— Хорошо. Очень хорошо. В былые времена я бы сказал вам, что вы превысили свою норму, — насмешливо проговорил Лорд. — Но вы хорошо усвоили, что допускать ошибки на этом этапе войны нежелательно. Пусть ваша преданность и впредь будет столь непоколебимой.

— Да, мой Лорд, — хором пробубнили отличники.

Лорд возвёл взгляд к свече, медленно вращавшейся над столом. У него был усталый взгляд. Усталый от людей. Ему никто не нужен. А от человека, который не чувствует никакой привязанности, можно ожидать что угодно. Внезапно Лорд поднялся с кресла. Сцепив руки за спиной, он заскользил по комнате. Струящиеся складки черного одеяния словно покачивались на ветру.

— Как мы знаем, английские чистокровные семьи постоянно терпят притеснение, которому способствуют действия таких магглолюбцев, как Дамблдор, — заговорил он, остановившись на фоне пустой рамы. — Он утверждает, что традиционное положение вещей не может сохраняться вечно, и скоро повсеместно настанет эпоха любви, когда волшебники будут спариваться с магглами, а их выродки будут заселять наш мир, и все будут безоблачно счастливы, — глаза его сверкнули беспредельной злобой. — Это глубоко преступная концепция мнимого человеколюбия, которая на деле отдаёт извращенностью.

Некоторые Пожиратели засвистели. Другие склонялись друг к другу, обмениваясь насмешливыми репликами; Шиндер стукнул по столу жилистой ручищей. Лорд не дожидался, когда гул утихнет. Он поднял бледную руку — и вмиг воцарилась тишина.

— Друзья моя, — говорил он всё так же негромко. — Придерживаясь заветов Салазара Слизерина, величайшего из хогвартской четвёрки, я не верю ни в кого, кроме себя, поэтому в ближайшем времени я сражусь с Дамблдором и положу конец его... тирании любви.

Пожиратели, суд по их мимике, пришли в восторг от такой перспективы.

Собрание тем временем продолжалось. Лорд поручал слугам новые задания, отвешивал новые издевки и отпускал новые колкости. В один миг я просто отрешилась от всего происходившего и мыслями пребывала уже далеко — в обряде с Маледиктусом.

К реальности меня вернуло прикосновение — Каркаров легонько задел меня локтем, обращая внимание на что-то его развеселившее. Я проследила за его взглядом и увидела, что он смотрел на Крауча. Тот уже не лежал, а сидел на полу, из его глаз струились мутные слезы, а щёки покрылись розовыми пятнами. Если б он жалобно подвывал, было б ещё хуже, но он не издавал ни звука. Каркаров морщился от отвращения и подначивал меня тоже поглумиться. Я перевела взгляд на профессора Сэлвина, но тот был целиком поглощен беседой с Лордом.

— ... но по своей сути не бывают добропорядочны, — доказывал он что-то.

— Какой неприличный пессимизм, Алекс, — ухмыльнулся Лорд. — Могу заверить тебя, теперь у них есть шанс стать таковыми — служа моим целям, они будут добропорядочны как никогда. Итак, задача вам ясна? Посмотрим ещё раз на списки.

В пустой раме возник мерцающий клочок пергамента, увеличенный в несколько раз. Отчетливо виднелись выстроенные в колонки имена, фамилии, статус крови и адреса обречённых. Всего порядка шестнадцати человек. Первые четыре фамилии были выделены ярко-красными чернилами. Олливандер там не было, я отметила с облегчением, а на остальных...

— Хозяин, разве вы не велели начинать с Боунсов? — хрипло донеслось с середины стола, утопающей в кромешной темноте.

Волдеморт вперил взгляд в Долохова, и тот склонил голову точь-в-точь, как Каркаров.

— Вы же знаете, какой я добрый, — промолвил он. — Сперва уничтожаются сторожевые псы — мракоборцы, приставленные охранять этих предателей. Затем все остальные. Чистокровных оставляете на конец. И запомните — больше никаких попыток склонить к сотрудничеству. Только физическое уничтожение. Я был настроен доброжелательно и ожидал ответного сотрудничества, — лучась светской улыбкой, продолжал между тем Волдеморт, — но, увы. Вопросы?

— Нет вопросов, хозяин, — почтительно прошелестели Пожиратели.

— Н-да... так я и думал, — презрение, искривившее его губы стало донельзя откровенным. — Осталось уточнить нюансы. За все про все у вас есть пятнадцать минут, — Лорд ухмыльнулся и, выждав хрупкую паузу, добавил: — На одного.

Послышались облегченные вздохи.

Лорд медленно подошел к двери. Его лицо напоминало мраморный лик, но глаза ярко блестели. Не удостоив никого из нас прощальным взглядом, он покинул комнату собраний.

Наказание Крауча не сильно омрачило настроение Пожирателей. От их бодрых возгласов и смеха в буфете гостиной непрерывно дребезжал хрусталь. Мими шмыгала туда-сюда, занятая сервировкой стола к ужину. Про себя я отметила, что её бытовая магия порядком гибче, чем у моего Фери.

Крэбб, Гойл и Макнейр, подчиняясь приказу Лорда, которого никто кроме них не услышал, утащили Крауча куда-то. Профессор Сэлвин подсказал, что спальни Пожирателей находятся в левом крыле дома — самой сырой и обветшалой части дома. Там анфиладой располагаются пять комнат, одна из которых до сих пор завалена старой мебелью. Мими прислуживает Лорду, а об уюте своих слуг он не распорядился.

Если б я не была в курсе «пожирательства», я бы решила, что Лорд Волдеморт является каким-то рабовладельцем: притащил с собой заклеймённых рабов и заставляет их ютиться в доме, который, несмотря на свою обширность, не может обеспечить им всем достойное личное пространство.

Кто пожелал остаться на ужин, засел в гостиной, хотя Пожирателям вроде и некуда больше идти. Став штаб-квартирой, бывший дом великого композитора превратился в карикатуру на общежитие. Возле дома раньше был разбит чудесный сад с декоративными каменными горками, но он увял ещё при Ангреногене, хотя остались следы замысловатой планировки. Когда-то там росли размашистые яблони. Железные Перчатки выкорчевали их с корнями от нечего делать.

В гостиной всё внимание было приковано к Орсону Эйвери. То, что Лорд так мягко обошёлся с недисциплинированным Эйвери, облагородило его в глазах Пожирателей. Если бы профессор Сэлвин не объяснил мне всех тонкостей этого иерархического роста, я бы не догадалась.

Эйвери было поручено похитить Дожа-младшего, допросить под сывороткой правды и перевербовать Империусом. Операция должна была быть проведена молниеносно и занять в общей сложности не более двух суток с момента похищения и вплоть до возвращения Дожа в привычную среду обитания. Вместо этого Эйвери сходил с Дожем к их любовнице, а на следующий день выследил его с женой на велосипедной прогулке, затащил в какой-то укромный уголок и пытал несколько суток подряд, пока ему не надоело. Через несколько недель мракоборцы обнаружили два обезображенных трупа.

Ближе всех к Эйвери стоял Корбан Яксли, нуждающийся в советах, как быть с Люциусом Малфоем.

— Короче, тебе к эльфу, Добби зовут, — знающе поведал Эйвери, доставая из кармана кисет и набивая трубку. — Добби обязательно что-нибудь ляпнет. Его можно подкупить.

Яксли заискивал перед ним, сохраняя при этом важное лицо.

— Скажешь... э-э... скажешь чем? Друг?

— Хорошим обхождением, дубина, — громко кукарекнул тот.

— Не всё так просто, — возразил Розье. — Это эльф старой школы. Верный хозяину до смерти, а может быть, и после смерти. Не знаешь, Темный Лорд клепает инферналов только из людей?

Эйвери рассмеялся совсем уж плотоядно.

— Эльфы... Зачем ему эльфы? Ордена Феникса должно вполне хватить.

После собрания Лорд как в воду канул, я подозревала, что он в своём кабинете и уже собралась улизнуть домой, однако профессор Сэлвин задержал меня буквально на пороге. В гостиной он был не профессором, а скорее радушным гостем, умело поддерживающим светский разговор. Приказ Лорда относительно Мими, казалось, совсем не огорчил его. Будь это мой эльф, я бы жутко сокрушалась по этому поводу.

— Накануне моего побега Дамби снова толкал речь в атриуме Министерства, — продолжал рассказывать Эйвери своим слушателям. — Гуманиста изображает. Лучше бы шёл на все четыре стороны.

— Угу, пускай идут лесом те, что идут по стопам Дамблдора, — отрывисто подхватила Алекто Кэрроу. Затем принялась костерить нехорошими словами «паскуду Крауча»