противостояния растущим амбициям магглолюбивого волшебника»

«Министр Габор разделяет убеждения Того-Кого-Нельзя-Называть в том, что позиции чистокровных волшебников станут более прочными с помощью демонcтрации cилы, котopая всегда вызывает большее уважение, чем любые политические маневры, пуcть даже и веcьма уcпешные»

А ещё в Аквинкуме судачат о том, чего не прочтёшь нигде. Поговаривают, есть свидетели убийства Тодора Балога. Они всё видели из окна одного из домов, лежащих там, где произошло нападение дементоров — на улице Лорда Вальдиса, что в полумиле вниз по реке Пеште.

Волшебники несколько дней толпились возле могилы Балогов, мысленно прощаясь с погибшей семьёй. Сквибов презирали, но смерти им никто не желал. Все усилия пoлиции и репортёров pазбиваются о каменную cтену мoлчания, а маггловские газеты пишут об одном и том же: «Неслыханное убийство целой семьи всколыхнуло весь Сабольч-Сатмар-Берег. Допрошен ряд свидетелей, но ничего нового, проясняющего тайну, пока не обнаружено»

Подробностями никто не располагает, но каждый в медье знает, что горстка свидетелей и участковый, который вносил в протокол их сведения, бесследно исчезли.

В медье появился небывалый спрос на британские печатные издания, в которых в основном держит речь Альбус Дамблдор. Он убеждает волшебников повсеместно объединятся и примыкать к сопротивлению в лице Ордена Феникса. Учитывая всё то, что произошло в нашем медье за последнюю неделю, примыкать к сопротивлению было бы верхом неблагоразумия. Всё зависит от обстоятельств, глупо гнать всех под одну гребёнку. Разве благоразумно, сидя в логове врага, взывать о помощи к его противнику? Тем более когда наш министр Габор уже не скрывает, на чьей он стороне. Никто не хочет оказаться под Меткой.

Альбус Дамблдор слишком много разглагольствует о добре и свете, а о нас он толком ни черта не знает. После режима Ангреногена ожесточение нашего общества достигло предела. Много жертв впоследствии уподобилось своим палачам. Светлых волшебников здесь днём с огнём не сыщешь. Размышляя об участи, постигшей Балогов, я как будто не чувствую и половины того, что должна. Если правду говорят, что чувства могут вымирать, как животные, то увесистая часть наших чувств, стало быть, необратимо погребена. Мы как...

Животные.

Мири куда-то пропала. Складывается такое впечатление, что никто кроме меня этого не заметил. Мой мозг был выжат, как губка. Я с огромным усилием сдерживаю обуревающие меня чувства.

Пятница, 18 декабря

С того самого вечера в «Немезиде» я имела неудовольствие видеть Пожирателей Смерти уже несколько раз. Наследник зовётся у них Тёмным Лордом, и никто из наших его не видел. Не очень ободряющее начало, как говорит госпожа Катарина.

Пожиратели держат себя высокомерно; прохаживаясь по Аквинкуму, они поглядывают на наших волшебников, как на грязь под ногами, издают смешки, отвешивают колкости. Из трактира Каркаровых гулко доносятся их насмешливые голоса. Ходит молва, что эти приезжие считают нас грязнокровками. Это чушь доксева, я уверена, что их кровь и наполовину не так чиста, как, например, у нашего булочника Лугоши. На днях его заподозрили в симпатии Ордену Феникса, подвергли пыткам и разгромили его булочную, оставив рожки да ножки; но ущерб поправим, булочную отстроят всем медье.

Разрушителей было двое: чета Лестрейндж. Невооружённым глазом видно, что они какие-то буйно помешанные, сверх всякой меры. Любопытно, что в погроме не участвовал тот-молодой-и-нервный (как же его там?..); Немного дёрганный, но по сравнению с Лестрейнджами держится более менее прилично.

Иная мысль утешает меня ежеминутно — что в Ньирбатор им нет прохода, ибо кровь Баториев, текущая в жилах госпожи Катарины, служит мощной защитой для замка от посторонних.

Агнеса в инциденте показала себя с лучшей стороны, оказав Лугоши необходимую помощь в виде целебного снадобья. Она не побоялась навлечь на себя гнев Пожирателей, чем удивила многих.

К слову, только дурак мог заподозрить Лугоши в симпатиях ОФ. На двери его булочной издавна значится вход грязнокровкам воспрещён.

Дома я полдня занималась поисками портрета Барона Батория, но, увы, безуспешно. Хотелось бы расспросить его, узнать, был ли у него сын, и почему мы о нём никогда не слыхали. А если был, то почему его нет в могильном склепе? И где его портрет? И почему он встречался в лесу с дочерью великой волшебницы Ровены?

Госпожа говорит, что моё рвение разгадать фамильные секреты весьма похвально, а вопрос Албанского леса в этом контексте несущественен. Она верит, что один потомок Баториев стоит тысячи магглов. Подумать только, из госпожи получилась был отменная Пожирательница Смерти!

Прошел слух, что профессор Картахара, один из самых видных волшебников Венгрии, уже примкнул к Тому-Кого-Нельзя-Называть. Полагаю, немало волшебников присоединятся к нему, узнав, что такое светило числится в его слугах. Да и у Шиндера немало доброжелателей из бывших учеников, которые взахлёб его цитируют. Интересно узнать, какая позиция у профессора Сэлвина. Во время моей учебы в Дурмстранге он был для меня самой авторитетной фигурой, ориентиром и наставником. «Может, не стоит так ломать лову? Может, просто отправить сову и спросить напрямую?» — мелькнула мысль.