— И что ты будешь делать? — спрашивает Кларисса.

Я вся в сомнениях. С одной стороны, я не хочу надеяться на Купера, и просто переждать. Наверняка «318» созвали собрание, чтобы найти способ вернуть мне блокнот. Быть может, они и заставят меня выполнить еще пару заданий, но все-таки выполнят свое обещание. Возможно, мне просто нужно немного подождать.

На телефоне появляется сообщение, и я смотрю в экран. Тайлер.

«ПОСЛЕДНЕЕ ЗАДАНИЕ, — гласит оно. — ПРИХОДИ К МОЕМУ ДОМУ, ЧТОБЫ СКАЗАТЬ КУПЕРУ, ЧТО ТЫ НА САМОМ ДЕЛЕ К НЕМУ ЧУВСТВУЕШЬ».

Что ж. Вот и решение.

В свою защиту скажу, что тогда немного перебрала с вином. Когда писала это. В моем блокноте про Купера и то, что на самом деле к нему чувствую. Точнее, чувствовала к нему. Это произошло через несколько дней после нашего расставания, я была очень расстроена и весь день проплакала у себя в комнате.

Тем вечером я позвонила Кейт, и она проделала весь путь от Бостона до дома на метро и забрала меня к себе в общагу. Я пропустила школу на следующий день, вместо этого мы весь день объедались. Ходили из ресторана в ресторан, из булочной в булочную, из магазина в магазин. Мы покупали гамбургеры, кексы и мороженое. Если мы не могли определиться между вкусами или основным блюдом, то просто брали все и забирали остатки с собой.

К концу дня у нас болели животы, но я чувствовала себя гораздо лучше. Мы добрались до нашего дома на метро, а потом сидели на террасе, попивая вино и любуясь закатом. Кейт работала над проектом по учебе, а у меня был мой блокнот, где я впопыхах делала запись, чтобы закончить мысль, пока солнце не зашло и не оставило меня совсем без света.

Впервые я сделала полноценную запись. До этого момента в моем фиолетовом блокноте был только список того, что я хотела сделать, но боялась. Там был полный кавардак с перечеркнутыми словами и предложениями, накарябанными почерком семиклассницы. Имена парней и друзей, которых я практически не помнила, покрывали все страницы.

Однако на сей раз мне хотелось написать что-то большее. Что-то про Купера. Я написала, что если бы действительно была честна, то не накричала бы на Купера и не выскочила бы в тот день из его дома со скандалом. Возможно, я влюбилась в Купера, и если бы он извинился, то простила бы его. Я хотела поговорить с ним и выяснить, что за несколько месяцев наших отношений было фальшивкой, а что нет. Я написала о том, что на самом деле Купер был совсем не таким, как все думали, и мне очень хотелось узнать, что из этого было правдой.

Честно говоря, эта запись была крайне драматичной, очень жалкой и определенно неловкой. И, уверена, Тайлер надеется, что я зачитаю именно эту часть. Видимо он устраивает это большое собрание в своем доме, чтобы мне пришлось прочитать это перед всеми.

Что, как вы знаете, не вариант.

Вот поэтому Купер — моя последняя надежда, и именно поэтому я тороплю Клариссу и Мариссу по дороге в Ньютон, пока не случилось что-то страшное.

Когда мы садимся в машину и выезжаем на дорогу, я начинаю думать, что мы опоздаем.

— Мы опоздаем, — говорю я Мариссе. — Нутром чувствую.

Кларисса на заднем сиденье болтает по телефону с Джейми, которая, кажется, не может поверить тому, насколько близка она была к вооруженному нападению сегодня ночью. Это так нелепо и очень раздражает.

— Я еду так быстро, как могу, — произносит Марисса. — Клянусь.

— Знаю, — вздыхаю я, наблюдая за стрелкой спидометра, которая приближается к отметке «80». Вся моя жизнь довольно сильно зависит от того, не опоздаем ли мы на встречу с Купером в Ньютон. Но я не хочу, чтобы Марисса превышала скорость, потому что, как бы ни было мне плохо сегодня, было бы предпочтительней остаться в живых. Не говоря уже о том, что, если нас задержит полиция, это точно загубит все наши ночные планы, у меня не будет машины, и я не смогу никуда добраться. Я впиваюсь ногтями в свое сиденье и решаю мыслить позитивно. По крайней мере, Марисса не пила.

— Может лучше позвонить Куперу? — спрашивает Марисса.

— Позвонить Куперу? — хмурюсь я. — Зачем?

— Скажешь, что мы можем немного опоздать, — говорит Марисса. — У него получится задержать начало собрания?

— Да, — киваю я.

Я очень-очень не хочу звонить Куперу. Это будет значить, что он мне нужен и я завишу от его помощи. И пусть даже это правда, я все равно не хочу, чтобы он был в курсе этого. В противном случае, Купер может… ну… Не знаю, что он может сделать. Просто я не хочу, чтобы он знал.

— Да я просто так сказала, — говорит Марисса. — Наверняка так лучше будет.

— Ладно, — вздыхаю я. Достаю телефон и листаю вниз, пока не нахожу номер Купера. Сделав глубокий вдох, нажимаю на кнопку вызова.

— Привет, — отвечает он.

Я сглатываю ком в горле.

— Привет, — говорю я и уточняю на всякий случай: — это я, Элиза.

— Где вы? — спрашивает Купер. — Мне пора на собрание.

— Мы почти приехали. Ты можешь задержать их еще минут на десять?

— Попытаюсь, — говорит он. Но голос у него какой-то неуверенный.

— Что он сказал? — спрашивает Марисса.

— Сказал, что попытается, — передаю я слова Купера. Убираю телефон в сумку и откидываюсь на спинку сиденья. Больше ничего не остается делать, кроме как наблюдать, как мимо пролетает шоссе, и молиться, чтобы успеть вовремя.

Когда мы съезжаем с магистрали, я снова набираю Купера. Не знаю, зачем это делаю… Наверное, чтобы держать его в курсе. Вот поэтому я изначально не хотела ему звонить. Стоит только сломать печать, и все сразу вываливается наружу. Только посмотрите на меня. Теперь я звоню Куперу по малейшему поводу.

— Привет. Мы почти приехали.

— Хорошо, — говорит он. — Я припарковался в конце квартала, да и мне пора сейчас уже быть у Тайлера, так что у меня мало времени на разговоры.

— Ладно, — протягиваю. Почему он хочет поговорить? О чем нам разговаривать? Если мой блокнот у него, разве не проще отдать его мне? Я хочу спросить об этом Купера, но также не хочу его спугнуть, если вдруг все-таки это окажется большой подставой.

Поэтому просто вешаю трубку.

Когда мы сворачиваем на улицу Тайлера, машина Купера стоит в назначенном месте. Мы паркуемся позади него, он вылезает из машины и подбегает к пассажирской двери. Я опускаю окно.

— Привет! — Купер украдкой оглядывается по сторонам. Наверняка не хочет быть пойманным с поличным или же просто ждет поддержку.

— Где он? — требую я. — Он у тебя? Или у тебя есть хотя бы какое-то подобие плана?

Я немного опускаю стекло, пока то слегка поскрипывает.

— У меня не получилось выкрасть блокнот, — говорит Купер.

— У тебя не получилось? — глухо повторяю я, а мое сердце ухает в пятки.

— Нет. Тайлер перепрятал его, и я понятия не имею, где он. Но у меня есть кое-что получше. — С этими словами Купер просовывает мне что-то в окно — очень тонкую записную книжку с кожаной обложкой. Позади нас сигналит проезжающий по улице автомобиль, Купер оглядывается и говорит: — Мне пора.

Он бежит обратно к своей машине, а потом уезжает.

— Какого черта? — спрашивает Марисса. Она забирает черную записную книжку с моих колен. — А это еще что такое?

Я отбираю ее у нее и открываю.

На первой странице написано: «Устав «318», официальные документы и процедуры». На второй странице какое-то подобие клятвы или заповеди. Напечатано курсивом, выглядит очень официально и немного старомодно, хотя скорее это просто закос под старину.

«Мы, нижеподписавшиеся, торжественно клянемся в вечной преданности Уставу «318».» Следующие страницы заполняют сотни подписей.

Я листаю записную книжку и тут меня осеняет. Купер передал нам некий устав клуба, что-то типа секретного блокнота «318».

— Боже мой! — восклицаю я.

— Что такое? — спрашивает Кларисса, наконец-то отлипнув от телефона. — Что сказал Купер? Я все пропустила.