В молчании они пришли на прежнюю стоянку Дериона, перекусили и отправились в путь. Но прежде воин как смог перевязал себе плечо. Помощь Хортона, он не колеблясь, отринул.

Прежде чем добраться до столицы, нужно было перебраться через горы. Сыпал мелкий снег, конь Дериона проваливался в сугробы, а сам всадник кутался в подбитый мехом плащ, удивляясь, как его спутник еще не замерз. Впрочем, маарлок не испытывал видимых неудобств идя босиком и без плаща. Должно быть, мех, покрывающий гиганта, надежно защищал своего обладателя и от ветра, и от холода.

Хортон был выше Дериона на две головы, хотя воин, по меркам людей, считался достаточно высоким. Сейчас маарлок уже не хромал, а шел уверенной походкой, а глаза мрачно блестели, отражая слабые лучи восходящего светила.

Дерион выглядел немного хуже своего попутчика. Рана, полученная в бою с ледяными големами продолжала беспокоить, но постепенно боль утихала. Он чувствовал, что быстро идет на поправку.

Вскоре путники достигли гор, и вышли к узкому ущелью, рассекающему скалистую породу пополам, словно огромный мясницкий нож. Всего каких-то пару миль отделяло воина от Снежной империи – сразу за горами начинались человеческие земли.

Ущельем этим мало кто пользовался, считая опасным. Горы порой дрожали и иногда случались обвалы. Поговаривали, что в этих скалах спит дракон и когда он просыпается, то горы начинают дрожать. Был еще иной путь – через перевал, но отнимающий намного больше времени. Когда Дерион шел навстречу армии Хаула, ему пришлось вести свое войско безопасным путем. Теперь же такой надобности не было. Ему хотелось поскорее оказаться дома, увидеть близких, снова почувствовать себя тем, кем он был когда-то.

Воин смело ступил в ущелье, ведя за собой коня. Маарлок без лишних слов последовал за Дерионом, будто преданный пес за хозяином. Он не знал о дурной славе этого перехода, но все равно выглядел встревоженным.

Отлогие каменные стены уходили высоко вверх, над головой путников простиралась тонкая полоска неба. Путь по ущелью казался бесконечным.

Наконец и оно осталось позади. Снег тоже исчез, уступив место сочной траве и жужжащим насекомым. Воин вздохнул с облегчением – царство Ледяного колдуна осталось позади. Через несколько миль должна была показаться первая деревушка. Но дотемна добраться в селение путники все равно не успевали, а потому решили разбить лагерь возле гор. Дерион пустил коня пастись и отправился за хворостом. Вернувшись с полной охапкой, быстро развел костер и полез в сумку. Вытащив хлеб, солонину, кусок сала и бурдюк с вином позвал подкрепиться маарлока.

Хортон набросился на еду, словно не ел пару недель, а потом, опомнившись, все-таки убавил свой аппетит, виновато взглянув на спасителя. Пока не взошла Сатари, бывший пленник рассказывал о своей прежней жизни. Оказывается Хортон воин и не самый слабый в своем племени. Жила его раса в горах возле Лориэля и частенько нападала на королевство гномов, желая завладеть его богатствами. Узнав чуть больше о своем попутчике, Дерион лег спать, но сон был чутким. Воин часто просыпался, прислушиваясь к ночным звукам, пытаясь уловить звуки погони, но в округе все оставалось спокойно. Лишь иногда ночную тишину нарушали уханья сов, да пронзительные крики ночных хищников.

Проснулся воин ни свет, ни заря и сразу вскочил в седло, перед этим растолкав маарлока. Перекусили они по дороге.

Селение показалось ближе к полудню. Скотины на выпасах почти не наблюдалось, встречающиеся люди казались изможденными и обнищавшими. Раньше даже крестьяне носили добротную одежду, теперь их рубахи казались заношенными, на них сложно было отыскать первоначальную ткань, на которой бы не стояла заплаты. В самой деревне дела обстояли значительно хуже: немногочисленные хибары с худой кровлей стояли покосившиеся, на многих детях – сшитая из мешковины одежда.

Возле высокого дома единственного среди всех имевшего черепичную крышу стояли легионеры. Рядом – повозка, запряженная четверкой лошадей. На крыльце стоял приказчик в дорогих одеждах и зачитывал новый указ. Вокруг столпились селяне, внимательно вслушиваясь в его слова. Дерион услышал лишь последнюю фразу:

– За сим повторяю – оброк удваивается!

Люди зашептались, но противоречить никто не осмелился. Не прошло и четверти часа как к повозке начали стаскивать мешки с зерном. Причем люди приходили не один раз, таща на своей спине оброк, а четырежды. Это во сколько же раз увеличились налоги с тех пор, как его не было? В четыре. Душат простой народец, как есть – душат. Этак скоро и до бунта недалеко. Оголодает люд, заропщет и пойдет против власти. Что же случилось с империей, пока Дерион находился в плену своего кошмара? Неужели император спятил на старости лет или же империя действительно нуждается в дополнительных доходах?

Тут как-то некстати вспомнились странные слова Эльдагана: «Страной правит тиран». Кто же теперь у власти? И почему приказчики бесчинствуют, ведь и дураку ясно – такими темпами империя просто скоро «провалится в Яму».

Из этих невеселых мыслей его вывел гнусавый голос приказчика:

– Почему только два мешка? Где остальные? – Он сверлил злым взглядом молодого мужчину в проношенных до дыр штанах.

– Нету больше, – потупился крестьянин, не смея смотреть на должностное лицо. – Больше дать не могу, иначе мы зиму не протянем. Шестеро детей у нас… кормить чем-то надо…

– Империю не интересуют ваши проблемы, – фыркнул приказчик и прищурился, цепко оглядывая мужчину. – Плати полный оброк или будешь избит в назидание остальным. Таков приказ самого императора!

– Нечем платить…

– Десять ударов, – отчеканил приказчик, обращаясь к эвокату. – Исполнять.

Крестьянина окружили четыре легионера, держа в руках увесистые дубины. Дерион слышал о подобных наказаниях, но так наказывали провинившихся в далеком прошлом, да и то – за более серьезные проступки. Но чтобы за неуплату полного оброка?..

Дубины дружно взметнулись и опустились. Раздался глухой удар, ему вторил тихий хрип. Из носа и рта наказуемого мужчины разом пошла кровь.

Да что же это такое?! За что? Зачем?

Легионеры снова подняли дубины, намереваясь продолжить наказание.

– Не сметь! – раздался властный приказ и лишь потом Дерион осознал, что этот голос принадлежал ему…

Слова вырвались сами, вопреки желанию бывшего полководца. Дерион мысленно назвал себя полоумным кретином. Ведь хотел же посмотреть со стороны на происходящее, увидеть ситуацию без прикрас! Но смотреть на происходящее беззаконие, оставаясь безучастным было выше его сил.

Крестьяне и солдаты с любопытством рассматривали дерзнувшего высказаться против установленных Императором порядков человека и с неприязнью поглядывали в сторону Хортона, но никто так и не осмелился поинтересоваться, что делает здесь синий монстр с Южного континента

Эти взгляды выражали огромную палитру эмоций от восхищения и благодарности до ненависти и презрения.

– Ты! – лицо приказчика в момент сделалось пунцовым. Еще бы! Он не ожидал, что кто-то посмеет ему перечить. – Хочешь занять его место?

Внутри Дериона медленно закипала ярость. Прежде никто не смел с ним говорить в таком тоне и, вернувшись к жизни, оказавшись вновь на родной земле, он не собирался терпеть подобного отношения. Гнусный червь бросает ему вызов? Ему? Дериону? Зазнавшегося чинушу следует проучить, немедленно. Конечно, десяток окружающих его солдат не станут смотреть, как убивают их начальника, а значит предстоит схватка. Один против десяти – не лучший расклад, даже в былые времена пришлось бы…Или есть другой выход и кровопролития удастся избежать? Дерион сделал несколько широких шагов, оставил толпу за спиной и пристально всматривался в лица солдат, вдруг, ему удастся вспомнить хоть кого-то из них, или кому-то из них он покажется знакомым. Не могли же они его забыть за столь непродолжительный срок!

Приказчик сыпал угрозами, но, казалось, что его никто не слышит. Сперва по толпе селян пополз робкий неуверенный шепот, а потом один из солдат толкнул в бок приятеля и удивленно произнес: