— Простите, если я уставился, — сказал Мак, сделав видимое усилие, чтобы взять себя в руки. — Если честно, я уже начал думать, что все это мне приснилось. Но, э… Вау. Крылья. Ничего мне не приснилось, да? — Он не мог оторвать глаз от правого крыла, особенно когда Кас слегка приподнял его. Дин понял, что это был практически первый раз, когда Мак видел, как Кас сознательно двигал крылом.

В мягком библиотечном свете крыло казалось сияющим и великолепным, и Мак был им просто заворожен.

— Ваше крыло… — сказал он. — Боже… Оно… Оно…

Он умолк.

Кас оглянулся на крыло, нахмурившись.

— Оно немного растрепанное — вы об этом? И пыльное. Я знаю. Честно говоря… у меня некоторые трудности с чисткой перьев. — Вид у него стал слегка пристыженный.

— «Растрепанное» — немного не то слово, которое я искал, — сказал Мак. — Скорее «умопомрачительное». Ладно, в общем… — Он прочистил горло. — В общем, давайте взглянем на второе крыло.

Они занесли багаж и оборудование, которое позаимствовал Мак, включавшее передвижной рентген-аппарат на колесиках из клиники беговых лошадей ветеринарного факультета.

Для начала Мак усадил Каса в его кинокресло для полного осмотра крыла. Сэм и Сара сняли повязки, и Мак взглянул на крыло.

Несколько минут он лишь разглядывал крыло в сводившей с ума тишине.

Дин посмотрел на лицо Каса. Кас держался лишь слегка скованно — может быть, сидел уж слишком неподвижно, уставившись в пол. Но Дин заметил, что его правое крыло никогда еще не было так плотно сложено. Оно почти распласталось по его спине, так близко к позвоночнику, что упиралось в другое крыло. Сэму даже пришлось немного отвести его в сторону.

Мак определенно не торопился делать заключения. Сара вела себя спокойно и профессионально, но Сэм кусал губу, а Дин чувствовал, что вот-вот взорвется. Мак молча проверил шрамы, титановые спицы, и винты, тщательно все пальпируя, прощупывая суставы и изредка спрашивая Каса, больно ли ему.

— Вы молодец, Орел, — сказал Мак наконец. — Все выглядит очень даже хорошо — во всяком случае, снаружи.

Дин выдохнул и широко улыбнулся Касу, который поднял на него глаза немного нервно, по-прежнему прижимая к спине правое крыло. Мак продолжил:

— Разрезы полностью зажили, отек спал, и вы совсем не вздрагивали при пальпации, что хороший признак. Ладно, давайте я настрою рентген, и посмотрим, как все выглядит внутри.

На то, чтобы подключить рентгеновский аппарат, ушло некоторое время. К нему прилагалось много аксессуаров и проводов. Во время его настройки Мак сделал паузу и спросил:

— Я одолжил для вас пару свинцовых фартуков, но, если вы часто имеете дело с радиацией, вам не стоит находиться в комнате, когда мы будем делать снимки. Как часто вы подвергаетесь радиационному облучению? Сара, вы давно работаете медсестрой?

Сара ответила:

— Девять лет. Так что я имею с ней дело по профессии, да. Начиная с двадцати лет, по сути, когда я пошла в медучилище.

— Тогда вам лучше выйти из комнаты, — сказал Мак. — Что насчет остальных?

— Я периодически облучаюсь, — сказал Сэм. — Мы часто ломаем кости. По несколько раз в год.

— Да, очень часто, — согласился Дин. — Обращаемся в неотложку, наверное, раза по четыре в год? Или около того. Но в основном мелкие кости.

Мак бросил на Дина немного странный взгляд, но в этот момент вмешался Кас:

— Я подвержен космической радиации в больших количествах, когда летаю вокруг Земли. И я порой бывал на Марсе, когда еще было похоже, что жизнь может зародиться там. Это высокорадиоактивное путешествие. Но это было уже довольно давно.

Повисла пауза. Все уставились на него.

Кас добавил:

— Ну, не как человек, ясное дело. И обычно я остаюсь при этом в небесной плоскости.

— Д-да, — произнес Мак. — Конечно. Конечно. Ладно, гм… садитесь здесь. Остальные: я скажу вам, когда выйти.

Кас уселся на свое кинокресло, и доктор Мак еще немного повозился с аппаратом. На лице у него при этом было странное выражение, и потом он вдруг поднял глаза и сказал, как будто любопытство взяло верх и он не мог сдержаться:

— Простите, Орел, но я должен спросить: что такое «небесная плоскость»?

— О… — сказал Кас, похоже, удивленный тем, что Мак не знал. — Это соседнее с этим измерение. Оно наполнено небесным эфиром, отсюда и имя. — Все смотрели на него. Кас немного выпрямился и слегка расслабился, как профессор, готовый пуститься в одну из своих лекций. Пока Мак продолжал медленно налаживать оборудование, явно отвлеченный тем, что говорил Кас, тот продолжал: — Можете представить себе это измерение и небесную плоскость как соседние страницы в книге. На самом деле существует три измерения, выстроенных в ряд, одно за другим, как три листа в книге, сложенные вместе: призрачная плоскость, где иногда застревают души умерших, эта земная плоскость, где мы стоим сейчас, и небесная плоскость, в которой путешествуют ангелы. И иногда можно заглянуть в одно измерение из другого. Земное измерение довольно хорошо видно из небесной плоскости, но не наоборот. — Мак двигался все медленнее с пустым выражением в глазах, но Кас лишь продолжал: — В общем, ангелы обычно держат крылья в небесной плоскости. Когда мы летаем, на самом деле происходит следующее: крылья затягивают оболочку — человеческое тело — в небесную плоскость. С Земли это выглядит так, словно мы становимся невидимыми, но на самом деле мы лишь перемещаемся в небесную плоскость. В ней мы перелетаем из одного места в другое. Через эфир. Потом, добравшись куда следует, мы сбрасываем оболочку обратно в земное измерение, и с вашей точки зрения это выглядит так, словно мы снова становимся видимыми. Это просто, на самом деле.

Повисла еще одна пауза. Мак замер совсем и уставился на Каса, держа в руке аксессуары к рентгеновскому аппарату.

— Просто, — сказала Сара со слабой усмешкой.

— Так, — сказал Мак, — простите, но это просто чрезвычайно интересно… гм… только один вопрос, если вы не возражаете… гм… почему вы не летаете в этом измерении? Зачем такие сложности?

— Там проще летать. Эфир обеспечивает лучшую поддержку. И гравитация, очевидно, меньше, потому что ты дальше от Земли. Ты по-прежнему видишь Землю, но она меньше на тебя влияет.

— Ясно, — сказал Мак. — Гравитация меньше. Очевидно.

— Иначе выходит слишком большая нагрузка на крыло, очевидно, — добавил Кас.

— Очевидно, — сказал Мак снова. — Нагрузка на крыло. Я как раз об этом думал. — Мак встряхнул головой и уставился на аксессуары рентгеновского аппарата в своих руках, как будто совершенно забыл, что делал.

— Нагрузка на крыло? — переспросил Сэм.

Мак поднял голову и пояснил:

— Эту часть я как раз понял. Нагрузка на крыло — это масса тела, поделенная на площадь крыла. По сути, достаточно ли большие крылья, чтобы выдерживать тело. Тогда, полагаю, в этом измерении вы летать не смогли бы, Орел?

Кас кивнул.

— Эта человеческая оболочка слишком тяжелая. Если использовать могущество… — Тут он замялся, остановился и начал заново: — Если бы у меня было могущество, я бы смог летать с этими крыльями и здесь, на Земле. Но без небесного могущества эти крылья недостаточно большие для массы оболочки.

— Но они же огромные! — вставил Дин.

Кас и Мак оба посмотрели на него взглядом, говорившим «Ты понятия не имеешь о нагрузке на крыло, правда же?» Мак объяснил:

— Они действительно огромные. Но человеческое тело очень тяжелое по сравнению с птичьим.

Кас добавил:

— Хотя… я задумывался об этом: может быть, я смог бы хотя бы парить немного? Не знаю. — Вид у него был неуверенный. И правое крыло снова сжалось.

Мак поразмыслил над этим.

— Возможно. Во всяком случае, падение сможете смягчить. — Он едва слышно вздохнул и прошептал: — Просто потрясающе…

— Потрясающе, Капитан, — сказал Дин. — Слушайте, мы все потрясены, и мне жаль портить момент, но уже поздно, и нам бы сделать рентген в этом месяце.

— Верно, верно, простите, — сказал Мак, встрепенувшись. — Вы правы, у нас мало времени. Просто… Вау. Ангельские крылья. Ладно, мы почти готовы, ребята.