Пока он занимался собой, перешедший на шаг разведчик добрался до пологого холма, подножье которого огибала речушка, разлившись широкой отмелью. Мало того, что земля тут оказалась каменистой, так ещё и водную гладь окаймляли исключительно молоденькие деревья, большинство из которых оказалось ниже отправленного в разведку помощника. Вполне себе зелёный от травы холм так же не мог похвастаться древесной флорой.

«По всей видимости, не далее чем год назад тут случился пожар», — решил Нил, вновь беря на себя управление разведчиком и направляя того к отмели. Собственно говоря, именно она и стала тем фактором, который привёл его к решению поохотиться. Точнее не сама отмель, а плещущаяся в ней рыба, отблеск чешуи которой он заметил.

Войдя по колено в воду, разведчик уже примерился к ближайшей рыбёшки размером с ладонь, но тут до Нила дошло, что рыбная ловля означает конец разведывательной миссии.

Конечно, у него ещё оставался первый помощник, но тот до сих пор «гулял» по скучному и почти безжизненному плато. Правда его сенсоры уловили пси-источник, но, во-первых, не слишком точно, колония кристаллов как бы двоилась, во-вторых, Нил пока не ощущал себя морально готовым для строительство ещё одного Храма.

К тому же, воплотить Храм полдела, требовался еще и тот, кто сможет им управлять. Разумеется, Нил мог справиться и сам, ценой некоторой потери эффективности, но специализированный конструкт Храмовника был более правильным решением. Вот только для его создания требовалась целая инфраструктура. «Пожалуй, проще зерно собрать, чем Храмовника без ничего воплотить», — решил Нил, и разведчик потопал через отмель, а один из работающих на добыче кристаллов помощник отправился к холму.

Отказываться от нового опыта Нил не собирался, а потому, сначала поставив задачу и сориентировав разведчика на едва уловимый источник пси у отрогов, погрузился в разум. Ведь он понятия не имел, как именно употреблять добычу.

Пока Нил всё глубже и глубже погружался в собственную память в поисках ответов, первый помощник достиг края плато. Горестно вздохнув-пиликнув, он бросил взгляд на почти отвесную стену камня впереди, и чуть более пологую у ног — спуска не было и приходилось отправляться в обход скального массива.

Находящийся восточнее разведчик послал собрату сигнал, который с некоторой натяжкой можно было счесть ободряющим сочувствием. Впрочем, помимо отголоска данного чувства, переданная информация несла и вполне конкретный запрос, суть которого сводилась к предложению провести направленное сканирование. Конечно, инициативность проб оставляла желать лучшего, но при наличии разумного существа в управляющем саркофаге, остальные могли как бы занимать часть его возможностей. Вот и засёкший двоящийся источник пси разведчик обратился к создателю и получил достаточно, чтобы проверить очевидное предположение о двух колониях кристаллов.

Конечно, провести полноценную триангуляцию вдвоем не получалось, но и того, что дало сканирование, хватило для примерной локализации пси-источников. Оба явно находились в скалах, но по разную сторону отрогов.

Первый помощник испытал нечто отдалённо схожее с душевным подъёмом и поспешил проверить источник со стороны плато. Разведчик оказался более сдержан и предпочёл продолжить изучение долины. Он наметил себе ориентир в виде поблескивающей опушкой снега вершины и неспешно направился в её сторону, активно работая сенсорами и крутя головой. Заёмные способности обеспечили его не только временной инициативностью, но и привнесли способности к прогнозированию, которых вполне хватило для понимания — проходя мимо отрогов он сможет локализовать колонию пси-кристаллов с минимальной погрешностью.

Нил выбрался из тенет памяти, но не стал спешить и открывать глаза. Так и парил с поджатыми ногами, окруженный сферой шестиугольных экранов, и с фантомным вкусом жареной рыбы во рту. Но не это занимало его разум. Совсем не это. Глубинные пласты памяти принесли чувства иных времен. Много разных чувств. Куда более ярких и непонятных. Особенно в сравнении с кристаллами памяти. В тех всё было ясно, но приглушённо. Даже в тех, которые относились к временам объединения. «Войнам объединения», — фыркнул Нил, и открыл глаза.

Теперь он понял тех, образы кого видел в кристаллах памяти. Во всяком случае он так думал. А ещё он начал догадываться о том, чем заняты переродившиеся. Ведь отринув плоть, они получили возможность не просто обратиться к глубинной памяти, но и почти что прожить жизни предков. Десятки, нет, сотни тысяч, а то миллионы циклов иных жизней. Под разными светилами, в разных мирах и временах.

Быть может, потому мы больше не бегаем? Потому нас не интересуют звезды и новые планеты? Ведь в каждом из нас сокрыта целая галактика. Мы можем испытать и пережить всё, просто погрузившись в себя. Возможно, многие искали новое, но поиски оказались тщетны и потому мы больше никуда не стремимся? Нил задумался над этим и многим другим, но так и не нашел ответа.

Он молча висел в потоках пси, занятый собой, всё больше запутываясь в мыслях и уже совсем собрался поискать ответы в прошлом, но тут его отвлёк помощник, приславший запрос о дальнейших действиях с пойманной рыбой. Нил зябко поежился и встряхнулся, сформировал пакет инструкций и направил его «рыбаку», а потом оскалился, продемонстрировав экранам вокруг почти редуцированные зубы. «Сами деградируйте, без меня», — сплюнул он на пол храма, высунувшись ради такого дела за пределы саркофага.

Вернувшись в сферу из экранов и облизнувшись, он с радостным удивлением почувствовал, как до сих пор не исчезнувший фантомный вкус жареной рыбы, из странного и непонятного, трансформируется в приятный и желанный. Живот отозвался каким-то квакающим бурчанием, и Нил усмехнулся. «Ничего-ничего, постепенно, за пару сотен циклов, верну телу утраченное», — пообещал он самому себе и переключил внимание на экраны.

Вовремя он это сделал. Разведчик как раз подходил к подножью самой низкой скалы из тек, которые могли похвастаться снежной шапкой. Правда, у этой конкретной имело смысл о чём-то вроде заколки на темечки говорить. Впрочем, насладиться красотами долины не дал зверь, бросившийся из засады на Нила, вновь взявшего на себя управление помощником.

Атака странного создания оказалась настолько стремительна и сильна, что разведчика спасло лишь силовое поле. Удар сошедшихся с невероятной скорость жвал практически полностью разрядил защиту. Всё, на что её хватило — отразить плевок чего-то ядовитого и химически активного. Во всяком случае, Нил успел разглядеть реакцию разлетевшихся капель и камней.

Заминка стоила разведчику последних крох щита и пробоины в груди. Агрессивная зверюга протаранила бедолагу жвалами, сведя их на манер рогов.

Тут-то Нил и осознал, что вот прямо сейчас он потеряет разведчика. Слишком уж он растерялся и увлёкся в попытке классифицировать странное создание, имеющее ярко выраженные признаки насекомых и пресмыкающихся. Впрочем, осознание не помогло.

Пусть оно и заняло мгновение, но его оказалось достаточно зверю. Жвалы сомкнулись на теле разведчика, пробили корпус и вошли в псевдоплоть. Нижние манипулятор оказались уничтожены, а верхние… ну Нил успел всадить их в глаза напавшему, за что и получил в ответ порцию кислоты. На том все и закончилось.

Нет, пару секунд проба еще боролась, но с буквально тающей головой, лишенная сенсоров и большей части органов чувств, практически перекушенная, в общем, скорее это была не борьба, а агония. Довольно неприятно отозвавшая в теле Нила, но при этом взбодрившая его выбросом адреналина. Таким живым он себя ещё никогда не чувствовал. Даже недавнее обращение к памяти предков меркло на этом фоне.

«Так ведь суррогат», — потёр бока Нил, развеивая экраны с импульсоводами, да так и замер. «Нет, ну это же совсем, да и опасно», — забормотал он, стараясь отогнать мысль о том, каково столкнуться с подобной зверюгой вживую. Разум протестовал, отказывался даже думать об этом, но нечто древнее, пробудившееся в Ниле, подначивало попробовать. Обещало что-то смутное, и от того ещё более притягательно.