Хотя Дин, на самом деле, говорил это Касу уже несколько раз. Однажды — в тот раз несколько месяцев назад после истории с минотавром. И во время восемьдесят второй молитвы тоже. И…

Ну, может быть, это и все. И оба раза были в каком-то смысле в моменты отчаяния. Но Дин говорил это искренне. Определенно он имел это в виду, оба раза.

И все же он никогда не имел это в виду так, как сейчас.

«Я люблю тебя». Как это могло быть так просто? Он это сказал. И теперь… скажет ли Кас то же в ответ?

Кас молчал долгое время, все глядя на руки.

Дин ждал.

Наконец Кас поднял голову и произнес вдумчиво, глядя сквозь лобовое стекло на деревья снаружи и вообще не глядя на Дина:

— Я думал насчет метафизики небесного могущества…

Дин прыснул со смеху. Будь перед ним кто-то другой, такой ответ обеспокоил бы его, но с Касом, да еще в такой день, почему-то Дин вообще не волновался. Даже наоборот, он чувствовал какое-то легкомыслие. Усмехнувшись, он сказал:

— Из всех возможных ответов на «я люблю тебя», это определенно ХУДШИЙ, что я слышал.

— Ой, — спохватился Кас, взглянув на него. — А есть традиционный ответ?

— Ну, если любишь этого человека, обычно говоришь «я люблю тебя» в ответ. Если не любишь, придумываешь какую-нибудь отговорку, типа «ты такой классный». Или, если ты Хан Соло, говоришь: «Я знаю».

— А, понятно. Но я хотел сказать про могущество…

Дину снова стало смешно.

— Я думал о нем, — продолжил Кас упрямо, — потому что переживал, что, если смогу его как-то вернуть — если когда-нибудь полиняю и обрету полную силу, — я могу потерять то, что чувствую сейчас.

Смех Дина затих. Кас пояснил с полным спокойствием:

— Ты всегда был важен для меня, Дин, всегда. За годы эта привязанность стала только сильнее, и теперь она сильнее всего, что я когда-либо знал. И глубже тоже. Но я подумал: может быть, это что-то, что могут чувствовать только люди? Может быть, это несовместимо с ангельской сущностью? И если мне удастся вернуть могущество, лишусь ли я этого? Потому что… я не хочу этого лишиться, Дин. Этот последний год…

Кас прервался и отвел взгляд. Пока он говорил, его крылья были сложены, челюсть напряжена, выражение лица бесстрастное. «Снова его маска воина, — подумал Дин. — Что означает, он едва сдерживается».

Дин стоял безмолвно и неподвижно у боковой двери, наблюдая за ним.

Кас поднял глаза и удержал взгляд Дина. Этот его твердый взгляд… настолько прямой, без тени страха. Кас сказал:

— Я не хочу, чтобы это заканчивалось. Я хочу взять тебя на озеро. Хочу укутывать тебя крыльями. И хочу, чтобы были еще ночи, как вчерашняя. Потому что и я люблю тебя, Дин.

Он умолк, глядя на Дина.

Дина настолько переполняли эмоции, что он смог сказать только:

— Я знаю.

Прямо как чертов Хан Соло.

***

Сара вскоре вернулась и забралась обратно в автобус с кучей бургеров и картошки фри. (Дин внезапно потерял аппетит, хотя Кас проглотил свой гамбургер с удовольствием.) Сара молча посмотрела на них по очереди, потом сказала:

— Все будет хорошо. Мы его найдем.

— Мы его найдем, — подтвердил Кас.

Сара снова сняла с зеркала распятие, Дин завел двигатель, и они поехали дальше в тишине.

— СЭМ, — известил Кас несколько минут спустя, выпрямившись на кресле. — Это Сэм! Молится! Близко. Близко.

Дин начал тормозить, но Кас пробормотал с закрытыми глазами:

— Не надо останавливаться, теперь его ясно слышно, я могу и отсюда его отслеживать — должно быть, он рядом…

Кас начал поворачиваться на кресле, потом соскочил с него совсем и приземлился на колени на матрас, расправив крылья так далеко, как позволяли стенки автобуса. Не открывая глаз, он произнес:

— Он говорит: «Кас, если ты слышишь меня… похоже, дело плохо… я в багажнике машины… не могу выпутаться, но пытаюсь… руки связаны… ноги тоже… и он завязал мне глаза…. Я не знаю, где мы, какая-то дорога… немного тревожусь, если честно… слышу волны… Ох, черт, я надеюсь, ты меня слышишь, Кас, ты должен меня слышать… пожалуйста, Кас…»

Кас умолк.

— Что он говорит? — спросил Дин натянуто.

Кас ответил с заметным потрясением в голосе:

— Он… молится мне, по-настоящему. То есть… молится. Настоящей молитвой.

— Что ты имеешь в виду? — не поняла Сара.

— Молится о помощи, — ответил Кас. Его голос охрип. Он послушал еще несколько секунд, прочистил горло и добавил: — Он говорит: «Пожалуйста, Кас, только будь жив. Только будь жив и присмотри за Дином. Пожалуйста, услышь меня. Пожалуйста… пусть ты меня слышал все это время… ты должен быть жив… мне нужно, чтобы ты был жив… даже если не можешь спасти меня… это ничего, Кас… ничего… Пожалуйста, только побудь со мной…»

Кас замолчал снова.

Дин видел, как дрожат его перья.

Мгновение спустя Кас сказал, нетвердо втянув воздух:

— По крайней мере, так он продолжает говорить. И… кажется, он впереди нас. Все еще к юго-востоку.

Дин стиснул зубы и дал по клаксону. Движение было слишком медленное, и Дин никак не мог объехать мелкую надоедливую Гео Метро, которая мешалась впереди. Он заглянул вперед, проверяя, можно ли обогнать по встречной, но нет: и в другую сторону шел непрерывный поток машин.

— Нет, стоп… — произнес Кас. — Дин, я ошибся насчет направления. Он… стоп. Он не впереди. Я неправ. Он… к востоку… он… слева от меня.

Сара подскочила в кресле с воплем:

— О! ОГО! Распятие! — Она подняла распятие вверх, Дин бросил взгляд в сторону и увидел, что серебряный крестик вертелся на цепочке у нее в руках.

Кас даже не обратил внимания. Он копошился сзади, бормоча:

— Нет, нет, стоп, нет, я неправ…

Дин наблюдал за ним в зеркало, сбитый с толку, пока Кас медленно поворачивался лицом к задней двери автобуса.

— Он позади нас, — сказал Кас. — К северу. Теперь я уверен.

Дин взглянул на распятие: его вращение замедлилось. Дин в отчаянии посмотрел по сторонам, но вокруг у дороги не было ничего, кроме пыльных камней и жухлой травы. Сара догадалась первая:

— ОН ТОЛЬКО ЧТО МИНОВАЛ НАС! — закричала она, широко раскрыв глаза и едва не подпрыгнув в кресле. — ОН ТОЛЬКО ЧТО ПРОЕХАЛ МИМО! ОН В ОДНОЙ ИЗ ВСТРЕЧНЫХ МАШИН!

Дин понял, что она права, дал по тормозам и развернул автобус прямо посреди узенького шоссе. Машина сзади чуть не врезалась в них, встречная машина едва не врезалась в них, и машины вокруг вынуждены были затормозить и загудеть. Но маневр удался, и через несколько секунд они уже направлялись на север. Дин ускорился, как мог, и Фольксваген понесся вперед.

— Быстрее, Дин, — прорычал Кас, но Дин не мог ехать быстрее: перед ними была череда из десятков выстроившихся в линию машин, ехавших в Сити — в Сан-Франциско.

========== Глава 36. С верой в чудо ==========

Перед ними было столько машин! В какой из них был Сэм? Дин погнал Фольксваген вперед, но вскоре им пришлось замедлиться до почти ползучего темпа в длинном ряду автомобилей.

— Где он, где он? — спрашивал Дин.

— Он перестал молиться, — сообщил Кас, снова забравшись на кресло. — Калкариил услышал. Калкариил заставил его прекратить.

— Черт побери! — прорычал Дин.

Сара подняла распятие со словами:

— Оно еще крутится. Он должен быть близко!

Дин взглянул на распятие, надеясь, что оно ускорит или замедлит темп, или, может быть, отклонится в определенном направлении. Но оно лишь вертелось на устойчивой ленивой скорости, которая вообще ни о чем не говорила.

— Кас, а можно судить, как он далеко, по тому, как быстро крутится крест? — спросила Сара с надеждой, развернувшись в кресле и подняв распятие.

Но Кастиэль покачал головой.

— Я никогда его особо не калибровал, — ответил он с явной досадой. — Никогда даже не пытался, если честно. Все, что можно сказать, это что он где-то в пределах полумили? Но я понятия не имею, как близко он может быть в этом радиусе.

— Так, ладно, — сказал Дин, всматриваясь в машины впереди. — Все следим за машинами впереди. Вы оба, смотрите вперед. Выберите себе по несколько машин и следите за ними. Смотрите на машины с багажниками. Как смогу, я буду подъезжать к ним по очереди, и будем их проверять. Давайте, я буду следить за старым Вольво-940, и за БМВ восьмого года, и за тем жутким ПТ-Крузером — у него есть подобие багажника…