Мысли вихрем кружились в голове мужчины. Картинка за картинкой мелькали их совместные с Хелен вечера, наполненные её мягким счастливым смехом. Грей сглотнул горький ком, подкативший к горлу. Какого же он дал маху! Как смог обидеть любимую и не заметить этого вовремя, не извиниться перед ней, не утешить, не загладить вину?

Воспоминания не отставали от него ни на миг. Вот они с Хелен в библиотеке вместе читают толстенный фолиант. А это они на кресле в кабинете, где он гладит её большой плотный животик. Столовая, они вместе обедают и оживлённо что-то обсуждают.

Граф расстегнул верхнюю пуговицу на рубашке, стиснувшую его горло и начавшую душить его. Даже на секунду он не мог представить свою жизнь без Хелен. Как он жил без неё когда-то? Как мог дышать, двигаться и чувствовать?

Новая вспышка воспоминаний заставила ощутить горькую сладость той встречи. Он вспомнил их первый совместно проведённый день, а за ним горячую страстную ночь. Да, это в тот раз, когда отважный «Эйч» поверг его в равном поединке. А затем графиня заточила его в башню и пользовалась его телом в своих корыстных целях.

Граф судорожно вздохнул, ярко переживая те сладостные моменты. «Стоп! Грей, ты болван! Конечно, башня! Она спряталась там. Или я неисправимый идиот? Но проверить стоит!»

Бросив затравленный взгляд на часы, он заторопился. В запасе ещё полчаса. Возможно, он ещё успеет всё исправить и вымолить прощение у любимой.

Сердце графа бешено колотилось, когда он преодолел последние ступеньки, ведущие на верхний этаж башни. Быстрым шагом сократив расстояние до спальни, он притормозил возле входа, восстанавливая дыхание и сердцебиение. Открыв дверь, мужчина замер на пороге, изумлённый дивным зрелищем.

Хелен в полупрозрачном халатике стояла возле окна и любовалась на рассыпанные по небу яркие, словно алмазы, звёзды. Она обернулась на шум, и её губы расцвели в радостной улыбке.

— Грей! — хриплым шёпотом воскликнула она. — Ты помнишь! Ты нашёл меня!

Графиня кинулась навстречу мужу и утонула в его объятиях.

Обескураженный происходящим, граф, счастливо вздохнув, прижал её к себе.

Снова невозможная, невероятная и непредсказуемая Хелен удивляла его. Он думал, что найдёт её здесь рассерженной и нахмуренной, даже надменной, ищущей ему подходящую кару. А она ждала его и надеялась на эту встречу!

— Я скучала, милый, — прошептала она, подняв голову.

Грей понял, что жена имела в виду не минувшие сутки, а те несколько последних месяцев, в которые он не притрагивался к ней, оберегая и давая восстановиться после рождения первенца.

Нежные уста Хелен потянулись навстречу его губам, и граф одарил её жадным горячим поцелуем.

— Прости меня, я виноват, — прошептал он, наконец, оторвавшись от её сладких губ.

— Ты уже прощён, — еле слышно отозвалась супруга. — Или читать разучился? — хмыкнула она.

Грей уткнулся в шелковистые волосы Хелен, источавшие любимый им еле уловимый аромат залитых солнцем лугов. Шаловливый язычок супруги тут же проник под открытый ворот рубахи, вызывая дрожь во всём теле мужчины и прилив энергии в паху. Граф решительно подхватил любимую на руки и отнёс к уже расстеленной кровати.

Они, словно сумасшедшие, срывали друг с друга одеяния, торопясь упасть в гостеприимно ждущую их постель.

— Любимая, ты уверена, что мы уже можем?.. — спросил Грей, замерев в нерешительности над женой.

— Уверена, — выдохнула она, притягивая его к себе.

Пальцы мужчины алчно изучали изменившуюся, но ставшую не менее привлекательной для него фигуру жены, а горячие губы скользили следом за руками.

Хелен запустила свои пальчики в густую красную гриву дорогого её сердцу льва и, смежив веки, наслаждалась восхитительными ощущениями, которые он дарил ей пока ещё нежно и сдержанно, словно боялся разбудить задремавшие внутри них обоих страсти.

Горячий язык мужа скользнул по сжавшейся в комочек горошинке на груди Хелен. Прикусив её сосок, Грей вздрогнул. В рот ему брызнула струя сладкого, словно мёд, молока. Облизнувшись, он аккуратно подобрал языком разбрызганные по полушарию капельки драгоценной влаги.

— А мне тоже можно? — чуть слышно спросил он, порочно глядя в глаза Хелен.

— Да, — хрипло выдохнула она в ожидании новых прикосновений супруга.

Когда он вобрал твёрдый шарик в рот и начал жадно посасывать молоко из её груди, Хелен с ног до головы обдало жаром. Низ живота напрягся в невероятном томлении. Графиня с тихим стоном подалась бёдрами ближе к мужу, тут же упершись в окаменевший мужской орган.

Не отрываясь от поглощения млечного нектара, граф провёл рукой вдоль внутренней стороны бедра жены. Его пальцы проскользнули во влажные складки ожидавшего его вторжения женского грота. Хелен ахнула от накативших на неё волн ощущений и развела бёдра. Грей тут же проник своим естеством внутрь и замер, привыкая и заново знакомясь с изменившимся телом супруги.

Припав ко второй груди, Грей стал медленно двигаться, возводя Хелен к пику удовольствия.

Ставшая теперь сверхчувствительной грудь графини остро отзывалась на движения губ и шершавого языка супруга. А одновременные ритмичные толчки его твердокаменного мужского достоинства в глубине её тела усиливали чувства полёта и счастья. Их дыхание участилось в такт ускорившемуся ритму движений. Кровь в венах бурлила и билась в висках, словно молодое вино. Вспышка пронзительных ощущений на миг ослепила влюблённых и возвела их на вершину блаженства.

Обняв жену, Грей перекатился набок и замер, уткнувшись лицом в её волосы.

— А где наш сын? — сладко потягиваясь, словно сытый кот, спросил граф некоторое время спустя.

— Спит в своей кроватке под присмотром няни в соседней спальне, — пояснила Хелен, томно прикрывая веки.

Акт бурного примирения открыл новую страницу в семейной жизни графской четы. Супруги в спальне каждый день получали новые впечатления и вкушали ранее непознанные ощущения, растворяясь друг в друге. Они никак не могли утолить взаимную жажду близости, как путники в пустыне, нашедшие оазис с вожделенной влагой.

Грей, стараясь окончательно не потерять здравый рассудок, заботливо оберегал супругу от слишком быстрого наступления новой, пусть и желанной беременности. Молодая жена сначала должна восстановить силы после рождения первенца. В конце концов, ему просто эгоистично хотелось насладиться прекрасным телом Хелен без всяких запретов и оглядок, чтобы не причинить вреда младенцу.

Несколько месяцев спустя гонец от Эдварда Чёрной бороды привёз свиток с мольбой о помощи.

— Береги себя, Грей! — прижавшись к мужу, попросила Хелен. — Нам с Ричардом ты очень нужен!

— Я вернусь, родная, — крепко поцеловав графиню, пообещал Макгрегор. — Не нервничай, тебе ещё нужно кормить младенца. Не забывай об этом!

— Постараюсь, — грустно кивнула супруга, сдерживая слёзы, готовые хлынуть из глаз.

Макгрегор с большой неохотой покинул дорогих ему людей. Взяв свою армию, он ушёл выручать брата.

В день прибытия войск графа на поле брани Эдуард, уже обессиленный боями с Генрихом, вздохнул с облегчением, заметив подошедшего к нему Грея. Наступил переломный момент в войне. Свежие подоспевшие войска стали теснить неприятеля.

— Грей, рад тебе! — поприветствовал графа кузен.

— Жив, чертяка? — задорно улыбнувшись, спросил брата Макгрегор.

— Да, по воле случая! Не лезь в пекло, я теперь сам! — скомандовал король.

— Неужели? То есть я должен сидеть в сторонке и хорониться, в то время как мои люди месятся с подручными моего врага? Да с тех пор, как Генрих попытался меня отравить, он стал моим врагом! — резко возразил Грей.

— Он мой! — взревел Чёрная борода. — Я убью эту мразь, братишка! Особенно за ту грязную неблагодарность к тебе! — крикнул он и рванулся в бой.

На Грее была кольчуга и надетые поверх неё через голову на манер фартука облегчённые латы — рельефные щитовидные пластины из металла, да лёгкий шлем на голове. Помня урок, преподнесённый ему Хелен на поединке, он сделал вывод, что пусть доспехи из лат и надёжнее, но значительно тяжелее. В кольчуге он был намного уязвимее, но двигался в ней быстрее, и она давала больший простор для манёвров.