Алекто и Амикус Кэрроу сидели напротив, кровожадно таращась на Каркарова. Его это, судя по всему, ничуть не огорчало, а его состояние можно было даже назвать возбужденной заинтригованностью. Прежде чем я успела устроиться поудобнее, он дважды подмигнул мне, не прерывая игры в гляделки с Кэрроу. Какое-никакое, но всё же общество, как сказала бы госпожа Катарина.

Профессор Сэлвин кивнул мне, а от профессора Шиндера приветствия я не дождалась. Тот сидел рядом с Долоховым, главой бюро магического законодательства, и сам держался как какой-то министр, смотрел лишь на Лорда, и то как! — с подлинным благоговением, а не как на всех обычно.

Лорд встал во главе стола и окинул Пожирателей таким взглядом, как будто он вовсе не собирался приходить, а присутствует лишь потому что его долго упрашивали. Не самое ободряющее начало.

— Приветствую вас, Пожиратели смерти, — негромко сказал он.

Все застыли словно по команде. В полумраке сверкало двенадцать пар глаз, впившихся в стол, видавший лучшие времена.

— Как всем вам известно, на днях мы потеряли нашего верного друга, — присаживаясь, промолвил Лорд. — Абраксас прожил достойную жизнь, послужив орудием в моих руках для закулисного влияния и налаживания связей. К сожалению, многие из вас — и я в том числе — не смогли присутствовать на его похоронах ввиду того что скопление моих сторонников в одном месте сыграло бы на руку Министерству. Крауч, видите ли, пал столь низко, что взял за привычку вычислять сторонников по тому, кто приходит проститься с покойным. Но не будем отчаиваться, друзья, почтим память Абраксаса минутой молчания, — апатия в голосе Лорда выказывала жуткий фарс, но все как по команде понурили и так повисшие головы. Что уж там молчать! Никто, казалось, не дышал.

Неотрывно наблюдая за Лордом, я видела, что уголок его рта искривился, будто он ожидал реакции пооригинальнее. В следующую секунду он поймал мой взгляд — его ухмылка ожесточилась.

— Его сын Люциус само собой продолжит дело отца, — продолжал он с не меньшей апатией. — Маловероятно, чтобы он горел желанием удостоиться такой службы, но... кто его спрашивает?

Волна глухих смешков и язвительных реплик прокатилась вдоль стола. Волдеморт ухмыльнулся, поочерёдно окидывая взглядом Пожирателей. Меня он проигнорировал. Что ж, я без Метки. Не заслужила.

— Это тот случай, — продолжал он, понизив голос, — когда становишься узником своей весомости, поскольку всегда найдётся тот, кто захочет использовать её для упрочнения своей собственной.

Последовала неуютная тишина. Пожирателей будто поглотили раздумья, не многовато ли их весомости поглотило величие наследника Слизерина.

— Как вы поступите, мой лорд? — подал голос Шиндер, убедившись, что Лорд закончил речь.

— Да, милорд, что прикажете предпринять? — подхватил Яксли, сидящий справа от Шиндера. Похоже, эта парочка больше других нуждается во внимании.

— То, что обычно, — ответил Лорд, одарив взглядом не парочку, а древко своей палочки. — Собрать компромат, выяснить слабое место, более того, самое уязвимое. Малфоя ввести в курс дела, но многого знать ему не нужно. Достаточно, чтоб не вздумал брыкаться.

— Брыкаться он не будет, милорд. Весь в папашу, сызмальства отличается подхалимством, — отозвался Шиндер. Повстречавшие Малфоя лично, закивали в согласии.

— Да, пускать пыль в глаза Малфой умеет, — поддержал Яксли.

— А что ещё он умеет? — осведомился Лорд.

— Водить за нос, хозяин, — раздался голос совсем вблизи, вернее из места напротив меня.

Хозяин?..

Лорд обратил всё своё внимание на этого конкретного человека.

— Эйвери, вот ты где, — сказал он с напускным удивлением, — расскажешь о своих успехах?

При упоминании имени пресловутого злодея Каркаров приподнял верхнюю губу в каком-то первобытном неодобрительном жесте. Похоже, ему не по душе пополнение в медье. Среди Пожирателей соперничество за внимание Лорда отдаёт кровожадностью.

Орсон Эйвери сидел возле Алекто Кэрроу. Голубые глаза; взгляд настороженный. Тёмные космы волос, казалось, кое-как подровняли садовыми ножницами. Римский нос. Сюртук на нем сидел, как взятый напрокат костюм на покойнике, выставленном для прощания. Ворот сорочки отставал от тощей шеи. В целом, он действительно похож на человека, который — по словам Риты Скитер — распивал спиртные напитки в компании своей возлюбленной и её любовника, ныне покойного Дожа, младшего помощника бывшего министра магии.

— Как вам известно, мой лорд, меня сцапали, когда я занялся вашим вторым заданием, Динглом, — заговорил он бодрым басом. — Я четыре дня пас его по окрестностям Суррея, наконец отловил в глухом местечке. Откруциатил его, затем оттащил на видное место, чтоб не подох. Покалечить, но не убивать — задание выполнил, но попал в засаду. Едва отошёл — налетели мракоборцы. Что было дальше, вам известно, хозяин.

Несомненно, Эйвери обладает талантом хорошего рассказчика.

— Иногда мои слуги проявляют чудеса невиданной расторопности, — сказал Лорд, очевидно, имея в виду не Эйвери, а тех, кто его освобождал.

Неожиданно, Эйвери встретился со мной взглядом. Мне показалось, что он подмигнул мне.

— Итак, дальше. Операция по устранению Лича провалилась с треском, — бесцветным тоном вещал Лорд, глядя вперёд себя, в другой конец стола, где была лишь стена с пустой рамой. — По чьей вине, извольте напомнить?

— По вине Рэббита и Барти, — прокатилось хором вдоль стола.

— Я разочарован, но не удивлён... друзья. Своё прозвище Рабастан получил отнюдь не из-за умственных способностей, так как упомянутое животное значительно превосходит его по интеллекту.

Волна хохота пронеслась вдоль стола. Даже Шиндер хохотнул. Приподняв подбородок, Лорд выдержал драматическую паузу.

— В назидание остальным Рабастан будет обязательно наказан. Меня не заботит, что Лич ушёл. Я велел устранить. А пока что... будет наказан тот, кому посчастливилось сегодня здесь присутствовать. Бартемиус, — протянул он негромко, почти ласково.

Барти Крауч вдруг надсадно закашлялся, дpoжащими руками дocтал какой-то пузырь и, лязгая зубами о стеклo, отxлебнул.

— Успокоительная микстура, — шепнул мне на ухо Каркаров, сотрясаясь от беззвучного смеха.

— Какие мы нежные, — холодно произнёс Лорд.

Запала гробовая тишина.

— Хозяин, сжальтесь! — простонал Барти высоким голосом. — Я ваш самый верный слуга. Самый трудолюбивый и самоотверженный! Выслушайте меня снова, умоляю... Сначала я выяснил местопребывание Лича и выставил у его дома пост круглосуточного наблюдения, — взахлёб рассказывал смертельно бледный волшебник. — Мне удалось заблокировать его каминную сеть, и я бы взял его прямо дома, но мне мешал наряд мракоборцев, круглосуточно нянчившийся с ним. Затем я узнал, что он будет в «Кабаньей голове». Мне удалось Конфундусом заклясть его охрану, моя Авада почти достигла цели...

— Почти не то слово, — прервал его Лорд. — Блестяще, Бартемиус. Нет, не смотри так на меня, жалостью меня не возьмешь...

— Прошу вас, хо-хозяин! Я всё-всё исправлю! — взвыл Барти, как животное, которое предвидит свою агонию. — Я... я способен на большее, мой Лорд!

— Хочу напомнить вам, друзья мои, — вяло протянул Лорд, окидывая взглядом то одного Пожирателя, то другого, — не делать собственных умозаключений насчёт того, на что вы способны, а на что нет. Остерегайтесь преувеличивать собственную значимость.

— Я докажу вам свою, милорд! Ради Мерлина, сжальтесь!

— Ради Мерлина, — передразнил его Лорд. — Ты блеешь, как какой-нибудь паршивый грязнокровка.

Крауч сглотнул, его кадык заходил ходуном. Он и в самом деле очень нервный, ничего странного, что он так прошляпил министра. Тишину комнаты разрезали сдавленные всхлипы.

— Что это? — Лорд склонил голову набок, поглаживая палочку. — Ты плачешь, другой мой? Ненавижу плакс.

Лорд поймал на себе мой взгляд, и я была так поглощена происходящим, что даже не подумала отвести взгляд. Меня передернуло, когда наши глаза сомкнулись и он ухмыльнулся. «Во что он играет со мной? — возмутилась я. — То не выпускает из виду, то отталкивает». Когда Лорд снова перевёл взгляд на испуганного Пожирателя, его расплывшиеся в улыбке губы выдавали торжество. На лице Крауча красовалась гримаса болезненной преданности.