Офис, который снимала наша компания, на долгое время стал для меня вторым домом. Мы практически поселились в нем, пропадали там целыми сутками, вынашивая идеи и строя наполеоновские планы. Думали о развитии производства, покупке заводов и фабрик, пытались наладить все по-новому, с использованием передовых технологий. К примеру, когда нам понадобилась оперативная связь, мы с братом купили два сотовых телефона, чуть ли ни первыми в стране. Вижу, как сейчас, эти две переносные стации с антеннами, которые мы подключили к своим машинам. Каждый такой «телефон» стоил как половина квартиры.
Наступала новая эпоха – эпоха нефти, и мы тоже задумались о месторождении газа и нефти, и о покупке мини-завода по ее переработке. Коля поехал в Америку, чтобы на месте изучить все новейшие технологии. По его возвращению, мы, не без протекции троюродного брата Альберта, закончившего Институт нефти и газа, купили разработанный в его недрах патент на производство девяносто пятого бензина. Уже тогда было понятно, что нефть и все, что с нею связано, ляжет в основу новой экономики, однако современного оборудования для ее переработки в стране просто не было. Мы собирались наладить высокотехнологичное производство – не вывозить нефть и газ за границу, а делать бензин и продавать его на территории России.
В итоге, в начале девяносто третьего года мы владели акциями банка, своим производством, имели постоянные квоты на поставку хлопка и мебели, и ряд собственных магазинов. Мы выиграли тендер на разработку месторождения нефти и газа на Дальнем Севере и тендер на право аренды в течение сорока девяти лет земельного участка в Москве. На этом участке планировалось построить первый в России гостинично-деловой комплекс и коммерческий центр. Все это вместе взятое стоило немыслимых денег, но нам тогда все было по плечу – мы ворочали миллионами долларов, вкладывали их и развивались по всем направлениям, куда только могли дотянуться.
Зачем Бог дал мне тогда такие деньги? – думаю я теперь. Я был слишком молод и вряд ли осознавал в полной мере всю ответственность, которая приходит к человеку с богатством. Действовал я, скорее, интуитивно, не позволяя вскружить себе голову, не соскакивая во все тяжкие – наоборот, как и прежде, вел весьма скромный образ жизни и радовался лишь тому, что мои близкие теперь не нуждаются ни в чем. Я всегда мечтал о том, чтобы родители жили в достатке, чтобы все у них было, поэтому был по-настоящему счастлив, что теперь нам с братьями это полностью удалось.
Все, что происходило с нами, я расценивал как подтверждение правильности тех истин, которые внушали нам с детства. Рассчитывать только на себя, не останавливаться, держаться всем вместе… Все это, как я видел теперь, сработало. Родители наши тоже остались прежними. Мать сама вела хозяйство и еще ухаживала за отцом, который в те годы уже сильно сдал и почти не вставал с инвалидной коляски. Я много с ними говорил тогда: с отцом – о политике, с мамой – о себе. Она знала, что у меня уже есть любимая девушка, но я, после двух своих несостоявшихся свадеб, пока был не готов привести ее в наш дом.
Алену я добивался долго, с рыцарской галантностью и самурайским терпением. Помимо танцев, она иногда подрабатывала моделью, и, как и у всех моделей, у нее была своя свита постоянных поклонников. С одним из них, не дававшим моей девушке проходу, мне пришлось сцепиться всерьез. Этот парень был при деньгах и имел разряд по боксу, но меня уже невозможно было остановить. Роман наш долгое время был платоническим, пока однажды не разрешился ураганным сексом в подсобке какого-то ресторана, за кулисами не помню уже по какому случаю устроенного корпоративного приема. Детонатором для последующего взрыва эмоций послужил посвященный мне тост одного из старших наставников. После этого тоста случилось непредвиденное – мы оба вдруг увидели друг друга по-другому и одновременно шагнули дальше, как будто начали новую главу.
После того памятного банкета мы уже не могли прожить друг без друга ни дня. Алена говорила дома, что задерживается у подруги, и приезжала ко мне, в мою новую квартиру, где только что закончился ремонт, и из всей мебели был только матрас на полу. Юность волшебным образом сочеталась в ней с чуткостью, мелкие капризы и прихоти ничуть ее не портили – напротив, придавали только ей свойственный шарм. Она была настоящей женщиной – прекрасной, упорной и мудрой. Бывают простые вина и бывают – дорогие. Попробовав вторые, никогда уже больше не вернешься к первым. Вот и мне больше не нужны были прежние случайные подруги, я весь отдался своим новым чувствам и был в них абсолютно счастлив.
Время шло, и мы, как и раньше, держались все вместе. Лида с Гильятом купили большую квартиру, в том же доме где жил Коля с семьей, и я задался целью расселить коммуналку этажом ниже. Мне ужасно хотелось, чтобы все они были рядом, а родители могли общаться со своими внуками, тем более, что отец уже был тяжко болен. Кстати, объявился и отец Роберта. Мы стали общаться. Он, тоже воспользовавшись всей перестройкой, быстро окреп и подумывал даже о покупке квартиры в том же доме, для сестры и детей, где жил Коля и куда перебирались Лида с Гильятом. Вариантов в том доме было множество. Нам всем очень хотелось жить рядом и собираться как раньше по выходным всей нашей дружной семьей.
Из друзей в то время я чаще всего общался с Филиппом, а Алена как-то легко и быстро сошлась с его женой, хотя та и была ее немного старше. Амира же в те годы я почти потерял из виду – знал лишь, что все у него в порядке.
Мы постоянно собирались семьей, бывали у наших сестер и общались со всеми из компании нашего зятя Гильята, у которого родился долгожданный наследник. Долго они шли к этому, и ожидания увенчались успехом, а сынишку назвали Давидом. Все разногласия, возникшие было между нами на старте, словно забылись. Я больше не злился – память у меня хорошая, просто я научился прощать.
Что касается бизнеса, то не знаю, кто из нас в те времена был круче. С нашей стороны были магазины, хлопок, переработка нефти, со стороны Гильята – собственный первый коммерческий банк и комбинат по добыче алмаза-сырца. Вскоре они купили несколько самолетов и открыли свою частную авиакомпанию. Никогда не забуду, как они возили миллиарды наличных КАМАЗами из своего банка, для покупки очередного самолета. Все мы общались как с губернаторами, так и с криминальными авторитетами.
Что еще сказать о бизнесе начала девяностых? Вместо наперсточников, еще недавно дуривших народ на рынках, появились силы более серьезные. Строились первые финансовые пирамиды. На федеральных каналах герои рекламных роликов призывали обывателей доставать накопления из подушек и вкладывать их в облигации, чтобы потом, сказочно обогатившись на процентах, «купить жене сапоги». Кто жил в начале девяностых, тот помнит эти слова. Грандиозные аферы лопались, как мыльные пузыри, но на их месте возникали новые, и безумные вкладчики все шли и шли в отделанные мрамором офисы и отдавали там последнее, что у них было. Кто все это придумал – новые реформаторы или подпольные теневики?
В Москве по-прежнему часто стреляли. Иногда доставалось и нам. В любое публичное место мог без предупреждения ворваться взвод ОМОНа, в масках и с автоматами. Сначала всех без разбора укладывали на пол, а потом уже проверяли документы.
Был день, когда прямо возле банка нас всех вытащили из машин и положили лицом в грязь, прямо в дорогих костюмах. В другой раз в одном из ресторанов Кирилла Чурикова огрели прикладом по лицу за то, что он сболтнул что-то лишнее. Со мной тоже случались разные триллеры, вроде того, когда меня остановили и надели наручники, а потом поставили этот сюжет в хронику новостей. Понятно, что произошла ошибка, но телезрители об этом уже не узнали, а запомнили только меня, стоящего у капота спортивной иномарки в длинном кожаном плаще и наручниках. Все это были мелочи, хоть и неприятные. Но однажды мы попали в действительно серьезную ситуацию.
В ресторане на Арбате мы отмечали день рожденья одного из партнеров: мужчины в костюмах, дамы в вечерних платьях – всего человек сорок. Тосты прозвучали, кто-то из гостей ушел танцевать, и уже через несколько минут в соседнем зале началась дикая драка. С нами были вооруженные охранники, с другой стороны – много пьяных крепких мужчин, и кто-то из них уже выхватывал из кобуры табельное оружие. Никто никому ничего не объяснял, мы сошлись, как во дворе, стенка на стенку. Слава Богу, выстрелов не было. Но для того, чтобы убраться из ресторана, нам, как победившей стороне, пришлось вызывать спецназ.
