Пусть остров и был достаточно велик, но, по сути, он представлял собой огромный камень посреди волн. Плоский и непривлекательный камень. Даже жизнь на нем представляла собой мхи на берегу, лишайники в трещинах и редкие пучки низкорослых колючек.

«У дураков мысли сходятся», — усмехнулся Рен. Когда командный центр пробил черные тучи и пошел на посадку, искусственная нейросеть отвечающая за сенсорный комплекс тут же подняла тревогу и сообщила о противники. Вот только это безмерно обрадовало Рена, а не напугало.

Весь полет он был мрачен и зол. Его раздражало все. И в первую очередь он сам. Великолепное тело титана казалось ему несуразной поделкой. Состояние плавающей в питательном бульоне головы угнетало. Но больше всего он переживал из-за ошибок и невозможности вернуться назад, чтобы отвесить самому себя хорошего леща. Дать животорящего пинка.

Теперь-то он понимал, осознал, что именно этого ему не хватало в прошлом. Ему все слишком легко давалось, он много работал, но разве то, что приносит удовольствие может считаться работой? Он забрался на вершину, мог ни в чем себе не отказывать, любое оборудование и материалы оказались доступны, и вот он впервые столкнулся с проблемой. Не смог решить ее наскоком, но сумел взять измором и вместо того, чтобы поискать еще, уцепился за результат. Сломался при первых же трудностях. Слабак.

Ему потребовалось превратить себя в жалкий огрызок, и если бы не инсекты с пришельцами, он бы давно оцифровался и фактически умер. Осознание этого факта пришло к нему совершенно внезапно, но при этом настолько четко и ясно, что он надолго замер, лишенный даже теней мыслей, настолько его поразил шок открытия. Он совсем не подумал, что, оцифровавшись, лишится стимула действовать. Без подкорковых структур, без энергии ретикулярной формации, став чистым разумом он обретет полное равнодушие. Застынет, словно комар в янтаре и все. Даже думать не будет, станет просто существовать в неизменном состоянии замерших мыслей.

Довольно бесславный конец, но лучше такой, чем создать искусственные доминанты вроде всеобщего счастья и единения в оцифрованном виде. По истине — это будет тот самый ИИ судного дня, который устроит геноцид и глобальную войну. А самое жуткое — в случае победы он обретет вечный покой среди бессчетного числа таких же застывших разумов.

Следом за осознанием чудом миновавших перспектив, напуганный разум Рена заработал на полную мощь и мертвой хваткой вцепился в сонм альтернативных дорог. Впрочем, физическая ограниченность мозга на объем доступной информации уже не казалась ему такой проблемой. Это ведь не помещало ему найти те самые дороги и кое-что узнать о пришельцах, причем, сделал он это все в условиях войны и почти полного отсутствия объектов для изучения.

Но не это оказалось главным. И даже не горечь от упущенных возможностей наладить контакт с иными цивилизациями расстраивал Рена. Да что там, он уже был согласен и вовсе отказаться от их знаний. Единственное, чего ему хотелось — извиниться за приведшие к войне ошибки и поблагодарить. Поблагодарить за то, что благодаря всему произошедшему он понял свое истинное предназначение. Можно сказать, нашел, а точнее заново обрел себя.

И вот судьба дала ему шанс. Не будь он столь занят сомокопанием, он бы наверняка изменил маршрут. Ведь теперь, когда все закончилось взаимным уничтожением, лететь на пустой остров не имело смысла. Но Рен оказался погружен в себя, а ИН командного центра просто выполнила заранее продуманный план.

Рен указал место посадки в стороне от Нила и Королевы, остановившихся и вскинувших головы при его появлении. Им оставалось пройти еще около трети изначально разделявшего их расстояния, но теперь они повернулись и пошли в сторону приземляющегося командного центра. Смотря на них, Рена посетила идея. Он быстро взвесил все за и против, оценил ее с точки зрения имеющихся данных и решил, что если она и не гениально, то точно сработает как надо.

Командный центр опустился на камень острова. Зажужжали приводы, опуская массивную дверь-пандус. К Рену подбежал рабочий из реакторного отсека и протянул пару кристаллов. «Разряжены в ноль», — понял Рен, но решил не терять время. В конце концов, он собирался сделать понятный и символический жест, а не устраивать торги. Запретив какие либо действия без прямого приказа, он шагнул на аппарель и подумал: «Пора собирать камни».

Они встретились в центре острова и остановились, смотря друг на друга. Такие разные внешне, но одинаково чувствующие внутреннюю схожесть. Нечто незримое объединяло их. Свело в месте на этой планете, привело на острове посреди рокочущих волн.

Нил первым шагнул через невидимую, но от того не менее зримую границу. Он разжал пальцы и показал пустые ладони остальным. Королева медленно распрямила боевые лапы, и столь же аккуратно сложила их, а потом сделал шаг вперед. Последним черту пересек Рен. Он показал раскрытые манипуляторы, но не опустил их подобно рукам Нила, а вытянул вперед. В его ладонях лежали голубоватые кристаллы, и он предлагал взять их остальным.

Первым это понял Нил. Осторожно, без резких движений, двумя пальцами он поднял кристалл и поразился его чистоте. «Неужели они используют грязь?» — подумал он. «Да нет, не может этого быть, ведь отступники…» — Нил посмотрел на Рена, но в том не чувствовалось пси. «Значит это не они», — пронзила его очевидная догадка. «Тогда я покажу им», — решил он, и сжал пальцы. Кристалл в кулаке засветился и на голове Нила материализовался золотистый обруч. Нил изменил плотность силового поля вокруг кулака и разжал пальцы, показав корку пыли, оставшуюся от кристалла.

Королева тихонько зашипела, привлекая внимание. Когда Рен с Нилом посмотрели на нее, она медленно подняла боевые лапы, сунула одну под другую и сжала, затем, очень осторожно она распрямила пострадавшую конечность в сторону Нила, недвусмысленно подставляя рану под его ладонь с кристаллической пылью. Тот понял правильно и высыпал все на широкий серповидный клинок, стараясь особенно обильно засыпать трещину в панцире.

На их глазах рана затянулась, а остатки кристалл Королева с удовольствием слизнула. От столь чистого и качественно измельченного кристалла у нее аж усики выпрямились и на манер антенн под ветром закачались. Впрочем, она быстро справилась с непотребством и уложила их обратно вдоль спины.

«Да уж», — подумал Рен и, сложив ножные манипуляторы, опустился на землю. Вытянув руку, он положил перед собой оставшийся кристалл. «Дураки», — вздохнул про себя Нил, и сел рядом, приняв привычную позу для медитации. Королева скрипнула жвалами, не сдержав рвущиеся наружу эмоций, и, подобрав лапы, опустилась возле кристалла.

========== Эпилог ==========

Корабль-астероид вошел в систему красного карлика и стал тормозить, стремительно возвращая себе истинную массу. Полыхнув выбросом энергии, он устремился к ближайшей планет. Выйдя на ее орбиту, он сбросил остаточный заряд, породив чудовищный ураган из растаявшего метанового льда.

— Моя Королева, — проскрипел советник, с трудом удерживая под контролем рвущиеся наружу феромоны, — для вашего роя есть подходящая планета. Вам не придется изменять нас, она полностью пригодна, — сообщил он.

— Очень хорошо, когда корабль будет готов, летим к ней, — ответила юная Королева, только недавно вышедшая из оцепенения.

Корабль-астероид покинул орбиту неприветливой планеты и полетел к зелено-голубому миру, согреваемому местной звездой. «Тут будет довольно приятно», — подумал советник, находящийся в плотном контакте с разумом живого звездолета. Он представил небо с огромным красным светилом над горизонтом, вообразил тепло его лучей и не сдержавшись позволил себе выделить немного феромнов радости.

Коснувшись разума советника, Королева несколько секунд размышляла, стоит ли сохранять его, но потом решила не спешить с переработкой излишне эмоциональной особи. Выращивать нового значило тратить ресурсы и время. Она не могла себе это позволить. Не сейчас. И без того задержалась, решив улететь подальше и подготовиться к войнам возвышения получше.