— А я думала, ты сбежать решил, — вместо "доброго утра" поприветствовала меня змееногая.

— Решил бы, уже б давно сбежал, было бы куда, — ставлю посудину на стол, после контакта с водой ощутил себя куда как лучше, не после душа, конечно, но умыться и кое как обтереться мне удалось, так что собственная свежесть была приятна.

— Вода? — кивает.

— Да, и тебе бы тоже не мешало слегка почиститься, хоть долечу тебя.

Шаррат, зевнув, вдруг довольно соблазнительно потянулась, а без того и так вся в прорехах жилетка открыла после этого еще больше, в общем, еще пару часов с ней наедине и у меня банально случится конфуз. Заметив, на что пялюсь, желтоглазая довольно усмехнулась, мол, ясно понятно, куда бить, на что давить, все она прекрасно поняла. Только вот хрен тебе, отмоешься, отдам свою куртку, лишь бы налезла с такими-то буферами.

Указав направление на ручей, и предупредив о зверье, взял в руки топор и после пары ударов опустил, да уж, вот и приплыли, хотел один обновку в дом сварганить, что б на полу не валяться. А силенки-то, того, не позволяют. В общем, Шаррат поджидал уже сидя на крыльце и закидываясь грибочками, вот сегодня мы их доедим, а там и голодуха придет, хошь, не хошь, а придется что-то думать, благо вылазки в лес показали, что выжить вполне реально.

Змееногая возилась довольно долго, я даже заскучать успел, и лишь когда уже было решил наведаться к ней, проверить, все ли в порядке, увидел и ее саму. Ба, вот это да, ну прямо земля и небо: чешуя сверкает, лоснится, от крови на теле не осталось и следа, лицо чистое, волосы мокрыми прядями ниспадают на плечи. И если бы не общая изможденность, то просто глаз не отвести, учитывая тот факт, что дырявая жилетка почти ничего не скрывала.

— Хорошо выглядишь, — издал смешок, — откормить, отоспаться и можно замуж выдавать.

— У тебя есть одежка какая? — Шаррат и бровью не повела на мою подначку.

— Есть, — вздыхаю, вставая и стягивая с себя крутку, — меряй.

— Щедро.

— Скорее от безысходности.

— Что так, — похоже, мала, грудь не умещается, — не хочешь меня лицезреть?

— Скорее наоборот, берегу тебя от себя, так что, постарайся-таки натянуть.

— Ладно, ладно, бережет он, — и застегнула, где смогла, оставив довольно большой вырез, — так хоть не накинешься?

— Успокойся, — кривлюсь, вот ведь попалась на мою голову, — пора бы нам пообщаться, так сказать, более тесно.

— Пора, — и уже через секунду свивается кольцами напротив меня, а что, удобно, даже стул не нужен.

— Эм, может, в дом хоть зайдем, — киваю за спину.

— Зачем, тут свежо, хорошо, а ты обещал меня еще осмотреть, под лопаткой до сих пор жжется.

Черт, совсем забыл! Достаю нож и приступаю, Шаррат стянула куртку и осталась в чем мать родила, прикрыв грудь руками, я же поочередно склонялся то над одной раной, то над другой, бубнил свою скороговорку, следя за тем, как все затягивается, и переходил к следующей. Параллельно узнал, кое-что, и о ее физиологии, к примеру, на уровне талии у нее начинался плавный переход в змеиный хвост. И никаких намеков на половые органы и задницу там и в помине не было, а вот все, что выше — уже полностью человеческое, не отличишь даже. Короче, в плане секса все стояло под вопросом, а значит, можно даже голову не ломать, в пень такие мозголомные моменты.

— Ну, давай, выкладывай, кто ты и как умудрилась попасть в те сети, — начал, как только она вновь оделась.

— Только и сама буду спрашивать, ты мне, я тебе, — и смотрит.

— Справедливо, — киваю.

— Тогда мой вопрос первый, — блин, началось выяснение, кто в доме хозяин, ладно, хрен с тобой, там посмотрим.

— Давай уже, задавай.

— Что это за место, да и вообще кто, где и от чего по берегу столько мощных тотемов установлено?

— Это один вопрос? — ухмыляюсь.

— Ладно, тогда ответь на последний.

— Обереги интересуют, значит, ясно. Их выставили здешние маги что бы удержать Тьму с той стороны, она губительно влияет на все вокруг, вот и озаботились защитой. Теперь мой вопрос — откуда ты такая взялась?

Пока шли все эти словеса, я неотрывно разглядывал ее нижнюю, чешуйчатую часть. И мощно, и красиво, и, судя по всему, довольно удобно и практично, а в скорости совсем не уступает моим двум, вчера неслась едва не впереди меня, еле темп удерживал. Чешуйки небольшие, максимум с ноготь большого пальца, узор спиралью закручивался по нисходящей вплоть к самому кончику хвоста, будто стекая сверху вниз. Смотрелось это очень и очень даже.

— Как раз с того самого берега, давление ослабло, и мне удалось переплыть, — и вновь смотрит, как отреагирую, но я молчу, мне-то что, да хоть из ада вылезла, не бросается, буфера высший класс, чего возмущаться-то?

— Ну и? — подталкиваю ее дальше, мол, давай, не спи, твоя очередь. Змееногая хмыкнула, явно что-то про себя отметив, и продолжила:

— Что это за место, если можно, то поточнее.

— Можно, — киваю, — самый отшиб какого-то государства, лес, граничащий с Тьмой с одной стороны, и небольшой деревенькой с другой, народу почти нет, если тебя именно это интересует.

— Опасно для меня?

— Не думаю, вряд ли сюда кто припрется, а так лишь зверье да те пауки, но это уже два вопроса. Итак, кто ты такая и почему решила перебраться сюда?

— Мой народ называется ламии, — Шаррат пожала плечами, — неужели у вас о нас не знают? Мы почти в каждом мире живем, а сюда я бежала, у нас не очень-то хорошая обстановка, а когда пелена ослабла и появилась возможность пройти, действовала, почти не задумываясь.

— Война, что ли какая?

— Да постоянно войны, против всех, даже со своими приходится, — вздохнула девушка, — устала от всего, надоело, жить хочу.

— Весомо, сочувствую.

— А ты почему здесь, раз говоришь, что отшиб и тебе подобных почти нет?

— Тоже жить хочу, — ухмыляюсь, — только меня не шибко-то любят.

— Разбойничаешь?

— Если бы, наоборот пытаюсь никого не трогать, да лезут, понимаешь.

— Так ты особенный, — Шаррат улыбнулась.

— Можно и так сказать, кстати, — в голову вдруг пришла одна мысль, — а не ты ли это вдоль берега обереги закапывала?

— Ну, да, я, — девушка слегка потупилась.

— Твою мать! — вырвалось у меня, так и знал, — и зачем?

— Давят они, до сих пор давят, — ламия потерла пальцами виски, — нехорошие тотемы.

— Так разве же это они? Это Тьма… — и тут же осекся, а с чего я решил, что все именно так, вдруг и староста всего не знает, ему сказали, что все вот так, вот он и верит, а по факту, ведь, совсем иначе может быть.

— Нет там никакой Тьмы, — поморщилась ламия, — сплошная пелена везде, еле выбралась, думала, останусь там с концами.

— Надеюсь, дальше места схватки с пауками ты не успела пройти?

— Нет, — качает головой, — сразу в лес пришлось уходить, слишком уж их много было, а потом все словно в беспамятстве, тут помню, а тут уже нет, — и кривится.

— И хорошо, что так, жрали тебя эти твари живьем, да еще ядом своим травили.

— А сам-то как там очутился?

— Да проверял эти самые обереги, на твои художества наткнулся, — качаю головой, — а там и по следу пошел, в общем, вовремя я, а то бы слопали тебя за неделю, только бы кости и остались.

— Ну, тогда спасибо, — и Шаррат вдруг слегка склонила в поклоне голову, ох ты ж мать твою, благодарит так, что ли?

— Забудь, что сделано, то сделано, теперь-то какие планы?

Она на мгновения задумалась, начав покачиваться из стороны в сторону, а потом проронила:

— Ну, даже не знаю, пока у тебя поживу, ты ведь не против? — и улыбается ведь как, даже ком к горлу подступил.

— Используешь меня по полной, — ухмыляюсь, понимающе качая головой.

— А куда мне еще податься, к тому же, раз спас, значит, не бросишь, — и еще шире улыбка. Мне даже не по себе стало, это что же значит, я даже за себя постоять сейчас не могу, так мне еще за нее отвечать придется? Но ответил совершенно в ином ключе: