— Я слежу за голубой Субару перед ними, — сказала Сара. — И за красной спортивной машиной. И за тем белым фургоном сантехника.

— Я буду смотреть за серым автомобилем дальше, — сказал Кас, прищурившись вдаль. — И за белым автомобилем. И за другим белым автомобилем, Ай, проклятье, они исчезают из виду… Это будет нелегко, Дин.

Автомобилей было слишком много, чтобы за всеми уследить. Каждый раз, когда дорога изгибалась (что случалось примерно раз в десять секунд), Кас и Сара теряли свои машины из виду. Но вскоре дорога расширилась до двухрядной, повернув возле Санта-Круза, и Дин уже, было, понадеялся, что появилась возможность проверить машины впереди.

Но вместо этого все только еще больше запуталось. Драгоценный ряд машин, в которых мог быть Сэм, начал рассредоточиваться по дороге. Более быстрые машины вырвались вперед, более медленные отстали, появились новые машины, а какие-то свернули в прилегающие съезды. Дин не упускал из виду Вольво, и ПТ-Крузер был достаточно заметным, чтобы не потерять его даже издалека, но БМВ уже куда-то исчезла.

— Я потеряла две свои машины, — сообщила Сара натянуто. — Они умчались вперед.

— И я потерял две из своих, — сказал Кас. — Прости, Дин. Если бы он только помолился…

— Так, успокойтесь все. Давайте, будем проверять по очереди. Сначала вот эту, — сказал Дин. Он наконец сумел подобраться к старому Вольво.

И тогда он понял, что даже не знает, что высматривать. Или что делать, если там окажется Калкариил. Что они могут сделать? Попытаться убить его прямо за рулем? Столкнуть машину с дороги? Вместе с Сэмом внутри?

Дин сказал, стиснув руль:

— Мы даже не знаем, как Калкариил выглядит! Что мы вообще ищем? У него же новая оболочка, так? И что нам делать, если мы его найдем?

— Полагаю, Калкариил теперь в мужской оболочке, — ответил Кас. — Сэм говорил о нем в мужском роде. Хотя… может быть, просто по старой памяти от прошлой оболочки. И, Дин, ты прав: может быть, нужно следовать за ним, а не пытаться остановить его.

Они все же подобрались к Вольво и все втроем с подозрением уставились на водителя — молодого парня, который вслух подпевал музыке на радио, барабаня пальцами по рулю и кивая в ритм.

— Крестик замедляется, — наконец сообщила Сара, подняв распятие. — Значит, не та машина.

— И Калкариил бы не стал петь, — добавил Кас. — Во всяком случае, не с такой радостью.

Дин кивнул и нажал на газ, надеясь догнать хотя бы дурацкий ПТ-Крузер. Но дорога теперь пошла вверх, и, хотя Фольксваген ехал на всех парах, и Крузер, и прочие машины оторвались вперед.

— Распятие совсем остановилось, — сказала Сара тихо.

— Что означает… — начал Кас. — Посмотрим… Он может быть… — Кас умолк, глядя то вперед, то назад.

— Это означает, что он либо вырвался вперед, либо вообще съехал с шоссе, — сказал Дин мрачно. — И мы без понятия, где он. И не знаем, куда ехать.

Он все равно выжимал из автобуса максимальную скорость, не зная, что еще делать. Но машины, за которыми они пытались угнаться, все увеличивали дистанцию. Дин взглянул на часы Фольксвагена: было уже сильно за полдень.

Оставалось всего несколько часов.

И они уже потеряли Сэма.

— Едем вперед, Дин, — сказал Кас наконец. — Все, что нам остается, это ехать в том же направлении. И надеяться, что он снова помолится.

***

Несколько минут спустя они проехали нарисованный от руки щит справа от дороги, который гласил:

«ЗАКОЛДОВАННОЕ МЕСТО! ЧТО ЭТО? УЗНАЙТЕ САМИ! СЛЕДУЮЩИЙ СЪЕЗД!»

— Е-мое, — воскликнул Дин, заметив знак. Он, не задумавшись, инстинктивно снял ногу с педали газа.

— Что не так? — спросила Сара напряженно.

— Гребаное «Заколдованное место»! — сказал Дин. — Поверить не могу!.. Я и забыл, что оно здесь.

Это было такое внезапное напоминание о прошлом, такой яркий образ Сэма многолетней давности, что на мгновение дорога вообще исчезла перед взором Дина. Он снова оказался на той солнечной улице с Сэмом тем причудливым бесконечным вторником много лет назад.

— Заколдованное место? — переспросил Кас.

— Ничего, ничего, — сказал Дин. — Просто… у нас с Сэмом однажды выдался там странный денек. Твой братец-архангел, Гейб, задал нам жару. — После паузы Дин добавил: — Во всяком случае, Сэм так утверждает.

Это было уже годы назад, но теперь Дин вспомнил так ясно, словно это было вчера, как Сэм выглядел следующим утром. Заурядным утром среды. Какой шок был написан у него на лице, когда он проснулся; как он подошел к Дину с этим пугающе-отстраненным взглядом. Как обнял Дина долгим крепким объятием, вообще без причины. Дин едва смог его от себя оторвать.

— Вот ведь… Сэмми… черт, — пробормотал Дин тихо, вспоминая то объятие. — Я толком и не знаю, что произошло. Сэм не любил об этом разговаривать. Но в тот день он был сам не свой. И на следующий день. И потом не выпускал меня из поля зрения неделями.

Они проехали мимо щита, и тот давнишний Сэм, тот молодой Сэм, который выглядел таким потрясенным и растерянным — и таким благодарным, — увидев Дина живым и здоровым, остался позади, за холмами. Дину захотелось плакать.

— Он говорил, по радио всегда играла “Heat of the Moment”, — сказал Дин.

И тут он вспомнил.

Радио.

— О, Сара, Сара, включи-ка радио! — воскликнул он. — Мы совсем забыли про новости!

Они выключили радио у закусочной, но потом так и не включили его снова.

— Может, там уже передают какие-нибудь новости про волны, — предположил Кастиэль с надеждой, и Сара включила радио.

Но там ничего нового не передавали.

***

Три часа дня. Они давно уже потеряли из виду все машины, в которых мог быть Сэм. Распятие остановилось. Сара переключила радио на какое-то ток-шоу, но ведущий лишь периодически сообщал новости о тех же самых волнах, непрерывно шутя о том, как пробки в городе будут хуже любого цунами. Ничего полезного. И никаких признаков элементаля.

Они проехали на север через Сан-Хосе. Проехали Стэнфорд (где Дин стиснул зубы при воспоминании о том, как Сэм хотел пойти учиться). Они объехали прибрежные дороги у Сити: все, что мог придумать Дин, это держаться поближе к берегу и осматривать затопленные пляжи и высокие скалы на предмет чего-то необычного. Но они ничего не увидели.

Какое-то время никто ничего не говорил. Сара все держала в руке распятие, поглядывая на него время от времени. Кас так и сидел с полурасправленными крыльями, иногда закрывая глаза и бормоча что-то себе под нос. (Он сказал однажды, что пытается связаться с Сэмом через сон, но Сэм упорно отказывался засыпать.)

Дин ехал.

Он был уже за гранью отчаяния и приблизился к полному фатализму и принятию неизбежного, когда Сэм начал молиться снова.

— Калкариил следит за ним, — сообщил Кас натянуто, пытаясь развернуться в автобусе, наклоняя крылья так и сяк. — Калкариил знает, что он пытается молиться… Он то и дело прерывает Сэма, крича ему, что мы оба мертвы, что я не мог никуда улететь… что мы оба погибли… в космосе. — Кас умолк, продолжая шевелить крыльями, потом добавил: — Сэм пытается в это не верить…

Кас закрыл глаза, и Дин услышал, как он очень тихо прошептал:

— Я здесь, Сэм. Я здесь. Я здесь.

Потом он открыл глаза и доложил гораздо четче:

— Он прекратил. Но он на северо-востоке. — Кас указал пальцем. — В том направлении.

Он указывал в сторону небоскребов Сан-Франциско, и Дин резко свернул вправо, к городу.

***

После этого Кас начал улавливать случайные короткие молитвы и направлять автобус в глубины огромного холмистого Сан-Франциско — прямо в гущу и впрямь ужасного городского движения. Местами машины стояли бампер в бампер и почти не двигались. Дин взглянул на часы, стиснув зубы. Было уже шесть вечера. Шесть вечера.

Закат наступал в семь тридцать.

Но они потихоньку приближались к цели, пусть и медленно, и Дин позволил себе почувствовать искорку надежды. Закат ожидался уже через час, так что какое бы место Калкариил ни выбрал для своего финального представления, оно должно было быть где-то близко. «Если Калкариил рядом, то и место, которое он выбрал для жертвоприношения, должно быть рядом, — думал Дин. — Ведь так?»