Эта история, подобно множеству других историй, берёт своё начало от одного необыкновенного происшествия. Случилось оно с простой, казалось бы, школьницей – Надей Скворцовой, летом, в аккурат за неделю до её шестнадцатого дня рождения.

Тренер сказал: «На сегодня всё», – и замученная Надя, минуту постояв под душем, вывалилась с огромной сумкой из фехтовального клуба «Пчёлка». Суббота выдалась жаркой. Завтра был выходной, а через день – городское первенство. Скворцова пробилась на него, одолев в бою на шпагах свою соклубницу Маринку.

Обычно с тренировок она и Марина плелись вдвоём, но в этот раз Ольга Сергеевна задержала Надину подружку, и дорога без свежих сплетен была длинна и скучна. По крайней мере до тех пор, пока со стороны городского парка не раздался звук, похожий на то, как если б кот учился лаять.

Девушка огляделась и заметила собаку с узкой мордой и длинным пушистым хвостом. Собака была рыжая, грудь и кончик хвоста у неё – белые, а лапы до середины чёрные, словно она была в чулках.

«Конечно это не собака, – догадалась Надя, – а самая настоящая лиса!»

«Или, уж скорее, лис», – поправилась она, припомнив слова деда, что лисицы-девочки не лают на собачий манер, а больше подвывают, тонко и протяжно. (Дед её был часовщик, а до того заведовал лесничеством, и о лесных жителях знал почти всё.)

С минуту Надя размышляла: откуда в парке взялся лис? дикий он или домашний? а может, рядом открылся клуб лисоводства для встреч местных лисоводов? и есть ли вовсе такие слова?

Лис меж тем подошёл ближе и сел напротив. Вид его, надо сказать, был достаточно суров: короткий летний мех не мог скрыть отметин старых шрамов, и похоже было, что их владелец повздорил однажды со сворой собак. Щурясь на правый глаз, он напоминал этакого матёрого разбойника, что истоптал тысячу дорог и на своём веку повидал уж больше иного человека. При всём этом лис смотрел на девушку так спокойно и по-доброму, что ей тут же захотелось его погладить.

Но едва Надя собралась коснуться рыжей шерсти кончиками пальцев, как вспомнила: дикие животные, забредающие в город, часто бывают больны. Например, бешенством. Она не знала, на что похожа такая хворь, зато где-то слышала её старинное название: «водобоязнь». Получается, больной зверь не должен любить воду. Верно?

Надя достала из спортивной сумки бутылочку с водой, вытянула руку вперёд и полила на голову лиса. Тот не двинулся с места – лишь поджал уши, но глядел теперь на школьницу с таким укором, что ей стало неловко.

Надин учитель физики всегда говорил, что Скворцова обладает поразительным талантом изобретать на ходу самые неожиданные глупости, – но даже Вадим Маркович сейчас мог бы решить, что раз одна глупость сделана, то на сегодня этого хватит.

Увы, глупостей его ученица имела с запасом и потому, наклонясь, полила собственную голову, – чтобы лису не было обидно: пускай он думает, что здесь так заведено, что поливаться из бутылки – это как руку пожать! А волосы после душа всё равно ещё мокрые.

В ответ на такое приветствие лис подозрительно чихнул, и Наде явственно почудилось, что над ней смеются.

– Не стану тогда тебя гладить, – сказала она строго. – Нашёлся тут, весельчак блохастый!

Лис посмотрел на неё серьёзно, затем встал и потрусил заросшей тропинкой в сторону парка. Метров через десять он обернулся, призывно тявкнул.

Надю одолели сомнения.

«Этот лис, – думала она, – этот странный рыжий лис меня точно куда-то зовёт. Может, мне пойти за ним?.. По траве да в новых кедах? Вот ещё!»

Но с другой-то стороны, всё это было так интересно, необычно и пахло захватывающей историей для Маринки! А кроме того, известен ведь случай, когда один умный пёс привёл помощь к своему хозяину, придавленному упавшим деревом. Так возможно, где-то в безлюдной части парка сидит сейчас, подвернув ногу, несчастный лисовладелец?

Ещё раз бросив жалостливый взгляд на новенькие кеды, девушка вздохнула и отправилась вслед за самозваным провожатым. Тот одобрительно тявкнул и побежал вперёд, и если бы парковая улица в этот час не была пуста, разморённый полуденным зноем прохожий мог бы лицезреть любопытную картину.

Их путешествие более всего напоминало игру в догонялки: время от времени лис замирал, прислушивался, дожидался Надю, и дождавшись, снова пускался в путь. Шли они, ей казалось, долго, пока не очутились посреди живописной рощи, где город терялся за посадками молодых берёз, и рядом не осталось ничего, кроме белоснежных стволов, яркой листвы и солнца, объявшего всё вокруг.

Лис замер, потянул носом воздух и вдруг нырнул в высокую траву – так, что на виду остался только кончик пушистого хвоста. Минуту тот ритмично качался из стороны в сторону, будто его хозяин что-то раскапывал. Наконец, лис и в самом деле вернулся с добычей – он держал в зубах плоскую картонную коробку. Надя огляделась и неуверенно взяла её.

На крышке с витиеватым узором красовался гербовый знак: башенный щит, косой чертой поделённый надвое. Сверху кораблик идёт под полными парусами, снизу – дерево, вырванное жестокой бурей.

Внутри коробки обнаружилась россыпь конфет диковинной формы, а под ними – открытка, бархатная и дорогая на ощупь. Достав её, Надя принялась разбирать буквы, филигранно выведенные чернилами на плотной серебристой бумаге. «Высокочтимая Надежда…» – так начиналось послание.

Надя глупо улыбнулась и ещё раз посмотрела вокруг. Что за розыгрыш? Дальше по тексту значилось в точности её имя. Никого не обнаружив, она продолжила читать: «…безмерно рады пригласить Вас на торжественный приём в честь совершеннолетия Его Высочества кронпринца Феликса, наследника престола Его Величества короля Регинальда, в город Лазурь, славную столицу Страны Ветров. Просим Вас прибыть ко дворцу сегодняшним днём на закате».

Ниже щедрой рукой налит красный сургуч. В нём выдавлена птица, застывшая в полёте над зубцами крепостной стены. Под печатью, мелко: «Надломить с осторожностью».

– И чья это шутка? – спросила девушка, словно лис мог ей ответить. Но теперь уж она понимала, что он не дикий вовсе, а хорошо дрессирован, и что весь этот фокус подготовлен кем-то заранее. Но вокруг, не считая её хвостатого проводника, по-прежнему не было ни души.

Надя села на траву и погрузилась в раздумья. Кто и по какому случаю мог устроить подобный сюрприз? До дня её рождения – целая неделя. А хоть бы даже он был сегодня: у неё просто нет друзей, способных на такое! Одноклассники? Подумать смешно. Маринка? Откуда у той дрессированный лис! Да и если бы она хоть что-то знала о нём, обязательно бы проболталась.

«А вдруг… – от этой мысли стало не по себе, – вдруг тут замешана Ленка?»

Здесь и правда могло не обойтись без гадких Ленкиных выходок. Хоть её с Надей вражда за прошлый год и поутихла, от заносчивой бывшей подруги стоило ждать чего угодно. А Ленкиным родителям уж наверняка достало бы и денег, и чудачества, чтобы купить младшей дочке хоть циркового слона, не говоря уже о лисе. У них, если вспомнить, вообще странное семейство, – ведь кому придёт в голову назвать своих дочерей Кассандра, Пандора и Селена? Последнее имя, хвасталась Ленка, на древнегреческом означает «Луна». Вот уж точно – бледная и холодная.

И всё же Надя не могла отделаться от чувства, что даже козни вредной Селены тут ни при чём, и снова глядела по сторонам, прислушивалась, а залитый полуденным солнцем лес отвечал ей шелестом листвы и далёким щебетанием птиц.

Но более прочего её смущал тот факт, что в розыгрыше, казалось, нет и намёка на здравый смысл. Если бы в приглашении упоминался какой-нибудь адрес, задумка шутника стала бы понятна: вздумай Надя явиться куда сказано, вместо наследных принцев её поджидали бы злые насмешники. Но текст не содержал никаких адресов и телефонов, лишь название явно вымышленного города в явно вымышленной стране.