— Не совсем, — поспешно возразил он, смотря куда-то сквозь меня. — Я не принимаю руководства ни от кого. Только собственный опыт даётся в нужное время и находит благодатную почву. Но Вальдрен... — произнёс он тихо, я бы даже сказала, с почтением. — Пopой талантливый волшебник может служить путеводителем, а его жизнь — путеводнoй нитью. В конечном счёте мои познания в области тёмных искусств намного обширнее, чем у любого другого из ныне живущих волшебников. И чем были когда-нибудь у Вальдрена.

Я не стала ничего отвечать, решив, что Лорд ухватил мою мысль, и теперь задумается. Его глаза тем временем внимательно скользили по моему лицу.

— Время для недомолвок и намёков исчерпано, — заговорил он совсем вкрадчиво. — Расскажи мне о том сне, когда тебе впервые приснился Албанский лес.

Ёжась под его алым взглядом, я рассказывала о сне с Еленой Рэйвенкло. Упустила только некоторые моменты, например, слова о том, что её убили, и что меня ждёт то же самое, и о фасоне платья.

Я сидела на диване, а Лорд стоял передо мной, сжимая и разжимая пальцы, словно ему до боли хотелось что-нибудь скомкать и разорвать. В иные мгновения его взгляд был таким испытующим, что мне казалось, он набросится на меня.

— Даже до сих пор ощущаю влажную землю на своих пальцах, — окончила я своё повествование. Под замораживающим взглядом Лорда я совсем сникла.

— Здесь есть над чем поразмыслить, — сказал он холодно.— Почему ты раньше не рассказала?

— Бессмысленно выстраивать теории, не имея фактов, верно, милорд?

— Не увиливай, Приска! Толкуя мне о маледиктусе, ты тоже не располагала фактами, опираясь лишь на свою интуицию.

Лорд заметался по комнате, шипя себе что-то под нос. На его лице отражались противоречивые чувства.

— Я не придаю снам великого значения, милорд, поскольку считаю их личной реакцией на происходящее. Я думала, вы будете смеяться, если я расскажу...

— Меня начинает изрядно подбешивать, что тебе известно больше, чем ты делишься со мной в своей милой тетрадке, — произнёс Лорд, нависая надо мной. Агрессивная магия рассеивалась, он была вездесущей. Весь кабинет был пропитан недовольством Волдеморта.

— Значит, я должна была записывать туда свои сны? — я непонимающе смотрела на разъярённого волшебника. — Это нелепо. Как можно записывать свои бредни туда, где вы оставляете ваши записи, где расшифровка Кудесника и наброски жизненно-важных обрядов?

— Замолчи! — палочка в руке Лорда взметнулась, рассекая воздух со свистом.

Но ничего не произошло.

— Милорд, простите меня, — спохватилась я, — мне неловко, что мои сны... э-э... произвели на вас такое впечатление... Если б я знала, что...

— Тебе ли не знать, что кошмары напрямую связаны с твоим нынешним занятием? — его глаза так злобно сверкнули, что мне хотелось снова извиниться.

— То есть, с вами.

— Да, со мной, — подытожил он.

Лорд отвернулся и расхаживал по комнате, видимо, переваривая всё, что я ему поведала. Я чувствовала себя нелепо. Я не обладаю даром прорицания, но со слов госпожи знаю, что сны в стенах Ньирбатора не похожи на сны в обычных домах.

Накаленная атмосфера понемногу убывала.

— Катарина до сих пор беспокоится за твоё здоровье, — Лорд застал меня врасплох, проговорив это таким тоном, будто я повинна в чём-то.

— Это... это всё Фери, милорд. Он напугал госпожу. Сказал, что я окочурюсь, как августейшая Мара Стржеховски.

Губы Лорда внезапно дрогнули в усмешке.

— Смотри, не окочурься... без моего разрешения.

— Да, милорд, — ответила я, словно это был вопрос, а не приказ.

Лорд стоял, сложа руки на груди и опираясь бедром о кованую решетку незажженного камина. Несмотря на духоту на дворе, в кабинете Лорда было довольно холодно, хотя раньше в доме Бартока я не замечала подобных сквозняков.

Разжигать камин Лорд, видимо, считает ниже своего достоинства. По внезапному побуждению я предложила позвать домовую эльфийку Мими, которая с недавних пор служит здесь. Мими раньше принадлежала профессору Сэлвину, но в один чудовищный день Лорд потребовал, чтобы тот «одолжил» ему Мими, поскольку эльф, служивший здесь раньше, внезапно скончался.

— Так позови, чего ты ждешь? — бросил Лорд, не меняя позы.

Существо с глазами испуганной лани и кожей цвета сгнившей соломы явилось в мгновение ока. Согласно всем нормам ветхого приличия, Мими была одета в грязную наволочку.

— Мими, разожги камин, — велела я как можно мягче, помня, что я не у себя дома.

Мими не сдвинулась с места. Она промямлила что-то себе под нос, теребя пальцами свой засаленный передник, одетый поверх наволочки.

— Ты слышишь, что я тебе сказала? Разожги камин!

— Она повинуется лишь мне, — раздался негромкий голос за моей спиной.

Лорд стоял за своим письменным столом, заклятием запечатывая очерки в тумбочке.

— Правда? Ну... тогда прикажите ей, милорд.

— Мне не холодно, — сказал он.

После резких перепадов настроения нарочитое безразличие стоит вторым в списке моих самых нелюбимых черт Волдеморта. Он неторопливо обошёл меня и двинулся в сторону двери.

— Следуй за мной, — сказал он, уже взявшись за ручку двери. Его бровь выжидательно поползла вверх.

Когда мы сошли на первый этаж, я поняла, куда он меня ведёт — в комнату собраний.

— Милорд, а разве мне мо...

Он оборвал меня на полуслове:

— Задумайся, нет ли у тебя суицидальных наклонностей, если ты до сих пор не горишь желанием побывать на моём собрании? Неужели тебе совсем неинтересно? — смерив меня негодующим взглядом, Лорд выдохнул: — И не стыдно тебе?

Я поджала хвост и пробубнила извинение.

Входя вслед за ним, я трусливо фантазировала о том, что я в мантии невидимке и полчище Пожирателей не увидит меня.

Первым я сразу увидела Каркарова, затем профессора Сэлвина, затем Розье; даже старик Шиндер присутствовал.

Меня охватило то же самое чувство, как тогда, когда я впервые шагнула в вестибюль Дурмстранга.

Желание затеряться.

Комментарий к Глава Одиннадцатая. Смотри На Меня Я рассматриваю Вальдрена, как некую отцовскую фигуру для Волдеморта — не в плане эмоций, а в желании передать свои знания кому-нибудь достойному. В моей истории Вальдрен не встретил никого достойнее Волдеморта. В каноне Дамблдор говорит: «Окончив школу, он исчез, скитался в дальних краях, якшаясь с самыми опасными колдунами и магами. И всё глубже погружался в тайны чёрной магии». Здесь Вальдрен является собирательной фигурой всех этих волшебников, а также связующей нитью с Албанским лесом и Нагайной.

Это, конечно, не кроссовер, но Мелькора я не могу не упомянуть. Такой себе кинк. Всему виной Сильмариллион, моя настольная книга.

====== Глава Двенадцатая. Орсон Эйвери ======

My armada – led to the slaughter.

My armada – nothing but murder.

To conquer and blunder

Led to the slaughter

Nothing but murder

My armada.

Public Image ltd.

17 апреля, воскресенье 1964 года (вечер)

Комната собраний утопала в полумраке и была освещена огоньком одной-единственной свечи, повисшей в воздухе. Свечи в канделябре никто не зажигал — предпочтения Лорда Волдеморта превыше всего.

Пожиратели смерти в своём большинстве сидели вразвалку вдоль длинного массивного стола, но стоило Лорду войти, как все встали и сразу же повесили головы, точно провинившиеся домашние эльфы. Короткий, лишенный какой-либо учтивости кивок усадил всех обратно.

О моём существовании Лорд и вовсе забыл. Не то чтоб я жаловалась, но — как подтвердились мои подозрения — мне там и вправду нечего было делать. Несколько стульев были свободны, и я выбрала тот, что с краю, возле Каркарова. Позже я узнала, что его раньше занимал Драган Каркаров, дядя Игоря, отец Агнесы и по совместительству её узник.

На Игоре Каркарове не было ни следа, напоминавшего о неудаче, постигшей его на поприще любви. Он выглядел, «как новенький шестипенсовик», — так с недавних пор начал выражаться Фери. Можно подумать, мой эльф побывал в Англии и нахватался словечек. Должно быть, таким образом он готовится к приезду Мальсибера. В экстремальных жизненных условиях и не такие таланты пробуждаются.