========== Вот теперь дело действительно закрыто ==========

…Наконец вернулись и крольчихи. Все Роджерсоны тесно уселись на кушетке, избегая смотреть даже друг на друга.

— Гарольд, уступи место Джуди, — глядя в одну точку, промолвил мистер Роджерсон.

Дымчато-серый высокий подросток вскочил. Джуди поблагодарила его слабой улыбкой и уместилась между родителями Джейка.

— Ник, Флавия, спасибо вам, — сказала она. — Спасибо за поддержку. Вы идите, у вас же работа…

— Да какая мо… — начал лис, но гепардиха наступила ему на хвост и промолвила:

— Ладно, мы тогда пойдём… Ты позвони нам обязательно, когда что-то станет известно, хорошо?

Крольчиха кивнула.

— В любое время звони. Пошли, Ник. До свидания, мистер Роджерсон, миссис Роджерсон, крольчата. С Джейком всё будет хорошо.

Кролики вразнобой кивнули. Ник и Флавия вышли.

— Почему ты меня утащила, Флау? Я должен был быть с ней! — проворчал лис.

— Зачем? — просто спросила она, и он заткнулся.

Некоторое время они ехали молча. Затем Флавия решила разрядить обстановку.

— Не думала, что тебя так взволнует судьба Джейка Роджерсона, — тяжеловесно пошутила она.

— Да чихать я хотел на Джейка Роджерсона! — взорвался Ник. — Чтó вы все носитесь с этим кроликом, как крокодилиха с яйцом?! Меня волнует, что Джуди страдает! Она этого не заслужила.

— Знаешь, такого никто не заслуживает, — мрачно промолвила Флавия. — Сейчас скажу банальность, но у нас такая работа. И бывает, что кто-то после обычного рабочего дня оказывается в больнице. А бывает, что и…

Она махнула лапой.

— Да ты и сам это знаешь. Это могу быть я. Или ты. Или Брюс, Фрэнк, или Рори… Даже Фран. И у каждого есть близкие, которые будут так же плакать и страдать.

Морда лиса закаменела:

— У каждого. Кроме меня.

…Вернувшись в участок, они сообщили всем, что новостей о Роджерсоне нет, и что Хопс осталась ждать в больнице. Затем Флавия потащила Ника в кабинет Буйволсона.

— Трудоголичка несчастная, — ворчал лис, упираясь. — У меня нет настроения работать. Ни у кого нет настроения работать. Даже у шефа нет…

Лонгтэйл вдруг встала как вкопанная посреди коридора. Ник врезался в её спину. Она медленно повернулась к нему и прошипела:

— Ты, что ж, думаешь, ты один такой ранимый? Ты один переживаешь за близкого тебе зверя? А я, стало быть, чурбан бесчувственный, да? И мне всё равно, что мой друг лежит на операционном столе и вообще неизвестно, останется ли он в живых? Между прочим, кто-то даже подозревал, что я влюблена в Джейка. С этим-то как, а? Да, он мне не возлюбленный, а просто хороший друг. Но это, офицер Уайлд, не значит, что для меня случившееся с ним — это так, чихнула и утёрлась!

— Да ты что, ты что… — попятился лис от взгляда фосфорически горящих в полутёмном коридоре глаз гепардихи.

— Я что? Я пытаюсь отвлечься работой, чтобы не рыдать и не биться головой о стену. Что и тебе советую!

Пару секунд Ник хлопал глазами, потом сглотнул и пришёл в себя.

— О’кей, босс, я так понял, что дело Газелле мы сейчас завершим, да? Между прочим, могла бы и поделиться с напарником, что ты накопала…

— Сейчас всё и узнаешь, — фыркнула она… и рявкнула: — И не называй меня «босс»!

— Значит, так, — сказала она вполголоса у двери в кабинет Буйволсона, — чтó бы ты ни услышал, чтó бы ни сказали я или капитан — молчи и кивай, притворись, что ты в курсе.

— В курсе чего? — быстро спросил он.

— В курсе всего! Давай, надевай на морду свою фирменную улыбочку «я-всё-про-вас-знаю».

И она постучала в дверь.

— Ага, явились, не запылились… — беззлобно промычал капитан при виде лиса и гепардихи.

— Да, сэр, — отрапортовала Флавия. Ник, загадочно улыбаясь, уселся.

— Ну, и что ты хочешь на этот раз, сержант Лонгтэйл? Кстати, вы же были в больнице. Как там Роджерсон?

— Неизвестно, сэр. Он всё ещё в операционной. Джуди там, с его семьёй, и она позвонит, когда что-нибудь станет ясно.

Буйвол кивнул и выжидательно уставился на гепардиху.

— Сэр, мы уже можем завершить наше дело.

После каждой фразы Флавии Ник ухмылялся и кивал.

— Интересно, как? — спросил капитан.

— Позвоните нашей потерпевшей, пусть придёт сюда прямо сейчас. Только не говорите, что мы тоже здесь.

— А если она занята или откажется?

— А вы пригласите её так, чтобы она не отказалась. Скажите, что если она не придёт, вы позвоните журналистам.

— Каким ещё журналистам, сержант? Мы же, вроде бы, договорились?

Бровь Ника дёрнулась в удивлении, но он молча ухмыльнулся и кивнул.

— Сэр, но сказать-то, — она выделила это слово, — вы же можете?

Буйвол промычал что-то похожее на ругательство и взял телефон.

…Через несколько минут красавица Газелле вплыла в кабинет капитана Буйволсона. Она пленительно улыбалась ему, но когда Флавия услужливо закрыла за ней дверь, а Ник галантно подвинул стул, сияние это немного потускнело.

— Что тут происходит, Бого? — капризно сказала она, усаживаясь и принимая изящную позу.

— Извините, мисс Газелле, — преувеличенно сокрушённо промолвила Флавия, — что мы вас оторвали от ваших очень важных дел.

— Вот именно! — фыркнула она, резко развернувшись к гепардихе. — Я популярная певица, я звезда! У меня день расписан поминутно! Я могу, конечно, выкроить несколько минут для друзей, но…

— Мы не собираемся тратить зря ваше бесценное время, мисс Газелле. Мы все здесь деловые звери. Поэтому — сразу к сути. Мы не нашли ваши драгоценности.

Флавия очень внимательно следила за выражением мордочки газели, и вспышка торжества в выразительных глазах от неё не укрылась.

— Ах, как жаль. Но ради этой «новости» не стоило, право, заставлять своего начальника вызывать меня сюда.

— Позвольте мне закончить, мисс Газелле. Мы не знаем, где ваши украшения находятся сейчас, зато нам известно, кто об этом знает.

— И кто же? — усмехнулась газель.

— Вы, мисс.

— Я? — Газелле рассмеялась своим серебряным смехом. Но не надо было быть великим психологом, чтобы расслышать, что серебро-то было фальшивым. — Что ж, вы, офицер Лонгтэйл…

— Сержант Лонгтэйл!

— Ну, пусть сержант, раз это так для вас важно. Значит, вы считаете, что я сама у себя украла украшения? И зачем же мне это нужно, по-вашему?

— Страховка, мисс, — пожала плечами Флавия. — Раз кражи нет, следовательно, и вора тоже нет, а значит, мы его не сможем найти — и закроем дело. Вы предъявляете протокол в страховую компанию — и вот, денежки у вас. Поэтому вы невероятно обрадовались, когда наш шеф предложил вам встретиться и поболтать в приват-кафе. Может быть, именно тогда вы и решились приурочить кражу к этому дню. Но удача не оставила вас и дальше: капитан куда-то вышел, покинув вас минут на двадцать. Я могу вас понять, грех был бы не воспользоваться этим. Не сомневаюсь, если бы этого не случилось, вы сами бы ушли на четверть часа, попудрить носик например. Не потому, что хотели что-то сделать, а для того, чтобы лишить капитана Буйволсона алиби. А ведь он ваш друг, как вы сами только что сказали. Но тоже всё понятно: дружба дружбой, а сено — врозь. А потом вам повезло ещё больше: в участке некому было заняться вашим делом, кроме Бена Когтяузера. Который — вот опять везение! — оказался вашим фанатом. Вам было нетрудно договориться с ним, он был счастлив стать вам полезным. Я искренне восхищаюсь вашим везением, мисс Газелле.

— А я — вашей фантазией, сержант. У вас нет ни единого доказательства всего того, что вы сейчас придумали. Вы посмели сказать это вслух мне при свидетелях. Возможно, мне стоит подать на вас в суд за клевету.