Случайный поиск, банальный перебор, последняя даже не надежда, а так, шаг отчаянья, указали путь. Вырвавшись из тенет депрессии, Рен с утроенной силой взялся за эксперименты. Потратил многие годы, буквально заперся в лабораторном комплексе, отказавшись от карьеры и постов, но он добился своего. Не просто создал, но проработал технологию переноса сознания. Он вышел из добровольного заточения, попытался осчастливить остальных, и был отвергнут.

«Ничего, если ашхак не идет к принципсу, принципс придёт к ашхаку», — мысленно оскалился Рен, решительно сворачивая к пандусу и прибавляя скорости.

Каменное крошево с визгом вылетело из-под колес и мобильная платформа буквально влетела в командный центр. Если бы мог, Рен бы свистнул и расхохотался в голос. Он взял такой разгон, что пандус послужил ему своеобразным трамплином. «Надо бы седативных добавить», — мелькнула мысль на краю сознания Рена, но отмахнулся от нее, тут же оправдавшись необходимостью экономить препараты.

Проехав через сборочный цех минизавода, занимавшего весь первый этаж, Рен занял место на грузовой платформе лифта, но не стал сразу отдавать команду на подъем. Словно полководец на смотре войск, он пару раз повернулся, осматривая царство механических манипуляторов. Гибкие лапы, увенчанные разнообразными насадками. Их работа напоминала танец змеи. Выверенный и четкий. На миг Рену показалось, что он слышит музыку, задающую ритм. В соответствии с ним одни манипуляторы втягивались в потолок и возвращались с контейнерами, другие принимали их и разворачивали, третьи разбирали содержимое и помещали на движущиеся ленты конвейреов, четвертые тестировали, пятые собирали, шестые…

Всё в этом царстве технике оказались при деле. Рен прекратил крутиться, поборол наваждение и послал мысленную команду платформе. Гидравлика быстро и плавно вознесла его на верхний уровень, но от недавнего настроения не осталось и следа.

Как не быстра оказалась платформа, но камеры успели показать Рену печальную картину пустующего склада второго уровня. Разумеется, он и без того знал, сколько и чего имеется, и на что потрачено, но одно дело знать и другое видеть. «Ничего, это всё ерунда», — утешил сам себя Рен и вновь удержался от использования химии. На этот раз он оправдался тем, что ему предстоит продумать план организации добычи ресурсов, а седативные влияют на креативность. «Я и без того логичен», — успокоил он самого себя.

Верхний уровень командного центра представлял собой относительно компактную капсулу со сводчатым потолком, чем-то напоминающую пещеру. Скудно освещённые индикаторами терминалы вычислительного центра образовывали нечто вроде колонн-сталагмитов, а собранные в толстые жгуты провода, идущие от размещенного на корпусе командного центра оборудования, собирались в подобия сталактитов проросших из потолка.

Протиснувшись в центр «пещеры», Рен отдал команду роботам подключить себя к пункту управления. Пока те снимали пластины с кожуха платформы, возились с проводами, кабелями и разнообразными трубками, он удалённо соединился с сетью командного центра и принялся анализировать планы развертывания.

Искусственные нейросети потрудились на славу, успев не только провести геологоразведку доступными техническими средствами, но и проявили инициативу, задействовав часть высвободившихся дронов-строителей для сбора образцов, которые в данный момент анализировались в лаборатории командного центра.

Просмотрев отчеты и ознакомившись с моделями, Рен ощутил несколько забытое ощущение тела. В его фантомных пальцах появился зуд, что было вернейшим признаком жажды деятельности. «Спокойно, всё должно быть продумано», — осадил он самого себя и одобрил строительство газовой станции в максимальной модификации.

Конечно, это вело к изрядному перерасходу и без того ограниченных ресурсов, но слишком уж велик оказался выигрыш. Фактически, он сразу же получал химический завод, заметно расширяющий номенклатуру доступного сырья, а так же обзаводился газовой электростанцией изрядной мощности и возможностью заправлять технику сжиженным газом. В принципе, последнее не имело особого значения из-за наличия кристаллов, но зачем забивать гвозди микроскопом, когда под рукой молоток?

Комплекс по переработке газа давал необходимые ресурсы для производства универсальных обогатителей, снабжая их расходными материалами в виде катализаторов. Разумеется, подобные обогатители уступали специализированным линиям получения сырья во всем, кроме потребления электроэнергии, но их использование позволяло не задумываться над методами добычи и давало выигрыш в логистике.

Немного посомневавшись, Рен всё же решил не спешить и дал добро на производство малых систем добычи и первичной переработки ресурсов замкнутого цикла. МаСДиПР типа ЗЦ отличались довольно низкой производительностью, но обладали рядом несомненных преимуществ. Во-первых, его можно было изготовить в текущих условиях. Во-вторых, с его помощью можно было получить всё необходимое для дальнейшего развития. Пусть медленней, зато сразу.

Рена не воодушевляла альтернатива в виде добычи ресурсов в одном месте, с последующим разбором техники и оборудования для их модернизации или перестройки за счет добытого, ради того, чтобы потом собирать всё это на новой точке и наладить добычу иного сырья. Он просто наплевал на два и восемьдесят пять сотых процента выигрыша, оправдавшись тем, что компенсирует это за счёт меньшего числа задействованных роботов. В конце концов, их ведь тоже надо создавать, и они так же требуют ресурсов. Правда, считать он ничего не стал, удовлетворившись общими прикидками.

«Какая разница, днём раньше или месяцем позже перенесу разум в сервер», — хмыкнул Рен про себя, и сбросил утверждённый план развития ИН командного центра. Получив подтверждение и отметив возросшую активность реактора, Рен подключился к камерам наружного наблюдения и осмотрелся.

Каменистое плато простиралось вокруг командного центра. Десятки роботов бродили по нему, собирая образцы и устанавливая оборудование. Впрочем, после утверждения плана они засуетились, спеша завершить текущие задачи и вернуться.

Чудом уцелевший представитель флоры, напоминающий корявую клюку с листиками, раскачивался на ветру. «Почти ураган», — отметил Рен, мимолетно считав показатели скорости ветра. Он попытался вспомнить, каково это, когда ветер касается кожи, колет песчинками, но не смог. Впрочем, его это не расстроило, а наоборот воодушевило.

Ему и без того не хотел вновь погружаться в вызванный химией сон-кому, а уж теперь и подавно. Рен жаждал деятельности. Разум буквально требовал нагрузок, но, увы, в ближайшее время их не предвиделось. Проработка и утверждение плана стало лишь лёгкой разминкой, не принёсшей удовлетворения и только раззадорившей Рена. Всё что он мог — просканировать чахлую ветку в разных диапазонах имеющимися средствами наблюдения.

«Стоило предусмотреть биолабораторию», — подумал он и тут же мысленно хлопнул себя по лбу. «Лаборатория», — нашел он способ продлить бодрствование. Вообще-то, он никогда не увлекался геологией, но в данном случае так оказалось даже лучше. Ведь появлялась возможность устранить пробел в знаниях. Рен уже собрался мысленно перейти в соответствующую подсеть, но тут один из дальних роботов, несущий в командный центр образец породы, закрутился волчком и упал на спину, беспорядочно размахивая манипуляторами.

«Это что за…» — подумал Рен и тут же по всей сети командного центра пошли сбои. Запрыгало электричество, а в стройных потоках данных воцарился сущий хаос. «Да что тут происходит!» — возопил мысленно Рен, некстати вспоминая обстоятельства попадания на планету.

Впрочем, именно это помогло взять себя в руки, сосредоточиться и обнаружить островок стабильности в творящееся бедламе. Им оказался сам Кай Рен. Его платформа-тело прекрасно функционировали. Никаких сбоев не наблюдалось. И даже проведенная на скорую руку диагностика не выявила проблем.

«Приехали», — выдохнул Рен, осознавая, что единственная причина этому может быть только его биологическая часть. Каким-то образом, жалкие остатки плоти экранировали платформу от неизвестного воздействия. «И что теперь…» — начал мысленно Рен, но тут всё пришло в норму.