– Дров у них, Ратиборушка, на три лета хватит. Отработала я работой. – Она показала красные, сморщенные руки. – Говорю же, поморозилась, вода ледяная, кишки мыла. – Вы варите, а я спать. Сытая я, угостили беличьим варевом. Так вкусно было, еле ложку отложила, чуть не откусила краюшек.

Подойдя к мужу, Любаша обняла его голову, поправила шерстяную плетёную полоску на лбу, держащую волосы. Взяв руку супруги, Ратибор поцеловал её в холодную ладонь.

Свекровь нарезала куски солонины, положила на пшенную лепёшку и протянула сыну.

– Ешь, Ратиборушка, с утра пойдём на реку лёд рубить для ледника, он пустой теперь, проветривается, силушка тебе пригодится.

Устало сев на спальную лавку, Любаша сонно развязывала онучи.

– Добытчица наша! – Растроганная Ясыня, подошла ближе к невестке и помогла ей снять через голову уличную рубаху. – Спи, дорогая. А я подсуечусь, сготовлю. Детки наши, как счастливы будут и дед.

– Мама, – засыпая, Любаша завернулась в общее с мужем одеяло. – Да они всю седмицу голодные, особенно Кислень, он же старше, сразу на запах вскочат, а Мотя до утра не проснётся, маленький ещё. Зайчонка не подъели?

Даже зная, что невестка отвернулась от света к стене, Ясыня всё равно сдержала лицо и строго заявила:

– Терпели, на тебя надеялись. К нам жена Торчи заскочила, предупредила, куда ты пошла, про оленя рассказала…

Из-за занавески в дедовом углу, через старческий кашель донеслось:

– Хрен бы мы у Моти зайчонка отобрали, он его весь день за пазухой таскал, не отнимать же.

В обратный путь от князя Белогора ехали быстрее с пустыми санями. В Сукромле оставили все подарки и съели припасы.

Вёз Переслав неделю назад подношений для Белогора: разделанную тушу осеннего секача[28] бочонок рыжиков, пять туесов лесного мёда, меру[29] меха рыжей лисы, половину меры серебристой лисы, два кувшина с тройным вином, упакованные особенно тщательно, и огромный, в сажень пирог, сделанный собственноручно самой Умилой для старшего брата. Отдельно лежал мешок с подарками для Мстислава, младшего брата Переслава, служившего у князя.

Подарки князю Белогору понравились, особенно пирог. Его разогрели в печи и запах начинки – баранина в грибах с травами и чесноком, разошедшийся по всей поварне, напомнил князю о беззаботном детстве, когда отец с матерью баловали его, Умилу и Граню без меры. Забота матери закончилась с появлением младшенького Славика, мама не перенесла родов.

Отец Белогора, князь Славуч решил больше не жениться и воспитывал детей сам, как мог. А младшего Славика все тискали, жалели и баловали. Белогор, к тому времени женившийся на самой красивой княжице из соседнего города, считал его своим первым ребёнком, но сестра Умила редко отпускала от себя младшего брата.

Прошло пять лет и Славуч, заядлый охотник, преследуя подстреленного быка тура[30] неудачно упал с коня, сломал ногу в открытом кровавом переломе и к вечеру умер.

Оставшись наследником города Сукромли и небольшого княжества, Белогор растерялся. Жену он недавно выгнал к её родителям за недостойное поведение. Ополоумевшая от неожиданной страсти баба обжималась вечерами с молодым воеводой, стоявшим над конюхами. Жену отослали к её родителям на позор и отлучение от детей, а воеводу «случайно» уронили с городской стены и тот не выжил.

На руках Белогора остались трое своих маленьких сыновей, сестра Умила и два брата.

По достижении шестнадцати лет, когда уже стало нельзя тянуть с замужеством, к Умиславе, в самой середине лета, посваталось сразу трое княжичей. Молодой Синезор без наследства, рожденный четвёртым после братьев; вдовец Чеслав и тридцатилетний Переслав.

Супруга Чеслава поранилась о ржавый гвоздь и «сгорела» от заражения крови. Осталось восемь детей.

Самый подходящий для жениха Переслав уже имел четырёх жен, но ни одна из них ему не родила и Переслав решил жениться для выгоды, если не получилось с детьми. Так повелось, что беря в жены сестру князя, княжич получал звание «малого князя» и освобождался от платежа оброка.

Потея в самый жаркий месяц лета, Белогор пригласил разодетых в праздничные одежды женихов в столовую, где непривычно большие окна со слюдой закрыли ставнями от солнца, а двери раскрыли настежь.

Предложение вдовца, заросшего седой бородой до пояса и постоянно цыкающего редкими почерневшими в дырах зубами, Белогор отмёл сразу, хотя тот привёз в дар три серебряных кубка и резную братину на полведра кваса с восемью ковшами-ладьями. Подарки пришлось вернуть.

Выбор между Синезором и Переславом решил жребий. После обеда Белогор разрешил княжичам сходить на птичий двор, и выбрать двух бойцовых петухов. На передний двор вынесли четыре скамьи и расставили друг напротив друга, заняв всё пространство. Гости, их слуги и дворовые князя расселись по четырём сторонам.

Не очень-то расстроенный вдовец Чиса, сытно отобедавший и упившийся крепким пивом, широко расселся между своих слуг на скамье напротив Белогора и сильнее всех топал низкими сапогами по земле, выбивая пыль.

Бой петухов сопровождался хлопками мужских ладоней по коленям в льняных портах, дружескими тычками локтей по бокам соседей и криками, криками, криками. Молодые мужики, расстегнув вороты расшитых рубах, вскакивали, подзадоривая петухов, сами квохтали и шлёпали себя по бокам, показывая птицам, как нужно драться. Петухи, вошедшие в неистовство, клевали шею соперника в кровь, сбивали гребни, стараясь попасть в глаз. Дворовые женщины хохотали, наблюдая и за птицами, и за мужчинами, прячась за открытыми дверями. В общем, было весело.

Выиграл петух Переслава, заклевав соперника в шею до смерти и того сразу отнесли в поварню. Бойцовского победителя оставили для следующих боёв.

Умилу о её желании выйти замуж никто не спросил.

Она смирилась, но супруга не полюбила.

Обрадованный княжич Переслав, ставший теперь князем, был расстроен условиями принятия новой жены. С Умилой ехали два её младших брата – погодок Гранислав и маленький Славик. Славика не отдавала Умила, а Гранислава, успевшего «пробежаться» по десятку девок и молодок города, князь Белогор сам решил убрать с глаз долой. Отцы и мужья горожанок Сукромли несколько раз требовали судить суд над блядующем князем, и приходилось откупаться то овечкой, а то и серебряным рублём, на который можно было сменять половину отары овец или целого коня.

Свадьбу Умилы и Переслава играли в Явидово без Белогора. Тот вынужден был поехать в Новгород к Великому Князю для серьёзных переговоров.

Гуляли неделю. За это время Умила обследовала всё хозяйство и отослала по деревням бывших жен Переслава, дав за каждой хорошее приданое – от сундуков с одеждой и постельным бельём, до коз и овец. Ещё она велела огородить усадьбу новым частоколом из высоких брёвен.

С нею никто не спорил, сразу стало понятно – приехала хозяйка. Правда, старшая жена – Влада, привыкшая чувствовать себя здесь главной, возмутилась. Даже приказала урезать продукты для гостей на обед и завтрак, и зерна и овощей их коням в последующие дни, но Умила, не угрожая, не повышая голоса, спокойно сказала, глядя в глаза взрослой женщине, на полголовы ниже её:

– Утонешь. Даже если не пойдёшь купаться, всё равно утонешь.

Вместе с Умилой в Явидово приехало пятеро дружинников, все, как один, здоровые и послушные княжеской воле, и Влада поверила обещанию. К тому же Ведунья тихо нашептала ей: «Уезжай, Влада, не гневи Рода и Мокошь, они на стороне княгини».

Забрав на три овцы больше, чем другие, и лучшего коня, Влада уехала в далёкую деревню, проклиная Умилу, Переслава и своё неприглядное замужество.