Возможно, причина бессонницы заключалась в Саре. Раньше Мария никогда не приводила в дом гостей. Что в Стратусе, что в любом другом регионе, где им с Вий-За доводилось пожить. Иногда Мария заводила себе приятелей среди кочевников-синусов, но всегда ходила к ним в гости сама. А тут прямо в ее доме спит малознакомая девушка. И к тому же – онца. Воительница онца!

Странное волнение ворочалось в душе Марии, не пуская ее в сновидения. Чувство тревоги не отступало, но под утро ей все-таки удалось заснуть. Хотя продлилось это недолго – у Сары начался сильный жар, и больная охрипшим голосом потребовала воды. Затем еще. Мария потрогала ее лоб и приняла решение дать еще жаропонижающее.

– Постарайся уснуть, – велела хозяйка лачуги, собираясь затушить свечу.

– Жарко, – в очередной раз прохрипела Сара.

– Скоро лекарство подействует, вот увидишь, – пообещала Мария и задула пламя.

Но лекарство так и не облегчило страдания юной воительницы. Марии пришлось сбегать к озеру, чтобы набрать в ведро холодной воды. После этого она не раз смачивала в ней полотенце и укладывала на лоб Саре, чтобы хоть как-то сбить температуру. И сироп специальный давала, но лихорадка ни в какую не унималась. Разбуженная Вий-За беспокойно ходила вокруг кровати, поглядывая на больную. Собака переживала, что не может помочь сестре: девушка видела это по грустной морде и опущенному хвосту. Но Марию подбадривало и простое присутствие Вий-За.

– Ты как? – спросила отшельница у кадетки, когда та перестала ворочаться и притихла.

Сара не ответила. По спине Марии пробежали холодные мурашки, вызванные дурным предчувствием. Она испугалась, что гостья не выкарабкается. Может, причина ее бессонницы как раз в этом страхе и крылась? Но разве вечером Мария могла предположить такой страшный исход? Ведь все шло хорошо.

– Ответь! – взвизгнула Мария, испугано глядя в затуманенные глаза Сары.

– Пр… п… аршиво, – выдохнула онца.

И вроде как уснула. Но в скором времени лихорадочный приступ повторился. Затем еще раз. Мария, наверное, весь запас жаропонижающих истратила за эту ночь. Ей совсем не хотелось, чтобы Сара умерла, отшельница почувствовала себя ответственной за ее судьбу.

По ослабленному телу раненной прошла судорога. Затем еще одна. Мария пискнула от испуга и зажала руками рот. Внутри нее все горько сжалось. Сара дернулась в последний раз и распрощалась с жизнью. Вий-За тихонько завыла.

– Сара! – крикнула Мария и потрогала девушку-онца за плечо. – Сара!

Та не отвечала. И не дышала. Вий-За боднула Марию в бедро, привлекая к себе внимание.

– Сестра, она что, умерла? – дрожащим голосом спросила девушка.

Золотистая собака кивнула.

– Но она вечером на поправку шла, ты же видела!

– Гав!

Внезапно Марию захлестнуло ледяное отчаяние. Впервые в жизни она попыталась кого-то вылечить – и это существо погибло. Существо, успевшее стать знакомым и в какой-то степени даже близким. Поддавшись отчаянному порыву, Мария вскочила на ноги и выбежала из дома. Вий-За тявкнула и хотела рвануть за сестрой, но больная лапа не позволила быстро бежать.

Мария неслась вдоль озера в непонятном исступлении. Она не чувствовала ни холода, ни усталости, несмотря на бессонную ночь. Она не видела утренних звезд, отраженных в розово-синей воде. Не обращала внимания на камни, бьющие по ногам при столкновении. Об один из них она споткнулась и рухнула на влажный от ночной росы песок.

Откуда-то издалека доносился шум ветра в древесных кронах. Озеро шуршало камышами. Девушка ничего не видела, только слышала. И чувствовала. Чувствовала холодные воздушные потоки, влажность песка, запахи рыбы и тины. Сегодня они казались особенно резкими: и звуки, и запахи, и ощущения.

Вскоре спиной Мария ощутила тепло и поняла, что над озером взошла Вега.

– Гав!

Запыхавшаяся Вий-За уткнулась девушке в лоб своим влажным носом.

– Гав!

– О-ох.

Голова почему-то раскалывалась. Мария с трудом разлепила глаза. Сколько она пролежала в песке? Неужели выключилась?

Девушка поднялась на ватных ногах. Вий-За беспокойно вилась перед ней, поскуливая и гавкая. Она явно хотела о чем-то сказать.

– Подожди, сестрица, – хрипло буркнула Мария, совершенно не узнав свой голос. Прокашлялась – не помогло. Похоже, бессонная ночь дала о себе знать.

Она двинулась к озеру, чтобы взбодриться ледяной водой. Вий-За засуетилась сильнее прежнего, вызывая недоумение у Марии. Девушка наклонилась над озером и погрузила руки в ледяную воду. И тут же отдернулась.

– Гав-гав-гав!

– Вий-За! – воскликнула Мария и тут же удивленно зажала рот ладонью. Этот голос точно не ее. А эти серые когтистые руки? Она снова наклонилась над озером и увидела в отражении Сару.

– Гав!

– Вий-За! Опять!

Мария так удивилась, что снова бросилась бежать. Похоже, Вий-За от изумления позабыла про больные лапы и рванула следом. Догнав девушку, собака повалила ее на землю. Та посмотрела на гримасу недоумения на собачьей морде и вдруг захихикала. В порыве эмоций они стали дурачиться, как в былые времена, когда старшая сестра была молода и полна сил. Мария пританцовывала на песчаной возвышенности, поднимая в воздух клубы песка, а Вий-За прыгала рядом, виляя хвостом.

Теперь Мария заметила, что стала выше. Ноги словно были крепче и несли ее на бегу куда быстрее синусовских. С непривычки девушка то и дело задевала себя острыми когтями, при этом боялась сломать их, причем зря, ведь когти эти были гораздо крепче ее родных ногтей, которые могли служить разве что украшением на женских руках. И Марии наконец стало ясно, почему звуки и запахи сегодня настолько яркие: все дело в ее новом облике.

Набегавшись Сарой, Мария приняла облик зверя, чтобы поговорить с сестрой.

– Чудо, Мария! – воскликнула Вий-За. – Теперь ты еще и онца.

– Ты видела, как похожа? Как две капли воды! Даже жутко.

– Да-а, Маха, ты воришка до мозга костей. Не только вещи воруешь, но и шкуры.

– Почему ж на тебя я так не похожа? – спросила Мария, встав перед Вий-За во всей собачьей красе. Золотистая внимательно посмотрела на черную.

– Так это ж твой первый раз был, вот и вышло частично только, – предположила Вий-За. – На того таракана, которого ты чуть не слопала, очень даже похожа, а? А с Сарой может и есть какие-нибудь несоответствия. Ты проверь!

– Потом, – сразу ответила Мария. – Не хочу я в ее облик снова, жутко мне. Она ж там, в землянке, мертвая.

Вий-За задумалась.

– Да-а… Дела! Жалко онца. Первый гость в нашем доме – и тот сдох.

– Вий-За! – с укором воскликнула Мария.

– Ну а что? – невинно наклонила голову золотистая. – Пойдем. Хоронить будем. И постараемся не вспоминать, да?

– Пока не приму ее облик, – угрюмо заметила Мария.

– А кто ж заставляет? Не хочешь – не принимай. Идем.

Девушка тяжело вздохнула и побрела следом за сестрой. Когда они дошли до землянки, девушка окончательно пришла в себя и вновь задумалась о хлебе насущном. И решила, что одежду Сары она себе заберет. Ну а что? Вдруг ей понадобится в крепость Эль-Гор сходить?

Вий-За, конечно, очень сопротивлялась затее Марии. Мародерство собаку совсем не смущало, но она очень боялась, что сестра-синус действительно в крепость начнет ходить. Естественно, упрямство Марии оказалось сильнее всяких предостережений.

К вечеру сестры наконец завершили похороны, после чего заслуженно ушли отдыхать. К разговорам про Сару они еще не раз возвращались. Что было, то было. А что теперь будет – покажет время.

ГЛАВА 4. Гостеприимство кочевников

Рассвет расползался по горизонту, когда Мария шла по холмистой местности в поисках добычи. Утро выдалось сырым и холодным, поэтому она закуталась в теплую охотничью накидку из кожи и меха, купленную однажды у каравана. Кожаная часть была прошита необычным геометрическим узором с большим количеством кругов и овалов: почерк северных умельцев.

Вий-За каждый раз удивлялась, когда Мария шла на охоту в родном облике, а не в зверином, ведь собаке гораздо проще выследить добычу, нежели синусу. Но девушка не получала особого удовольствия от смены обликов. Леса и поля были полны ароматами, многогранность которых мог уловить лишь звериный нос, и, обращаясь в зверя, Мария порой теряла голову . Сегодня ей хотелось сохранить трезвость ума, да и навыки стрельбы надо поддерживать.