— Источник к северу от Бержиты есть сама опасность, — ровным голосом промолвила она. — Он помнит ещё твоего отца.

— Мой отец бывал там? — изумилась я.

— Ему пришлось бежать, когда местные прознали о его необычной палочке. — Эти слова привели меня в ещё большее замешательство. Что я ответила, не помню. — Как печально, — только и сказала женщина. Её темные глаза были пусты; казалось, там обитала абсолютная пустошь.

Она медленно приближалась, оставляя за собой сплошную тень. Я притихла и замерла, наблюдая за происходящим широко открытыми глазами. Женщина сделала рукой какой-то жест, и линии пентаграммы внезапно вспыхнули. Перед глазами у меня замелькали невнятные, ни на что непохожие фрагменты. Затем я увидела змею. Шея у неё была толщиной с бедро мужчины, а глаза с вертикальными прорезями зрачков не мигали. Она раскинулась там, где до сих пор стояла женщина.

— Крупные гроздья ожидаются осенью, — прошипела змея. — Если всё провернуть как надо, ты не испугаешься и, может быть, даже захочешь испытать это снова.

— Что вы имеете в виду?

— Крестраж, — послышался голос сзади меня.

Резко обернувшись, я увидела лицом к лицу Елену Рэйвенкло — и снова оказалась в лесу. Не было уже ни дома, ни вишен, ни солнца. На земле передо мной были разостланы листья лопухов, а в них лежали яства: обглоданные кости и черви. Внезапно я услышала свист в воздухе над собой. Увидела искажённое злостью лицо Елены. Она всадила мне прямо в сердце что-то наподобие кинжала. Изо всей силы. До самой рукояти.

Крик задохнулся в моей груди.

Первым, что я почувствовала, очнувшись, было тупое пульсирование в левом виске, словно от удара молотком. Где-то на задворках моего сознания мелькали образы огромной змеи. Холодный пот каплей стекал с правого виска, пока я преодолевала дpoжь oт новогo кошмара.

«Бержита. Где это вообще? Отец... зачем? Елена. Почему она мучает меня?.. Мерзавка. В любом случае надо бежать в библиотеку»

Чуть-чуть приподнявшись, я увидела два расплывающиеся силуэта по обе стороны от кровати. Я была в своей спальне.

Я попыталась восстановить в памяти вчерашний вечер. Помню, что мне стало плохо, перед глазами завертелись тёмные круги, всё вокруг закачалось, и я упала. Сквозь ресницы я видела мельтешащий свет и чувствовала, что меня несли на руках, а потом уложили на плоскую поверхность. А ещё я слышала голос Лорда. Это он на меня воздействовал.

— Душенька! Приска, милая! Что вчера случилось? — надтреснутым голосом воскликнула госпожа.

Я наконец рассмотрела её. Она сидела справа от меня. У изножья кровати топтался Фери. Госпожа плакала, суетилась и забрасывала меня вопросами. Я успокаивала её, как могла.

— Я просто сильно устала, резко почувствовала недомогание и потеряла сознание, — твердила я ей.

«Лорд хотел стукнуть меня по голове, но провернул всё так, что я сама стукнулась», — я бы сказала правду, но мне незачем вредить самой себе.

Всхлипывание госпожи прервал лепет Фери.

— Я уже видел такое. То же самое было с августейшей Марой Стржеховски, а на следующий день она окочурились.

Мне показалось, что госпожа упадёт в обморок прямо на меня. А Фери продолжал:

— Это всё проделки пакостного полтергейста! Он мог проникнуть в Ньирбатор под личиной одного из духов. Но я знаю, что делать, госпожа! Доверьтесь мне!

Госпожа скорбно кивнула, дав согласие на эльфийский беспредел.

Фери начал обходить мою кровать полукругом, делая лихорадочные пассы и дергая жилистыми пальцами за четыре концы одеяла, в процессе наматывая простынь на какие-то самодельные катушки, которые взялись из ниоткуда. От абсурдности происходящего мне хотелось выть.

— А я не знала, что ты увлекаешься вуду. Неужто бабушка, обучившая тебя, была магглой, а, Фери? — съязвив, я отдёрнула ноги подальше от катушек.

— Прекрати суетиться, Присцилла! — суровый тон госпожи огорошил меня. — Видишь, как Фери старается! А если с тобой что-нибудь случится, что скажет Тёмный Лорд?! Как мы здесь справимся без тебя?

Госпожа резко встала и обняла меня за мои напрягшиеся плечи. Меня тронули её слова. А если со мной действительно что-то случится, что станет с ними? Пощадит ли Лорд госпожу? Она же ничего ему не сделала. Но он непредсказуем.

Следующие полчаса я лежала тихо-мирно ради госпожи, позволив эльфу разыгрывать из себя целителя. Потом Фери давал мне нюхать флакон, запах которого должен был рассеять спеленавший мой мозг туман. С таким эльфом и полтергейста не надо.

Вскоре госпожа ушла к себе. Она хотела остаться и почитать мне мемуары волшебницы Фортинбрас, чтобы отвлечь меня, но я попросила её распорядиться своим временем с большей пользой и не драматизировать моё недомогание.

— Фери! — вполголоса позвала я эльфа, как только госпожа ушла.

Он явился в мгновение ока.

— Фери, мне нужно с тобой поговорить.

Эльф навострил уши, видимо, думал, что буду просить открыть мне секреты его чар.

— Скоро к нам приедет тот увалень, — без вступлений сказала я. Огромные глаза эльфа стали похожи на коровьи лепёшки. — Да, это ужасно, знаю.

— Что прикажете делать, юная Присцилла?

— Мы устроим ему радушный приём, чтобы... не расстраивать госпожу, но сделаем всё возможное, чтобы он поскорее убрался, тебе ясно? Будем действовать исподтишка. Ты будешь следовать моим указаниям.

— С удовольствием, юная госпожа, — пролепетал Фери дрожащим голосом. — Мерзопакостный англичанишка ещё пожалеет, что побеспокоил вас, госпожу и Тёмного Лорда.

«Надо же, Фери думает, что Мальсибер приезжает вопреки запрету Лорда. До чего наивны бывают эти существа...»

— Да, Фери, он очень побеспокоит Тёмного Лорда, — я бодро закивала, ощутив прилив сил. — Увалень попросту хочет испоганить уют Тёмного Лорда... Убить его за такое мало.

— Значит, мы всё-таки его убьём? — подытожил эльф, деловито шмыгнув носом.

«Убить его не составит труда, — отметила я про себя, — но действовать нужно иначе. Ещё не хватало загреметь в Азкабан. Или того хуже — разочаровать госпожу. Из Азкабана-то хоть выйти можно, а Ньирбатор наследуешь всего раз»

— Нет, Фери, не придётся. Разве можно госпоже сердце разбивать? Я должна оградить её от таких огорчений. В этом состоит моя благодарность за то, что она приютила меня.

На глаза Фери навернулись слезы, а я почувствовала решимость, хотя говорила искренне. После той безобразной влюбленности, после которой госпожа еле оклемалась, я должна лучше заботиться о ней.

Пока Фери беззвучно шевелил губами, очевидно, изрыгая проклятия в адрес Мальсибера, я потянулась, выпрямила спину и уже собиралась слезать с кровати, когда раздался пронзительный вопль.

— НЕТ! Ради всех Баториев! — взмолился Фери.

Я на минуту потеряла дар речи. Эльф совсем спятил. Он начал с остервенением затыкать углы моего одеяла, будто таким образом удержит меня от побега с кровати.

— Госпожа велела, чтобы вы отдыхали, юная Присцилла! — пропищал он уже немного успокоившись. — А я почитаю вам газету, чтобы вы были в курсе событий и не слишком переживали за Тёмного Лорда.

Какого акромантула, Фери?..

Агрессивная опека эльфа меня ошарашила. Не горя желанием обижать такое заботливое существо, я устроилась в кровати поудобнее.

Фери прокашлялся и начал читать газету, призвав её прямо из своей кельи, которую называет чуланчиком. Он радовался возможности проявить прирождённого диктора.

«МИНИСТР ИДЁТ В ОТСТАВКУ»

12 апреля 1964 года в Лондоне произошло первое и последнее покушение на Нобби Лича, двадцать восьмого министра магии.

Согласно данным следствия, вчера в трактире «Кабанья голова» собралось тринадцать министерских чиновников. В столь непринужденной обстановке министр выступил с двухчасовой речью, в которой подводил итоги своей работы за прошлый месяц. Покушение произошло ровно в 17:00 по окончанию речи.

— Вечером нас ожидал ужин в доме министра; а перед тем мы все дружно зашли выпить сливочное пиво в «Кабанью голову». Но у меня с самого начала были недобрые предчувствия, — говорит начальник охраны Лича, мракоборец Скримджер, всюду сопровождавший министра.