Роман наш был быстрым и страстным. Мы без конца гуляли по Москве, я водил ее по ресторанам, а она познакомила меня со всеми своими подругами. Я всерьез считал ее своей половиной. И тут, в один прекрасный день, она вдруг заявляет, что нам необходимо расстаться, потому что она слишком сильно в меня влюблена и боится привыкнуть. Сказать честно, это был удар. Она призналась, что не все мне рассказала о своей юности и о бывшем муже, говорила, что не хочет меня обманывать и впутывать в старые отношения, но все это уже не имело никакого значения. Мы встречались еще несколько раз, после чего все закончилось. Только теперь, научившись жить с неразделенной любовью, я стал лучше разбираться в женщинах – приходит время, когда нужно просто смиряться с неизбежным и двигаться дальше, к новой любви.

Потерпев фиаско в личной жизни, я с головой ушел в учебу. И надо же было такому случиться, что именно здесь меня поджидала действительно судьбоносная встреча. В январе на одной из лекций я столкнулся с Амиром. Этот парень, который вечность назад пытался ухаживать за моей девушкой и обойти меня в стрельбе, стоял напротив меня и даже не сразу меня узнал, но, когда все же узнал, заорал, как ненормальный, и бросился навстречу. У окружающих эта сцена вызвала легкий шок. Что они о нас знали? Мы обнялись, как обнимаются только близкие люди, и одновременно произнесли: «Брат, это ты?». Мы чуть не заплакали тогда, но даже не предполагали, что никогда больше не расстанемся и останемся друзьями на всю жизнь.

Позже, в институте, он всегда прикрывал меня и помогал мне с учебой, часто бывал у меня дома – так же, как и я у него, познакомившись со всей его замечательной семьей. Его воспитывали на тех же вечных ценностях, и потому он всегда был честен и предан нашей дружбе. Женщин он знал гораздо лучше, и меня научил многому. Он отслужил на Черноморском флоте в морской авиации, начал работать и поступил в институт. В то время, как я занимался скорняжным ремеслом, он привозил и продавал оптовые партии мелкого товара. И мать тоже хотела его поскорее женить, только никак не могла найти ему подходящую партию.

Дело шло к лету, приближались экзамены, но я все чаще думал о возвращении в яхт-клуб. Мне не хватало атмосферы гонок, и я вспоминал слова своего тренера о том, что парусный спорт – это на всю жизнь. И я отправился к Алексею Нечаеву.

Спорт в те годы был в упадке, никакого финансирования не было и в помине, поэтому мой самый лучший из всех тренеров работал в яхт-клубе при подмосковном пансионате и зарабатывал тем, что катал на яхтах и катерах скучающую публику. Тем не менее, он порекомендовал меня для участия в очередных соревнованиях, которые я завершил, как водится, в тройке сильнейших.

Не могу описать свои чувства в тот момент, когда я снова, спустя несколько лет, сел в свою лодку. Наверное, это сравнимо лишь со встречей с любимой женщиной после долгой разлуки. Я стал появляться в клубе все чаще, и даже встретил некоторых старых знакомых. С одним из них, Филиппом Деникиным, мы быстро сдружились, часто вместе гоняли в футбол и даже участвовали в гонках на крейсерских яхтах. Позже выяснилось, что мы занимаемся схожим ремеслом, так что, помимо яхт, у нас появились и общие интересы по работе. Частенько мы, вместе с его чудесной женой, ужинали в каком-нибудь московском ресторанчике – они вдвоем, и я с очередной возлюбленной.

Вступительные экзамены я сдал. В принципе, я был готов хорошо, но решил на всяких случай снова положиться на помощь семьи. В итоге, сочинение для меня написал мой брат Коля, а муж моей сестры Гильяд страховал по математике. Мой младший брат Игорь в тот же год поступил на очное отделение в другой институт и освободился таким образом от службы в армии, чему мои родители были несказанно рады, потому что считали, что свой долг родине наша семья уже отдала сполна.

Жизнь нашей семьи тоже шла своим ходом. Все мои братья и сестры давно повзрослели и жили отдельно. У Коли в те годы времени уже было четверо детей, ждали пятого, но начались проблемы с работой, так что главным добытчиком стала его жена Мария, которая работала в продуктовом магазине. Он искал себя – был директором рынка, изучал экономику, занимался наукой, хорошо разбирался в юриспруденции и писал рассказы. Он изучал природу экономических катаклизмов, и хотел посвятить этому всю свою жизнь, но тогда его время еще не пришло. Вместе с семьей, Коля жил в нашей старой хрущевке на Хорошевском шоссе. Лида с Гильятом, после трехлетней командировки в Египет, получили кооператив. Наташа с Арнольдом снимали жилье недалеко от моего Дома моды «Зима». Саша с супругой тоже жил в съёмной квартире, в районе метро «Динамо». Люда оставалась в Нальчике, и у нее было уже шестеро детей. У Лены было трое, и мы виделись с ними довольно часто, так как жили на соседней улице.

Словом, каждый из нас искал себя в жизни, но оставался при этом частью команды нашего большого корабля. Ведь что такое, в сущности, наша жизнь, как не бескрайнее море? И что такое наша семья, как не корабль, на котором мы пускаемся в плавание, не зная, что нас ждет? Сегодня за моим окном иные широты, и совсем другое солнце, ставшее теперь родным, освещает мои дни. Я стал другим, создал свою собственную философию и новую модель ведения бизнеса. Но оглядываясь назад, в те далекие, навсегда ушедшие годы моего детства и юности, я понимаю теперь, что все, что со мной происходило, имело свой безусловный смысл. Это было мое становление, фундамент, выбор правильного курса. То, что помогло мне впоследствии пережить сложные времена.

Мне исполнился двадцать один год. Я вступал во взрослую жизнь.

Жизнь – это не просто путь, не только годы и события, которые они в себя вмещают. Жизнь – это притча, которую мы можем сложить и передать потом своим детям.

Книга вторая

От отчаяния до восхождения

Свобода воли

Брату

Скажи-ка, брат, что делать мне? Душа болит и сердце ноет…

Ведь не подвластен я себе – одни и те же мысли ходят.

Скажи и то, кто знал из нас, как мир перевернулся?

Сегодня вместе мы с тобой, а завтра расстаемся с грустью…

Глава первая. Саша

Сегодня, оглядываясь назад, я думаю, что на самом деле у меня была не одна жизнь – их было три. Благословенное детство мое, со всеми его взлетами, падениями, борьбой, и спорт с его вечным преодолением себя, и даже армия – весь этот гигантский, как мне казалось, кусок времени, вместивший в себя двадцать один год и целую Вселенную, оказались, в сущности, лишь репетицией, подготовкой к тому, что ждало меня дальше. Тот этап, что последовал за всем этим, называю я своей первой жизнью. Продолжался он всего шесть или, если уж быть совсем точным, семь лет и начался с катастрофы.

Мой старший брат Александр. При рождении ему присвоили имя деда, который пережил революцию и страшные годы репрессий, последовавшие за ней. Это он перевез семью с Кавказа в Москву, построил дом, в котором родились мои братья, ушел на войну добровольцем и пропал без вести в 1941-м. Брат унаследовал от деда черты настоящего воина – может, именно поэтому он и стал в свое время отличным боксером. В свои четырнадцать он почти выиграл бой за звание чемпиона Москвы по боксу, уступив в финале сопернику лишь несколько очков. Когда из-за учебы он решил оставить спорт, тренеры несколько раз приезжали к нам домой и уговаривали его вернуться, говорили о прирожденном таланте.

Помню его постоянно увлеченным чем-то – хоккеем, шахматами, книгами, футболом, к которому у него был безусловный талант… Он виртуозно владел гитарой, прекрасно пел и был душой любой компании. Был отменным пловцом, и мог на спор переплыть Москва-реку. Дрался часто, но всегда за честь друзей или кого-то из членов семьи. Его обожала вся Хорошевка – район, где прошла наша совместная юность. Стоит ли говорить, как я им гордился, как старался быть похожим. Мне было лет восемь, но я был вхож в его взрослую компанию. Мотоциклы, гитара, пацанские песни… «Помню, в детстве, мальчик я босой /в лодке колыхался над волнами/ девочка с распущенной косой/ мои губы трогала губами…». Даже сейчас, перешагнув пятидесятилетний рубеж, я сохранил в памяти эти незамысловатые строчки.