— Ты только не умирай, ладно? Ты же сильная. Теперь всё будет хорошо. Я люблю тебя, я с тобой. Я не оставлю тебя, даже если прогонишь. Я могу быть упрямым, не хуже тебя. Только побудь сильной ещё немножко, ладно? Держись… Ради себя, ради твоей семьи, ради меня, в конце концов. Я же люблю тебя, Флавия. За твоё счастье и покой я заплачу любую цену. Ты придёшь в себя, всё будет хорошо. Мы поженимся. Ты же выйдешь за меня замуж? Соглашайся, потому что я всё равно буду ходить за тобой хвостом, пока ты не согласишься…
— Бен, дружище, её надо в больницу, — сказал Ник, кладя лапу на плечо гепарда. — Отпусти её.
— Да ни за что! Я сам её отнесу.
— Господа полицейские, дайте мне произвести осмотр.
Едва лис и гепард выпрямились и отступили, над Флавией склонился парамедик.
— Давайте, в машину, быстро! — скомандовал он санитарам, резко поднявшись.
— Я с ней! — сказал Бен.
— А вы ей кто? — тускло блеснули усталые глаза медика.
— Я её муж! — выпалил Бен и оскалился в готовности настаивать на своём.
========== Послесловие ==========
В Первом полицейском участке Зверополиса, так же как в других участках, была комната для допроса подозреваемых. Это было небольшое помещение, где стоял прикрученный к полу стол и два лёгких стула. По одной стене протянулись полоски ростовой линейки, а стена напротив была зеркальной. За зеркалом, прозрачным с обратной стороны, была ещё одна комнатка, где могли находиться звери, наблюдающие за допросом, или, например, свидетели, которых пригласили на опознание. Сейчас в этой комнатке столпились, наверное, почти все сотрудники участка. А в допросной сидели капитан и задержанный.
Капитан Буйволсон тяжёлым взглядом сверлил суетливо ёрзающего на стуле молодого льва. Наконец, он сердито фыркнул и заговорил:
— Должен осведомить вас, что допрос будет записываться на видео. Всё, что вы скажете, может быть использовано против вас в суде. Если желаете, я могу пригласить вашего адвоката.
— Мне не нужен адвокат, я не так уж виновен. Я сам жертва. Потерпевший, можно сказать, — заискивающе ответил лев.
— Пусть так. Тогда начинаем допрос. Ваше полное имя?
— Джозеф Сайтар Прайдрок.
— Возраст?
— Двадцать два года.
— Вы знаете, в чём вас обвиняют?
— Конечно, знаю, но я не виноват! Я всего лишь послушно исполнял то, что приказывал мне мой учитель, Майкл Риск.
— И что же он приказывал?
— Сначала найти подходящую самку из травоядных, — стал загибать пальцы Джозеф. — Потом познакомиться, посадить её в машину и привезти домой. Я никого не заставлял, сэр! Они сами соглашались! Потом я спускал их в подвал и привязывал. Потом ехал за учителем. Учитель спускался в подвал. Я не знаю, что он делал там. Потом учитель выходил из подвала и велел мне увезти тело в другой район. И всё.
— Значит, ты сам никого не убивал?
— Нет, сэр, нет! Скажите, пожалуйста, а что с той самкой, антилопой? Она в порядке?
Буйвол внимательно посмотрел на льва. Тот отчаянно моргал, на его морде была написана тревога.
— С ней всё нормально. Много ушибов, и только. Провели её медицинское освидетельствование и отправили домой.
— Ой, хорошо! — выдохнул Джозеф. — А та, вторая девушка? Гепард? Она тоже… жива?
Капитан опять помолчал.
— Зачем вы похитили хищницу?
— Ну, так учитель велел, — расширил глаза лев.
— Он объяснил, зачем?
— Он мне вообще ничего не объяснял. Делай — и всё.
— А ты не хотел?
— Да что такого-то? Я ничего плохого им не делал. Никому. Это всё он, учитель. Только потом, когда он стал душить ту, вторую, самку, я заступился за неё. Она лежала как мёртвая. Он хотел и меня убить, мне пришлось защищаться. Я стал драться с ним, схватил цепь и задушил его. Он её убил, да? Ну, скажите!
— …Нет, я не могу это больше слушать! — взвизгнула Флавия за стеклом.
Бен успокаивающе обнял её за плечи:
— Ну, подожди, сейчас капитан вызовет тебя на очную ставку. Посмотрим, что этот маленький мерзавец станет скулить тогда.
***
Шеф полиции Зверополиса Максимилиан Рустерфилд стоял у окна своего кабинета, заложив лапы за спину, и смотрел на редкое в Саванна-центре зрелище. За окном шёл снег. Самый настоящий снег. Те звери, которым такое природное явление было привычным, назвали бы такой снег «новогодним». Большие, пушистые хлопья медленно и плавно падали с чёрных утренних небес на яркую траву.
Внезапно зазвонил телефон, и лис вздрогнул и обернулся. Звонил не один из служебных телефонов, а его личный. Не так много зверей знали этот номер.
— Алло?
Несколько секунд в трубке слышались только какие-то шорохи и чьё-то неровное дыхание.
— Я слушаю вас, — спокойно сказал Рустерфилд, хотя его сердце замерло на мгновение.
Наконец раздался смущённый голос:
— Здравствуй… те. Это Ник. Николас Уайлд.
— Здравствуй, — сухо сказал Рустерфилд, хотя на самом деле едва не запрыгал от радости. С того дня, как выяснилось, что Ник Уайлд — его сын, он всё ждал, когда же Ник позвонит. Но звонка всё не было.
— Слушаю тебя, Ник, — он постарался, чтобы его голос звучал теплее.
— Я подумал, что… тебе нужно сообщить, — голос в трубке всё ещё был смущённым. А затем вдруг затараторил: — Ты не подумай, это ни к чему тебя не обязывает, но я просто решил, что ты тоже должен знать. Я… Мы с Наоми женимся в эту пятницу.
— Что ж, — сглотнул Рустерфилд, — поздравляю. Я могу присутствовать?
— Конечно! — воскликнул Ник, но тут же забормотал, словно устыдившись: — Э-ээ, то есть, если ты хочешь, то конечно, мы будем рады. В 11 часов. Тебе даже идти далеко не придётся: регистрация будет в малом церемониальном зале у вас в мэрии. Заместитель мэра по общественным отношениям…
— Стоп, — прервал сына отец, улыбаясь во всю морду. — Никакой не заместитель. Регистрацию брака моего единственного сына будет проводить только сам мэр Златогрив.
— С-спасибо. Только с нами будет регистрироваться ещё одна пара.
— Да хоть десять пар! Леодор не перетрудится, не волнуйся.
***
Регистрация получилась очень торжественной, для каждой из пар мэр Леодор Златогрив разразился проникновенной речью (минут на пятнадцать), от которой расчувствовались буквально все гости. Из присутствующих никто бы не смог сказать, кто из невест, Наоми или Флавия, была прекраснее, и на чьей морде из женихов, Николаса или Бенджамина, улыбка была шире и счастливее. Точно лишь можно было сказать, что только в этот день можно было видеть, как суровый капитан Буйволсон утирает глаза платком одновременно с Шефом Полиции Рустерфилдом.
