Сэм сказал:

— Ну, по крайней мере прибрежные жители теперь знают, как вести себя при ураганах. Весь набор действий отработан как следует. — И действительно, похоже, эвакуационные действия, уже ставшие привычными во Флориде, проходили гладко. Сэм откусил еще пиццы и сказал, указывая корочкой в экран: — Видите, в последней паре ураганов даже никто не погиб, только дома пострадали.

Кас, стоявший в стороне и доедавший свой кусок пиццы, возразил:

— Но все равно новости тревожные. Мы же не знаем, какой у них план. У них должен быть какой-то координированный план.

— Конечно, безусловно, — согласился Дин, взяв себе еще кусок пиццы и сев на кровать. — Но мы не знаем, каков он, и уже и так делаем все, что можем. Разведка вокруг этого речного элементаля — наверное, лучшее, что мы сейчас можем сделать.

Сэм кивнул.

— Особенно учитывая, что мы даже добраться не можем на Багамы. Ты бы в любом случае отказался туда лететь, Дин, но теперь мы даже яхту взять не сможем. — Он проглотил последний кусок пиццы и встал, выбросил корку в мусор, потом подошел к раковине в углу номера, чтобы вымыть руки. Тщательно вытирая их полотенцем, он обратился к Касу: — Готов, Кас?

Дин поднял глаза и посмотрел на Каса.

Кастиэль вздохнул. Он только что доел свою пиццу.

— Вообще-то мое крыло сегодня немного побаливает, Сэм, — сказал он. — Я подумал, может быть, пропустим денек? Когда я целый день хожу с рюкзаком, крыло потом немного болит.

— Тем больше резон сделать растяжку, — возразил Сэм, выходя на открытое пространство перед входной дверью. Сэм переплел пальцы и размял руки, похрустел костяшками и велел Касу: — Так. Давай, выходи сюда, приятель.

Лицо Каса приняло страдальческое выражение, но он кивнул, выбросил свою бумажную тарелку и подошел к Сэму, расположившись так, чтобы слева от него оставалось много места. Сэм осторожно взялся за пораненное левое крыло и расправил его так далеко, как смог, внимательно наблюдая за лицом Каса.

Дин смотрел на это, приканчивая пиццу. Сэм надумал взяться за физиотерапию несколько дней назад и теперь был твердо намерен помочь Касу растягивать и укреплять крыло каждый вечер. Как будто вдруг решил стать его личным физиотерапевтом.

Это новшество в их вечернем расписании немного удивило Дина, но, поразмыслив об этом, он пришел к выводу, что это было логично. Сэм, конечно, и так был фанатиком ежедневной зарядки, и именно Сэм отвечал за «маневрирование крылом» в ночь операции — тогда он по-всякому двигал здоровое крыло Каса, чтобы Мак мог оценить, как должно работать нормальное крыло, и даже держал сломанное крыло в нужном положении во время самой процедуры. И за перевязки в первые недели отвечал в основном Сэм. Даже сейчас, недели спустя, Сэм обращался с раненным крылом с определенной уверенностью. И Кас доверял ему.

И… кроме того… была Сара.

Через несколько дней после того, как они приехали в Дайрсбург, Сэм сознался, что «разговаривает с Сарой и Маком» насчет физиотерапии для крыла Каса. Дин наконец выпытал у него, что «разговоры с Сарой и Маком» означали ровно один звонок Маку и около шести Саре. И теперь, когда физиотерапия началась, Сэм обязан был продолжать звонить Саре с бесконечными «новостями про крыло».

Дин изо всех сил старался не дразнить Сэма на эту тему. Он несколько раз прикусывал язык, проглатывая шутки об отношениях на расстоянии, которые приходили ему в голову.

Но, на самом деле, и независимо от Сары… было даже интересно, насколько Сэм оказался предан этой идее терапии для крыла. Оказалось, он даже привез с собой в сумке «Физиологию ангелов» и в одиночку сверялся с ее текстом и диаграммами.

Сегодня Сэм начал с мягкой растяжки и стал отводить крыло в сторону настолько, насколько оно двигалось. Как происходило всегда, Кас поморщился и тихонько зашипел, когда Сэм раскрыл крыло примерно на треть. Сэм немедленно ослабил тягу и потом долгое время удерживал крыло в таком раскрытом состоянии. Дин видел, как Кас пытался расслабиться, закрыв глаза и наморщив лоб.

Постепенно крыло ослабло. Кас уронил плечи, и его лицо немного расслабилось.

Через несколько секунд Сэм отпустил крыло. Он повторил упражнение снова: мягко расправил крыло почти на его максимальный размах и подержал в таком состоянии.

Дин понаблюдал за ними еще какое-то время, потом выбросил коробку из-под пиццы в мусор и скрылся в ванной, чтобы наскоро принять душ. Когда он вышел несколько минут спустя, вытирая волосы полотенцем, Сэм снимал замеры с крыла. Кас стоял неподвижно, самостоятельно держа крыло раскрытым, стиснув зубы и скривившись от усилия. Он так старался, что крыло дрожало, но оно было раскрыто все равно лишь на треть.

У Сэма в руке была рулетка: он измерял расстояние от того места, где крыло крепилось к спине Каса, до кончика самого длинного махового пера. Секунду спустя Сэм доложил:

— Эй, Кас, ты раскрываешь крыло на дюйм шире, чем когда тебе вынули спицы.

Кас открыл глаза.

— На дюйм? — Он уронил крыло, позволив ему сложиться за спиной.

— Да, и это, на самом деле, хорошо… — начал Сэм, но Кас повторил с ужасом:

— Всего на дюйм?

Дин вмешался:

— Кас, это совсем неплохо, учитывая, что крыло провело в сжатом виде в рюкзаке всю последнюю неделю.

— Да, — согласился Сэм. — От этого должно было наступить ухудшение, но его не только не было, крыло открывается лучше. Так что помни, если будешь продолжать…

Кас прервал его:

— Если я буду продолжать, я хорошо если через год смогу его полностью раскрыть. И даже тогда… — Он внезапно умолк, с тихим вздохом уставившись в пол.

Невысказанная фраза повисла в комнате: «И даже тогда я все равно не смогу летать».

— Может быть, на это уйдет год, — сказал Сэм, игнорируя незаконченную фразу. Он свернул рулетку и продолжил: — Но рано или поздно это произойдет. И кто знает, что еще случится. Так, давай-ка, за работу. Готов? — Сэм даже не стал дожидаться, пока Кас скажет «да», и просто снова взялся за крыло. — То же, что вчера, Кас: толкай крылом вперед, как будто медленно хлопаешь. Медленно, но так сильно, как можешь.

Ничего, казалось, не произошло, кроме того что Кас поморщился, но Сэм сказал:

— Так, хорошо. Теперь попробуй надавить назад. Надавливай на мою руку. Сильнее! Надавливай назад!

И снова, крыло особенно не пошевелилось, но, должно быть, Сэм что-то почувствовал, потому что похвалил:

— Хорошо. Теперь вот упражнение, которое Сара предложила включить в ежедневный набор: попытайся поднять крыло. Поднимай его к потолку.

Дин пытался занять себя перебором телеканалов и не глазеть слишком открыто, но теперь не смог удержаться от того, чтобы подсмотреть за Касом. Подъем крыла — это было что-то новое.

И важное. Это было движение, демонстрировавшее крылья.

То самое движение, которое Кас изобразил, когда впервые встретил Дина много лет назад. Той ночью в амбаре. В тот памятный момент, когда грянул гром, и засверкала молния, и черные тени крыльев Каса картинно поднялись на стене амбара позади него.

Дин и Сэм смотрели вдвоем. Кас снова закрыл глаза, сосредоточенно нахмурившись, и его левое крыло слегка задрожало.

Но не поднялось. Кас, казалось, вообще не мог его приподнять. Правое крыло несколько раз невольно дернулось вверх, но левое вообще не двинулось.

Взгляд Каса на мгновение метнулся на Дина. Похоже, Кас не ожидал увидеть, что Дин наблюдает за ним, и мгновенно уронил глаза в пол.

Сэм сказал:

— Попытайся еще раз, Кас. Ты не использовал эти мышцы уже давно. Дай им время проснуться.

— Оно не поднимается, Сэм, — отрезал Кастиэль, внезапно сложив оба крыла. — Оно просто… просто не отвечает мне.

Сэм взялся за большой сустав крыла и начал пытаться осторожно поднять его со словами:

— Давай я тебе немного помогу…

Но Кас схватил Сэма за запястье и мягко убрал его руку с крыла, повернувшись к нему, чтобы смотреть ему прямо в глаза.

— Сэм, — сказал Кас, не выпуская его запястье. — Я не могу поднять крыло и не хочу, чтобы ты тратил свое время. Буду откровенен: я совсем не уверен, что во всем это есть хоть какая-то польза. Потому что даже если я снова смогу полноценно двигать крылом, я не смогу летать.