Юная девушка под фехтовальной маской стала неожиданностью для всех, кроме одного рыжего зрителя. Ошарашенный граф перевёл глаза с соперницы на довольного лиса. Толпа ахнула – и вдруг расхохоталась. На помост вбежала дочь кузнеца и обняла Надю до хруста в спине. Усатый рыцарь произнёс что-то ободряющее, но слова его утонули в звучном голосе графа:

– Объявляю чемпионом турнира эту бесстрашную леди!

Железная дорога через равнину еле касается озёрного городка, а почва в том месте усилена насыпью гальки. Паровоз старинного вида катит неспешно и почти не дымит. Только кольца белого пара вырываются из-под дымника над трубой, и всегда отчего-то по два: пых-пых, пых-пых.

Надя всё ещё обижалась на лиса. Тот же, осознав свою бестактность, теперь откровенно подлизывался, якобы невзначай касаясь её то ухом, то пушистым хвостом. В купе на четверых они ехали двое.

– Желаете напитков? – осведомилась проводница, приоткрыв к ним дверь и заглядывая из коридора. Надя лишь отрицательно хмыкнула, будучи не в силах оторвать взгляд от предмета, что лежал у неё на коленях. Никогда раньше не приходилось ей видеть столь искусно сработанного клинка.

За победу в турнире она получила шпагу: лёгкую, острую, с ажурной гардой. С лезвием, отливающим холодной синевой. Не тренировочную – такой можно и убить. В этом оружии изящным казалось всё: даже чехол из твёрдой кожи, перетянутый шёлковым шнурком.

– Морозная Расплата.

Девушка подняла на лиса удивлённые глаза.

– Морозная Расплата, – повторил он. – Имя твоей шпаги. У неё, к слову, есть своя давняя легенда…

На этом месте лис многозначительно умолк и принялся делать вид, что разглядывает пейзаж по ту сторону окна.

– Сначала история – потом мир, – согласилась Надя и в качестве задатка потрепала хитреца по спине. Рыжая шёрстка оказалась даже мягче, чем можно было ждать, а её владелец – стройнее, чем выглядел.

Лис вмиг ожил, приосанился и начал рассказ:

– Однажды, когда Страна Пепла звалась ещё Страной Огня, её правитель, король Пирос, возжелал безраздельной власти над Священной горой. Он отправил армию игнисов, огненных духов, расправиться с горными магами. Горцы не были готовы к этой битве, ведь никто из королей до того не решался на подобную дерзость. Казалось, шансов нет, но едва началось сражение, тучи над горой сгустились, и на полчище духов огня обрушился невиданный град острых ледяных осколков. Армия Пироса была разгромлена, а власть его вскоре пала. В память о божественном вмешательстве мастера предгорий после выковали несколько особенных клинков. Эта шпага – один из них.

– На что похожи духи огня? – спросила Надя.

– Игнисы? Они напоминают огненных джиннов. Впрочем, куда больше на джиннов походят духи ветра. А вот духи земли и воды…

– Их так много? Этих духов?

– Полным-полно! – заверил лис. – В каждой стране свои. Всё потому, что королевства здесь выросли из чародейских школ: где изучали магию воды, там сейчас страны Рек и Озёр, где укрощали воздух, там теперь наша страна – страна ветра.

Он ткнул чёрным носом в окно:

– Гляди!

В поле, казалось, играет стайка маленьких вихрей. Двигались они замысловато, как живые, но издали сложно было понять, правда ли это нечто большее, чем просто ветер.

– Воздушные элементали, – сказал лис. – Свободные, ничьи. Характер у них мирный. А к югу отсюда встречаются пылевые дьяволы. Вот у тех вздорный нрав, их нечасто приручают. Ворота же в Лазурь, увидишь сама, стерегут могучие духи шторма. Каждого из них укрощал сам Регинальд. Наш король – сильнейший заклинатель ветра из ныне живущих.

Надя молчала, силясь разглядеть странных созданий, что резвились вдали. Если б только рельсовый путь пролегал чуть ближе!

– Эти существа… живые? – спросила она.

Лис задумался на целую минуту.

– Они живы в том смысле, в каком жив цветок ромашки или кленовый лист, – сказал он наконец. – Каждый лист неповторим и, бесспорно, пронизан жизнью. Но всё-таки он – неотъемлемая часть большего. Это непросто понять.

Понять было непросто, но Надя пыталась. Пыталась – и заодно гладила лиса. Он говорил, она гладила – и ей казалось, что всё вокруг не взаправду.

– Слушай, – сказала она, – я всё же не могу остаться на вечер. Разве принц Феликс сильно расстроится, если я не приду? Я верну ему его подарок.

Она положила шпагу на столик у окна.

– А почему? – спросил лис. – У тебя срочные дела?

– Да не то чтобы… – вздохнула Надя. – Я, может, и хотела бы остаться, но дома меня наверняка уже потеряли!

А ведь кроме шуток: вернуться с тренировки она должна была не один час назад. Мама конечно же успела обзвонить всех её подруг и прямо в эту минуту не находит себе места от волнения.

– Неужели ты могла подумать, – встрепенулся лис, – что я пригласил тебя без согласия твоей доброй матушки? Я также пытался разыскать твоего отца, но это оказалось мне не под силу.

– Он морской биолог и вечно в море… – проворчала Надя и осеклась, когда до неё дошёл весь смысл сказанного лисом. – Постой. Ты – что? Ты говорил с моей мамой?..

– Не говорил, но сегодняшним утром я отдал ей письмо, и было заметно, что она рада. Уверен, она бы успела всё тебе объяснить, если б не то недоразумение с портальной печатью.

Надя живо представила, как на пороге её дома стоит рыжий лис с прищуренным глазом и гербовым письмом во рту. Как мама берёт его, письмо, в руки, как читает про Страну Ветров и наследного принца… улыбаясь при этом.

– А ты не врёшь? – осторожно спросила она и подумала, что даже если всё правда, то мама, ясное дело, приняла письмо за шутку.

– Считаешь, мне бы не поверили? – Лис угадал её мысли. – Но твоя матушка провела в Лазури целый год, и я бы сказал, что сегодня она с теплотой вспоминала об этом времени.

Такая новость застала Надю врасплох.

– Не может быть! – выдохнула она.

– Вацлав Мудрый был великим магом и верным подданным нашего королевства, – невозмутимо продолжил лис. – По традиции, его потомки, где бы они ни жили, имеют право знать о своей исторической родине. Конечно, обычай соблюдается не всегда… но твоя мама, согласно архивной записи, жила в Стране Ветров и даже училась при дворце. Училась, к слову, не одна: в вашем мире ей посчастливилось иметь подругу, в которой также течёт чародейская кровь. Если не ошибаюсь, имя её – Анриетта.

Никого с таким причудливым именем Надя не знала. Зато она припомнила волшебные истории, что мама часто рассказывала ей перед сном, и истории эти казались ей теперь удивительно глубокими: в каждой чудился намёк и ворох скрытых смыслов. Или же она просто накрутила себя и видит то, чего нет вовсе?

– Я виноват перед твоим отцом, – вздохнул лис. – Невежливо было приглашать тебя без его ведома. Но не мог же я пуститься вплавь?

– О, за это не волнуйся, – кисло сказала Надя. – Папа отпустил бы меня хоть на край света.

В коридоре послышались шаги, а через секунду дверца в купе отворилась. На пороге стоял не машинист в синей форме, не проводница с напитками, – но граф Чисторечный собственной персоной.

– Есть ли свободное место? – спросил он то ли Надю, то ли её четвероногого попутчика (они сидели на одной стороне купе, и потому было неясно, к кому именно обращены слова).

– Пожалуйста… – сказала Надя, ничем, ей казалось, не выдав своего удивления. Граф ведь путешествовал в компании рыцарей на вороных конях. Зачем ему поезд?

Сэр Галахад вошёл и уселся на свободное место по другую сторону от стола. Вид у него был сосредоточенный и беспокойный. Минуту просидев молча, он поднял глаза на девушку, улыбнулся и сказал:

– У тебя поразительно отчаянная манера боя. Если бы в моей школе преподавали что-то похожее, ученики наверняка прозвали бы это стилем мертвеца: так может драться лишь тот, кто не хочет вернуться из битвы.