Машины собирали машин. Машины модернизировали машины. Машины строили, чтобы производить ещё больше машин. И всё это царство машин повиновалась одной воле. Воле Кай Рена. Вот только сам он машиной не был. Правда, он очень хотел ей стать. Впрочем, это было давно, практически в прошлой жизни. И не важно, что это давно не имело отношения к реальному времени. Важно то, как оно воспринималось субъективно самим повелителем машин.

Разумеется, ни о чём таком Рен не размышлял. Он всего лишь немного потосковал, сам не зная о чём, пока бездумно смотрел на разгулявшуюся непогоду. «Хватит меланхолить», — сказал он самому себе, отключился от камер и сбежал в привычную среду виртуальной реальности. Вот только работать ему совершенно не хотелось. К тому же, он уже забил стек задач для ИН командного центра. Впихивать что-то ещё не получилось бы при всём желании.

Точнее не имело смысла на данном этапе. И без того уже строились фабрики для производства техники, собирались новые бараки и добывающие комплексы, проводилась модернизация дронов-рабочих, они становились полноценными роботами с кибер-мозгом, а по краям периметра росли каменные бастионы и над всем этим господствовала энергия кристаллов.

Усилием воли Рен отказался от альтернативных источников питания и дублирования систем. Отказался он и от встроенного оборудования, оставив минимум необходимого он развернул отдельное производство инструментов под универсальный манипулятор типа “человеческая рука”. Всем этим он выиграл многое, ускорил развитие колонии, но платой стала зависимость от кристаллов и газа.

Добывающий его завод почти целиком переключился на химическое производство, обеспечивая искусственными мышцами роботов и солдат. Теперь по строению и принципу функционирования они больше походили на живых существ, чем на механизмы. Кристалл давал энергию, кибер-мозг направлял ее и приводил в действия силиконовые миомеры, закрепленные на металле костей и укрытые стальной кожей корпуса. Более-менее привычные системы остались лишь у разведывательно-диверсионных машин и танков, но этой технике ещё только предстояло сойти с конвейерных лент строящихся фабрик.

Машины работали, а Рен думал о прошлом. Он понимал, что допустил ошибку. Повёл себя неправильно. Сглупил, не заметил, не понял и умудрился усугубить. Он пытался найти способ исправить ошибки, но не видел возможности сделать это. Будущее казалось ему мрачной тучей на горизонте. Неизвестно, обернётся ли она грозой и ураганом, или прольётся обычным дождём. В то, что её снесёт или развеет ветром, он не верил.

«Итак», — сказал Рен мысленно, решив составить факт-карту, решив с помощью визуализации найти выход. «Мои охотнички нашли реликта и захватили его», — в появившемся квадрате факта возникла соответствующая запись. Немного подумав, Рен добавил к ней картинку дрона с реликтом на плече. «Затем появился пришелец и напал на них», — рядом с первым квадратом появился второй, и между ними протянулась линия. «Потом явились, — тут он на секунду задумался, — потом явились солдаты инсектов и перебили ведущих раскопки», — записал Рен на третьем квадрате. «И в это же время мои пехотинцы исследовали предгорья», — четвертый квадрат появился над третьим.

Посмотрев на довольно куцую карту, Рен страстно захотел потереть лоб или помассировать виски, но сделать это не представлялось возможным, и это раздражало. «Спокойно, это просто пережитки, атавизм, всего лишь привычка», — успокоил он самого себя, но помогало слабо. В иное время он бы прикрыл глаза, откинулся на спинку кресла или лег на диван, расслабился и подышал… «В бездну», — выругался он про себя, усилием воли возвращаясь к факт-карте.

«Пока у меня тут реликты бесчинствовали, солдаты атаковали пришельцев», — два новых квадрата появились на схеме и украсились изображениями с текстом. «Стоило моим начать нападение, инсекты тут же убрались», — новый факт занял своё место и соединился линиями с предыдущими.

Рен вновь окинул взглядом схему и добавил на нее круг со знаком вопроса в центре. Немного подумав, он изменил вопрос на запись «Почему реликты убежали на восток, к ущелью?». Исходя из последних событий и размышлений, он принялся набрасывать ответы. Еще раз осмотрев схему, он приглушил яркость наименее вероятных объяснений. В итоге осталось цепочка, суть которой сводилась к следующему объяснению — реликты (возможно симбионты или продукт биоинженерии пришельцев) бросились на помощь союзнику, но спуск через крутой обрыв плато для них непреодолим, поэтому они отправились в обход.

Объяснение имело ряд слабых мест, самым существенным из которых было расстояние вокруг отрогов. Реликты просто катастрофически опаздывали. Впрочем, на это имелось и довольно сильное возражение. К примеру, другие особи могли располагаться намного ближе к базе пришельцев. «Всего лишь общий приказ, отданный в панике, вот меня и оставили в покое», — подумал Рен.

Помимо слабостей, имелись у объяснения и сильные стороны. Которые ещё и подтверждали аргументы против главного недостатка объяснения. Косвенно, но достаточно весомо. Рен посмотрел на квадрат первого факта и мысленно хмыкнул. «Слишком весомо», — подумал он.

Конечно, пришелец мог пройти через ущелье, обойдя отроги, но с учётом двукратного сбоя электроники и того места, где его собратья рушили край плато, такое смотрелось сомнительно. «Скорее всего, он просто взобрался по стене», — решил Рен, внимательно рассматривая модель инопланетянина. Наличие резака и выраженных пальцев на руках делало это предположение вполне правдоподобным. Попытка сделать подъём более пологим прекрасно объясняла отсутствие боевых особей реликтов у норы возле ущелья и направление бега стаи во время нападения на базу. «Вероятно и эти крабы с пушками в пандусе нуждались», — подумал Рен, и сделал пометку на разрастающейся факт-карте.

Присовокупив ещё несколько квадратиков с записями и добавив связующих линий, он вновь осмотрел результат и пришел к выводу о том, что пришельцы с реликтами не успели объединить силы до его нападения. «Тогда их атака на плато отвлекающий маневр», — понял Рен, а следом его и еще одна догадка посетила. «Получается, они тут недавно. Что-то вроде испытания биотехнологии. Возможно, изменение планет под свои нужды. Это и силовые поля объясняет и испарение тел после смерти. Правда с последним не совсем понятно, но мало ли что и как на них влияет. Тут возможны варианты», — подумал он и вновь пожалел о невозможности потереть лоб или помассировать виски.

«Итак, они решили отказаться от нападения до тех пор, пока не соберут достаточно сил для атаки и обороны баз», — подвел он итог и скривился. Лицевые мышцы, давно уже атрофировавшиеся из-за длительного простоя, отозвались болью, но он ей только обрадовался. «Хоть так живым себя почувствую», — подумал Рен, но не позволил себе отвлекаться и вернулся к факт-карте.

Из неё совершенно ясно следовало — переговоры невозможны. Не в текущих условиях. Слишком много он дров наломал. Пришельцы пристрелят его парламентёра издали, а реликты разорвут. У первых пушки и крабы, у вторых безмозглые боевые особи на переднем крае.

«Вряд ли у них роевое сознание», — вздохнул про себя Рен, вспоминая отчет исследовательского комплекса. У рабочих и солдат оказалось слишком мало мозгов. Очень мало, да ещё и не в одном месте они были, а распределены по верхней части тела. Это повышало живучесть, но пагубно сказывалось на высшей нервной деятельности. «Вероятно, имеется что-то вроде супермозга или группы интеллектуалов, которые обеспечивают управление роем. Так и контроль обеспечить проще», — подумал он, прикинув, как бы сам поступил, реши вывести нечто вроде реликтов для терраформинга.

Мысли об ограниченности сил оппонентов натолкнули на идею о том, что они такие же новички на планете, как и он сам. Во всяком случае это лучше всего объясняло их маленькую войнушку друг с другом без вмешательства со стороны. «Прихлопнули бы как комара», — хмыкнул Рен, представив, как бы поступил Конгресс Миров, окажись на его месте пришельцы. Любой эксперимент мерк перед контактом с инопланетной расой.