Когда мне исполнилось тринадцать, проявилась внезапная тяга к чтению. При этом, книг у нас дома не было (библиотека, собранная отцом, осталась при переезде в старой квартире), да и достать их в тех времена было не так-то просто – только по специальным абонементам. Но я нашел выход. На счастливую мысль сдавать макулатуру и взамен получать ценные ваучеры на книги меня натолкнула старшая сестра Наташа, которая тоже очень любила читать. Еще одним способом раздобыть интересную книжку было выменять ее у кого-то из одноклассников или, наконец, купить, воспользовавшись знаменитой копилкой. Во всей нашей огромной семье я, наверное, был единственным которому не нравилась школа, поэтому особой грамотностью я не отличался, но, читая, узнавал кучу интересных вещей, а заодно пополнял свой словарный запас.
Сначала я прочитал (вернее сказать – проглотил) практически всего Дюма и Жюля Верна, потом сильно увлекся классиками русской литературы и поглощал уже Зощенко, Тургенева, Толстого, Гоголя, Достоевского и Чехова. Разумеется, в своем юном возрасте я мало что понимал, однако крупицы нравственности классики в мою душу все же заронили, и много лет спустя, уже будучи взрослым человеком, я еще раз перечитал все эти книги в надежде во всем разобраться. Затем принялся читать разные исторические романы. Однажды, по совету старшего брата Коли, приобрел полное собрание сочинений Ленина и пытался понять суть марксизма-ленинизма. Впрочем, это уже явно был перебор, поэтому я оставил это занятие и вернулся к приключениям.
В школе мне больше всего нравились уроки географии и истории, но с не меньшим удовольствием посещал я уроки литературы, где разучивал наизусть стихи Пушкина. Лермонтова, Крылова и Некрасова. Оценки меня особо не волновали, гораздо больше интересовал сам мир, с его приключениями и страстями. Мои отношения с учителями были сложными – откровенно говоря, большинство из них меня просто бесили, но были и такие, кого я обожал. К примеру, географию и историю нам преподавал один и тот же человек – помню, я прямо-таки заслушивался, когда он рассказывал разные интересные истории: про языческие племена, про каких-то тропических муравьев, которые могли сожрать человека за одну ночь. Особенно меня поразил тогда рассказ про одно племя, которое выбирало себе правителя сроком на один год, а потом приносило его в жертву богам – вместе с семьей и свитой. Не знаю, осознал ли я тогда разницу между варварством и гуманизмом, но о различиях между ролью мужчины и женщины задумался всерьез.
Точные науки тоже не выпадали из сферы моих интересов, так же, как и иностранные языки. Практически все мои одноклассники изучали английский, так как он считался более модным, но я выбрал немецкий, потому что он мне показался намного более интересным и сложным. Я учил его с удовольствием, быстро стал лучшим учеником в школе, так что меня даже хотели отправить на пару недель на стажировку в социалистическую Германию. Я мечтал об этой поездке, но она так и не произошла, так как для получения визы требовалось пройти долгую бюрократическую процедуру. В итоге, в Германию я не поехал, зато смог помочь своему старшему брату Коле с подготовкой к экзамену в институте. Коля хорошо разбирался в точных науках и экономике, но с иностранным у него были большие проблемы. Он объяснял это тем, что принципиально признает только один великий и прекрасный язык – русский.
Во время летних каникул, закончив уже с пионерскими лагерями, я ездил к сестре на Кавказ, с ребятами – на озера, купаться и рыбачить, или ходил в походы с одноклассниками. Но одним прекрасным летним днем случилось то, что навсегда перевернуло мою жизнь.
Мой друг Серега занимался тогда парусным спортом и в тот день предложил мне съездить с ним на тренировку в яхт-клуб – там, на Клязьменском водохранилище, он готовился к каким-то московским стартам. Я все равно особо ничего не делал, только гонял на подаренном отцом велосипеде, поэтому сразу согласился. Мне вообще всегда нравились разные озера и водохранилища, хотя на яхте я до того момента не ходил ни разу.
Целый день я смотрел с берега, как мой друг ловко управляется с парусом, и ловил себя на том, что количество адреналина в моей крови приближается к критическому значению. Раньше такой восторг я испытывал только когда съезжал с самой высокой горки в парке аттракционов или прыгал вниз с большой высоты – в сугроб или в воду. Я понимал, что незаметно для себя влюбился в парусный спорт.
Уже на следующий день я записался в начальную группу обучения. В мои тринадцать я был староват для новичка, брать меня не хотели, но, в конце концов, определили к восьмилеткам в надежде, что я скоро уйду. Но не тут-то было. Никуда я не ушел, наоборот – тренировался все дни, оставшиеся от летних каникул (благо во времена СССР все спортивные секции были бесплатными), и довольно быстро освоил азы хождения под парусом. Примерно месяц я ходил на «оптимисте», еле-еле в него помещаясь и сталкиваясь с другими лодками. Потом пересел на «кадет» – сначала матросом, потом рулевым. К концу лета я уже мог сам справляться с яхтой и ловить парусами ветер.
Осенью в мою жизнь снова вернулась школа, тренировки по единоборствам, акробатике и вольной борьбе, но все мысли все равно были заняты яхтами. Я с наслаждением вспоминал, как прошлым летом скользил по воде с надутыми от сильного ветра парусами, и, едва дождавшись весны, поехал в тот же самый клуб «Водник», чтобы вновь записаться, но уже во взрослую группу. Лед на водохранилище еще не сошел, нужно было ждать примерно месяц, но мне пообещали, что как только спортсмены начнут готовиться к новому сезону и расчехлять после зимы свои лодки, мне непременно сообщат. Тем более что, сказали мне, у одного из экипажей не хватает шкотового матроса. Я понял, что мне не особо рады, и даже немного расстроился, но потом решил не падать духом и все равно стоять на своем.
Пока лед таял, со мной произошло несколько неприятных историй. Сначала я стал свидетелем настоящего убийства: на моих глазах милиционер выстрелил в человека, идущего ему навстречу с ножом в руке. Я тогда в первый раз увидел, как убивают людей, и долго еще потом ходил поникший, не в силах осознать случившееся. А затем я и сам чуть было не погиб, возвращаясь из школы. Мы с моим одноклассником, как всегда, сокращали путь домой, переправляясь через замерзший пруд. Обычно все заканчивалось нормально, но в этот раз лед не выдержал, треснул, и прямо под моими ногами раскрылась полынья. Я сразу оказался по пояс в воде и стал погружаться, увлекаемый на дно отяжелевшим зимним пальто. Друг испугался и убежал, я хватался за края полыньи, но лед ломался и я, без всякого сомнения, тонул. До сих пор не понимаю, как мне удалось выбраться из этой ловушки. Промерзший и насмерть перепуганный, я примчался домой и залез под горячий душ прямо в одежде. Не сказав ни слова своим любимым родителям, я вспомнил, однако, наставления матери, данные мне в тот далекий день безмятежного детства. Никогда не сдавайся, но надейся только на себя – наверное, я впервые по-настоящему осознал, что она тогда имела в виду. То, что мой друг струсил и оставил меня одного в минуту смертельной опасности, стало еще одним открытием. Всю ночь мысли о его подлости не давали мне покоя, я был совершенно расстроен и жутко зол на него. На следующий день я встретил его возле дома, отвел за угол и без объяснений заехал в челюсть. Но история на этом не закончилась.
На следующее утро в школьном коридоре мне пришлось сцепиться с парнем намного старше и сильнее меня. Это был отвратительный тип, которого звали Вадиком, но гораздо больше он был известен всем по прозвищу Торба. Мой бывший друг, подлый притворщик, при этом стоял в сторонке, и я понял, что он нашел себе покровителя и сводит со мной счеты чужими руками. Разозлился я тогда страшно, драка завязалась нешуточная, потом нас разняли и растащили по углам, но конфликт явно не был исчерпан. Никогда бы не подумал, что в нем столько зла. Я хотел проучить этого непрошеного заступника и быстро придумал, как это сделать. А что бы вы сделали на моем месте?
