— Дин, — начал Кас, наклонившись и поправляя подушки и какие-то прутики. В голове Дина на мгновение промелькнула совершенно неуместная мысль при виде нагнувшегося по пояс голого Кастиэля в одних тренировочных штанах. Крылья Каса потерлись друг о друга на его обнаженной спине, пока он бережно раскладывал прутики и подушки.

— Дин, — сказал Кас снова, и серьезность его тона выдернула Дина из посторонних мыслей. — Тебе необязательно участвовать. То есть, не больше, чем тебе хотелось бы. Это может оказаться большим обязательством, чем ты готов на себя взвалить.

— Чувак. Я же взял твое перо, — возразил Дин.

— Я знаю. — Кас посмотрел на него с такой нежной улыбкой, что у Дина чуть не растаяло сердце. — Но ты не ангел, и степень обязательств может варьироваться…

— Что, я недостаточно хорош?

Дин хотел пошутить, но вид у Каса стал искренне шокированный.

— Я этого не говорил! Ты… ты даже слишком достаточно хорош. Просто… тебе может не захотеться…

— Я же хранитель твоих перьев, так? Твой товарищ по линьке, или как там?

— Да, но… — начал Кас. Он издал резкий вздох, выпрямился, оторвавшись от подушек, и сел на корточки. Его крылья были плотно прижаты к спине, концы перьев волочились по полу сзади. — Просто…

Дин вгляделся в его лицо. Кас не встречался с ним глазами.

— Просто… я… я никогда не показывал тебе этого, — сказал Кас, глядя вниз на странную композицию из прутиков и подушек. — Этого… аспекта моей жизни. — Он потер шею сзади, и его крылья втянулись еще плотнее; все мелкие перышки на верхних краях прижались.

К этому времени Дин уже знал, что означало потирание шеи. Особенно в сочетании с плотно сложенными крыльями.

— Ты что, стесняешься? — спросил он, едва не рассмеявшись. Но при взгляде на лицо Каса его смех умер, не начавшись. — Кас, как бы все ни вышло, что бы ни случилось, я правда хочу помочь, — сказал Дин. Он обошел край матраса и подошел к Касу, который все еще сидел на корточках непривычно скованно, уставившись на подушки. Дин коснулся его крыла, и Кас поднял глаза. — Серьезно. Если хочешь все переложить иначе, ради бога. Можешь перекладывать каждую ночь, если хочешь. Можем вообще организовать клуб по перекладыванию матрасов и перетаскивать их каждый вечер после ужина. Я только хочу помочь, серьезно. Позволь мне помочь тебе соорудить…

Дин замялся и осмотрелся, пытаясь подобрать слово для описания конструкции, которую создавал тут Кас. Он уже собирался сказать «кровать», но потом посмотрел на мягкую подстилку из матрасов и сообразил, что Кас выложил их примерно в виде круга, а поверх разложил одеяла, подушки и странные прутики вовсе не случайным образом. Нет, они тоже лежали аккуратным кольцом, и только что Кас занимался тем, что поправлял кольцо подушек. Это было кольцо примерно пятнадцать футов в диаметре, своего рода…

— Гнездо, — сказал Дин. — Ты же строишь гнездо.

Крылья Каса напряглись еще сильнее.

— Эй, ри, — сказал он тихо и поднялся на ноги рядом с Дином.

— Эй, кто? — не понял Дин.

— Эй, ри, — повторил Кас, и на его лице промелькнула едва заметная улыбка. — Э-Й-Р-И. Эйри. Это тип гнезда. Большое гнездо, расположенное на высоте. Часто — на отвесной скале или вершине горы, но иногда и на крыше здания. В защищенном месте с хорошей видимостью — где видно, кто приближается. Орлы их вьют, и другие хищные птицы… и мы тоже, на время линьки.

Теперь прутики приобрели смысл. Они образовывали кольцо: кольцо из мелких веточек, которые были выложены вокруг подушек, словно специально чтобы обрисовать круг. Дин вспомнил, что во время их прогулки обратно к бункеру на закате два дня назад, после того, как выпало первое перо, Кас подбирал и осматривал десятки веточек и прутиков. Дин тогда подумал, что Кас просто отвлечен мыслями о пере и теребит в руках предметы на ходу, чтобы занять чем-то руки. Но может быть, дело было не только в этом. Кас был очень придирчив и отбрасывал почти все, что находил. И… стоп.

Некоторые из прутиков выглядели знакомо.

Дин наклонился рассмотреть их получше. Среди них были длинные тонкие прямые палочки с тонко заостренными концами. Они были очень похожи на палочки Сэма для зефира — Сэм специально изготовил набор крепких длинных тонких палочек для подрумянивания зефира на костре, но воспользоваться ими не удалось, потому что все они таинственно пропали.

— Ты сделал «эйри» из зефирных палочек Сэма? — не поверил Дин и наклонился, чтобы потрогать одну. Кас снова потер шею, его крылья нервно пощелкивали, и даже в тусклом свете маленькой лампы Дин заметил, что он покраснел.

— Я не знал, что они для сахарных капель! — сказал Кас. — Я думал, это просто оставшийся хворост для костра. И они были такие ровные! Я просто должен был посмотреть, подойдут ли они! Я хотел посмотреть, получится ли их использовать с подушками. И я только сегодня понял, что Сэм намеревался использовать их для сахарных капель, но к этому времени он уже вырезал новые. Я собирался сказать ему, но он был занят звонками по поводу ангельской слезы, так что я решил сказать ему завтра, а сегодня опробовать их с подушками и посмотреть… — Он сделал глубокий вздох. — Ну ладно, может быть, я это сделал уже немного от отчаяния… но я собирался ему сказать, и… Дин, это… это… Это непросто. — Он сделал еще один неровный вздох, глядя на свой странный кружок из прутиков и подушек. — Обычно я создаю эйри из собственных перьев. Из перьев прошлых лет. В надежном месте, с видом на трон Господень, сплетенное из старых перьев и выложенное шерстью единорога или пухом феникса. Или можно еще лепестками лотоса — ну, знаешь же, как разнятся мнения по поводу выкладки…

— Конечно, — поддакнул Дин, — мнения по поводу выкладки разнятся.

— Вот, — кивнул Кас. — Но у меня ничего этого не было. Ни шерсти единорога, ни пуха феникса, ни, уж конечно, моих собственных перьев, ни лепестков лотоса. Я пытался обойтись тем, что смог найти. Сегодня я все опробовал и собирался спросить у вас с Сэмом, нельзя ли мне позаимствовать кое-какие вещи, как только я пойму, что получается.

Все это становилось все более увлекательно. Дин опустился на колени на матрас и присмотрелся к «эйри». Одеяла, как он теперь увидел, были выложены определенным образом: как бы переплетены между собой в канат, протянутый вдоль внутреннего края кольца подушек. Со вкраплениями еще каких-то материалов. Очень похожих на… а, зимние шарфы Каса. И… стоп.

И зимние шарфы Дина.

И как минимум один — Сэма. И еще несколько клетчатых лоскутов материи, выглядевших знакомо.

— Это что… моя рубашка? — спросил Дин. Он подполз ближе и пощупал знакомый кусочек ткани. Ну точно. Одна из его пропавших фланелевых рубашек.

— Эм… — произнес Кас. Его крылья были скрещены за спиной, а в глазах появился характерный щенячий взгляд. Не вполне грустно-щенячий, но определенно тревожно-щенячий. — Э… да. Может быть, тут есть несколько твоих рубашек.

— Несколько? Больше одной?

— Я собирался тебе сказать, но просто… мне просто нужно было…

— Тебе просто нужно было сначала их опробовать? — На этот раз Дин не удержался от улыбки. — Посмотреть, подойдут ли они?

— Они мягкие! — вырвалось у Каса. — И ты все равно не носишь их летом. Они мягкие и… и, и… — Он умолк, помахав рукой в сторону Дина, потом сказал с самым щенячьим выражением в глазах, на какое был способен: — …они пахнут как ты.

Дин сел на корточки и поднял на него глаза.

— Я знаю, что для людей это может быть странно, — сказал Кас. — Я знаю! Я волновался о том, как покажу тебе. И я знаю, что выполнено оно совершенно ужасно. — Плечи Каса поникли; он указал на свое «эйри» с явной досадой, и его голос упал до низкого ворчания. — У меня недостаточно прутьев. И они не такие, как нужно. И подушки не держатся одна на другой. Я даже стенку как следует сложить не могу! Я знаю, что это просто нелепый бессмысленный… круг. Я планировал спросить про рубашки и прутья завтра. Дин, это лучшее, что мне удалось. У меня не было эйри уже годы — то, которым я пользовался раньше, было уничтожено во время войны, и все мои перья сгорели, и…