«Несметные родовые богатства, сосредоточенные в ее руках, позволяли ей, заведя феодальный порядок правления у себя в усадьбе, рыскать по загранице и, навидавшись там старинных замков, попробовать превратить Покровское-Стрешнево тоже в своеобразный средневековый замок. Тщеславная барыня не знала удержу своим сумасбродным желаниям. Управляющий Покровского-Стрешнева получал из-за границы открытку с изображением того или иного замка и приказ при этом – воспроизвести в натуре ту или иную часть сооружения. Немедленно приступали к работам и ляпали одни чудовищные формы на другие.»

Словом, пристройки подавили старую часть дома, превратив всё вместе в эклектический загородный дворец, по европейской моде того времени, а асимметричная композиция объемов привела к их механическому, хаотическому нагромождению. Сейчас со стороны садового фасада определенную уравновешенность двух флигелей, как бы имитирующих традиционные флигели старой усадьбы, замыкающие по бокам двор-курдонёр, разрывает примыкающая вплотную к старому дворцу гранёная многоярусная островерхая башня, которая в свое время перекликалась с высокой рогатой надстройкой над фасадом. Впрочем, новоделы создали интересные очертания силуэта дворца, изменяющиеся при смещении точки обзора, в том числе и из парка.

Общий вид главного дома стрешневской усадьбы со стороны регулярного парка. Источник – http://www.peshegrad.ru/articles/usadba-pokrovskoe-streshnevo

Афиша спектаклей с участием княгини. Из фондов ГИМ

Тайна кирпичной стены

Десятилетие спустя после перестройки усадьбы, в 1889-1890 годах, усадьбу отгородила от шоссе мощная кирпичная стена. Напомним, что к тому времени Волоколамская дорога стала ответвляться от Петербургской в районе села Всехсвятского, и хозяйка решила отгородиться от ставшей слишком шумной и суетной жизни и от слишком близко проложенного шоссе. Проект стены со въездными воротами, проложенной прямо вдоль шоссе, выполнил академик архитектуры Александр Петрович Попов, а мастер модерна Фёдор Никитич Кольбе добавил к ним две угловые башни – Напрудную и Конюшенную. Эта крепостная стена еще больше обозначила «замковость» господского дома и отгородила его от шума дороги и посторонних лиц. Сами ворота были подобны мощной триумфальной арке в «русском стиле», а высокая ограда скрыла за собой основные архитектурные нестыковки, и дом, выглядывавший из-за нее только своими башнями, на расстоянии производил заметное по источникам впечатление.  Очень любопытны пометки владелицы имения на проектах про башни: «О башнях подумать, сделать их на манер Набатной башни в Кремле…».

Уникальный кадр с несохранившейся второй башней

Подъезд к усадьбе со стороны Москвы. Со старинной открытки

Это же место в 2013 году. Фото автора

        Одну из башен и сейчас можно видеть на углу с Иваньковским шоссе, а другая была разобрана при спрямлении трассы Волоколамского шоссе и строительстве современного путепровода над путями Рижской железной дороги в 1943 году. Она хорошо видна на старых фотографиях. Умилительно смотрится на них крохотный ручеек – речка Чёрная (Чернушка) с перекинутым через него дощатым мостиком на фоне циклопической башни. Впоследствии в ней было устроено почтовое отделение, а в сохранившейся и поныне второй башне – телеграфный пост, а в советские времена – нефтелавка, что лишний раз подчёркивало их чисто декоративное предназначение.

Изготовление ворот для усадьбы – это отдельная история, обстоятельно отражённая в архивных документах. Несмотря на то, что по договору от 8 сентября 1890 г. Егор Карлович Кнот заключил с «Ея сиятельством», то бишь княгиней, договор на изготовление и установку ворот с обязательством выполнить работы до послоедних чисел октября того же года, фактически эпопея затянулась ещё на год, до осени 1891-го, когда князя Михаила Валентиновича уже не было в живых…

Впрочем, обо всём по порядку.

Рисунок решётки выбирался княгиней в течение 1890 года. Сохранились два чертежа, отвергнутый (перечёркнутый крест-накрест) и утверждённый, на одном листе, датированном 27 июня 1890 г.

А дальше всё шло так:

«1890 года Сентября 8 дня, я нижеподписавшийся Егор Карлович Кнот, заключил сей договор с конторою ея сиятельства Княгини Шаховской-Глебовой-Стрешневой, в том, что я берусь сделать Железныя вороты в имении Ея Сиятельств, в Покровском-Глебове, согласно утверждённого образца из железа шириною один дюйм и толщиною пять восьмых дюйма рама должна быть из железа два дюма на 5/8. Ценою по ШЕСТИ рублей за пуд, приёмка будет производиться с удельного пуда, работы обязуюсь исполнить к последним числам октября сего 1890 г. Подписано: Е.К.Кноп, Кн. Шаховская-Стрешнева.

Не отдавать эту работу иначе как по условию, обозначенному в инструкции. Означенные ворота обязуюсь сделать и поставить на место к 12 марта 1891 – 12 февраля 1891. Е.К.Кнот.»

Но скоро сказка сказывается, да нескоро дело делается…

Архивное Дело доказывает, что задержки с исполнением по разным причинам были всегда.

Поначалу, ещё весной 1891 года, дело шло как будто бы спокойно. 22 марта письмоводитель Петровский доносит в Главную контору княгини:

«Имею честь довести до сведения Главной конторы, что 22 сего Марта я был у Кнота, которому заказаны железные ворота для Покровского именияЕя Сиятельства, при чём лично видел, что сборкой таковых занята вся мастерская и по заявлению г. Кнота большие ворота будут поставлены не ранее 27 числа текущего марта месяца».

Вполне благоприятно и свидетельство самого Ф.Кольбе:

«Имею честь донести Главной конторе что по осмотре ворот в имеонии Ея сиятельства в Покровском-Глебове нахожу, что работа оных Кнотом исполнена добросовестно ии согласно образца.

Выдать деньги препятствия не нахожу.

Архитектор Ф.Кольбе.

1891 года, 17 апреля».

Дальше начинается переписка, точнее, переброска телеграммами между телеграфом с. Покровского (телеграфный пост был, как мы помним, в сохранившейся угловой башне) и московским адресом Кнота (Балкан, Астраханский переулорк, дом Сальникова):

17 июня:

«Когда будут готовы железные боковые ворота Покровского-Глебова.

Княгиня Шах. Стрешнева».

10 июля:

«Немедленно отвечайте телеграммой Покровское готовы ли ворота. Ответ десять слов уплачен.

Телеграф с. Покровское».

17 июля Кнот отвечает:

«Ворота отделаются скором времени.

Кнот».

Тут же на бланке приписка:

«Ея Сиятельство просят Его Превосхо. С.А.Медианова завтра съездить к Кноту и осмотреть действительно ли строятся ворота».

3 августа Кноту предписывается «поторопиться с изготовлением ворот». Сделано особое указание, что «на ворота против церкви» поставить православный крест (рисунок).

В ответ в Покровское летит телеграмма:

«Одни ворота доставляю суббота вешает прошу в пятницу 9 сент месяца.

Москва Августа 5 1891

Е.К.Кнот».

А 15 августа:

«Воскресенье пришлите вешать ворота. Кнот».

30 августа в Главную контору поступает донесение:

«Имею честь донести Главной конторе, что мною приняты от Г.Кнота две половинки чугунных ворот без шалнеров (шарниров – А.П.). приказчик В.Данилов».

Наконец:

«В Главную Котору Княгини Шаховской-Глебовой-Стрешневой.

Покорнейше Вас прошу сообщить, когда я могу прислать мастера вешать вопрота в Покровск. Глебове.