Да и сам Дин был неожиданно взволнован тем, что услышал слова Сэма, пусть и из вторых уст.

Так что они довольно быстро свалились в кровати. Дин заметил, что Сара легла к ним спиной (хотя Дин ничего интимного не делал — лишь еще долго гладил крылья Каса, отчего тот почти сразу уснул).

Но Дин все никак не мог заснуть. Какое-то время он лежал, легонько поглаживая Каса по крыльям и слушая его тихое дыхание, глядя на серебристый луч света, падающий в окно.

Сэм.

Он на самом деле найдут Сэма.

***

Дин проснулся очень рано утром, задолго до рассвета, и обнаружил, что за ночь они с Касом как-то оказались в обнимку. Кас лежал у Дина за спиной, прижавшись к нему сзади. И снова, как и предыдущим утром, невероятным казалось проснуться с Кастиэлем, а не в одиночку, и Дин какое-то время лежал, осознавая этот факт. Кас действительно вернулся. И каким-то образом они стали любовниками практически тут же… и вместо неловкости все это было как-то очень естественно. И просто. И правильно. И чудесно.

И они собирались найти Сэма.

Кас пристроился сзади даже на удивление удобно. Дин вдруг понял, что его никогда раньше не обнимал сзади кто-то настолько высокий. Рост Каса делал ощущения очень необычными: Кас каким-то образом умудрился обнять Дина практически целиком — так, как Дин никогда не ощущал себя с более миниатюрными партнершами. Дин лежал, впитывая ощущения: теплое дыхание Каса на своей шее (конечно же… неудивительно, что Кас в итоге оказался позади Дина: он практически уткнулся лицом Дину в шею…), то, как его массивное теплое тело прижималось к спине Дина, его колени под коленями Дина… (и да, Дин чувствовал и еще кое-какие части тела… соблазн, соблазн… но он подождет). Ноги Кас переплел с ногами Дина, и та его рука, что снизу, лежала у Дина под шеей (из нее получилась на удивление удобная подушка). Другую руку и крыло он набросил на торс Дина.

«Как тепло, — подумал Дин, чувствуя размеренное дыхание Каса у себя на шее. — Как уютно. Как невероятно хорошо. Просто идеально».

В конце концов Дин поднял руку и легонько погладил Каса по крылу в темноте, старясь не разбудить его. И только тогда он сообразил, что крыло было полностью раскрыто и протянулась далеко через Дина. Дин поднял голову и разглядел, где очутился дальний конец крыла. Оказалось, что ночью Кас расправил крыло до конца, так что самые длинные черные перья протянулись над проходом между кроватями и легли на кровать Сары.

Крошка Мэг свернулась прямо на перьях. Она не спала, а смотрела на Дина, дружелюбно щурясь и тихо урча. Дин и Мэг единственные не спали; Сара и Кас еще не проснулись. Но даже во сне Сара обеими руками держалась за черные перья.

***

Рано утром они выехали в Солт-Лейк-Сити конвоем из двух машин: Фольксваген впереди, и Сара на своем Форестере за ним следом. Перегон занимал всего восемь часов, и они преодолели его без задержек, сначала промчавшись через пустыню на восток по орегонскому шоссе 20, щурясь на восходящее солнце, и затем на юго-восток до Юты по широкому I-84.

Они подъехали к зоопарку ранним вечером: Дин — за рулем, Кас — в кинокресле позади него, и Сара — в следующей машине. Мак и Роджер уже ждали их позади ветеринарного отделения: Мак — в своей серебристой Миате, и Роджер — в побитом старом Форде-пикапе. Было только четыре часа, но, как выяснилось, рабочий день в зоопарке уже закончился, и Мак с Роджером объявили, что готовы «ехать к Роджеру». Мак объяснил, что они спланировали провести процедуру «подперивания» в доме Роджера в горах.

Но сначала не обошлось без паузы для всеобщих восхищений отличным состоянием левого крыла Каса. В автобусе он крыло как следует продемонстрировать не мог, но подвигал им как сумел. Мак пришел в восторг от прогресса, а Роджер, который вообще не видел Каса с момента операции, казалось, был потрясен уже тем, что Кас вообще ходит и разговаривает. Потом все они (Роджер, Мак, и Сара тоже) собрались у открытой боковой двери автобуса. Роджер и Мак засыпали Кастиэля вопросами, пока Дин наконец не сказал:

— Перья, народ, перья, не забыли? Поехали займемся перьями.

Вскоре их кортеж, теперь из четырех машин, уже подъезжал к жилищу Роджера, которое оказалось низким сельским домом у подножья гор Уосач.

— Мы решили, что лучше сделать все подальше от публичных глаз, — объяснил Мак Касу, пока они заносили инструменты внутрь. — Тут нет опасности, что на нас случайно наткнется какой-нибудь работник зоопарка. И процедура это простая: операционный зал не нужен. И Роджер живет гораздо ближе, чем я, и он все равно проводил здесь большую часть своих экспериментов с перьями, так что у него, по сути, все готово.

Дом Роджера оказался классическим жильем холостяка, где Дин сразу почувствовал себя в своей тарелке: там была простая спартанская обстановка с мебелью в оттенках коричневого и салатового из семидесятых. Нигде не было ни единого украшения, и обставлен дом был главным образом утилитарными предметами из разных гарнитуров, которые выглядели как купленные по дешевке в комиссионке. Кухня была украшена только двумя охотничьими винтовками, ровно вывешенными на стене, а в холодильнике, куда заглянул Дин, не нашлось ничего кроме пива и замороженной пиццы. Гостиная, похоже, давно была превращена в мастерскую: у стены стоял большой верстак, по центру — крепкий стол, кругом были разложены инструменты, и с потолка свисали яркие рабочие лампы.

В углу была составлена куча незаконченных проектов: небольшие клетки, собачья конура, деревянные насесты и целый ассортимент всяческих приспособлений для животных зоопарка (коробка миниатюрных тарелочек, надписанных «Плавающие островки для лягушек», еще одна коробка с загадочной надписью «Тонущий корм для плавающих уток» и огромное количество деревянных блоков с просверленными дырами, надписанные «МЕДВЕЖЬИ ИГРУШКИ, подходят для арахисового масла»). Все это явно было заброшено уже какое-то время назад. Вместо этого на верстаке был опрятно выложен набор блестящих титановых спиц, эпоксидная смола, зажимы, хирургические щипцы и прочие инструменты. Похоже, материалы для «подперивания». Белая доска у стены была исписана заметками вроде: «Бамбук — СГОРЕЛ ЗА ДЕНЬ. НЕТ». «Дуб — СГОРЕЛ ЗА 3 ДНЯ. НЕТ». «Углеродное волокно — ЛОМАЕТСЯ. НЕТ». Похоже, результаты экспериментов с материалами для подперивания.

И плечевые перья Каса тоже были здесь. Выложенные в рядок на верстаке под яркими лампами. В аккуратно пронумерованных пакетиках.

Роджер даже разложил на большом столе матрас — похоже, чтобы Касу было, на что лечь.

— Роджер, это изумительно, — присвистнул Мак, оглядывая верстак. — Я и не знал, что у тебя уже все подготовлено. Это определенно ускорит дело.

— Сколько ж работы ты проделал… — изумленно произнес Дин, осматриваясь.

— Ну, — сказал Роджер, почесывая бороду. — Ничего особенного. Мне, э… просто нравятся перья.

Это был немного странный комментарий. Дин посмотрел на него, но Роджер отвел глаза.

Дин снова оглядел комнату, изучил доску и постепенно понял, что Роджер, должно быть, в последние месяцы не занимался вообще ничем, кроме экспериментов над перьями Каса.

Что, конечно, было приятно. Даже обалденно было иметь такую поддержку. Но в то же время и… как-то немного странно.

Прежде чем Дин успел подумать об этом как следует, Кас подошел к перьям. Он тут же вынул одно из пакетика и поднял его к свету, медленно поворачивая. Дин и Сара приблизились, чтобы рассмотреть перо. Оно выглядело на удивление хорошо: опахало было чистым и целым. Дин заметил, что перо было немного обрезано, но большая его часть была в хорошем состоянии. Оно было двух оттенков, как и все плечевые перья: белое с внутренней стороны и серое с внешней.

«Серый — свобода воли», — подумал Дин.

Кас сделал движение, словно собирался положить перо назад, но потом снова поднял его к свету, как будто не мог заставить себя отпустить перо. Дин взглянул на него: рот Каса был натянут, и выражение его лица выглядело почти свирепым. Сосредоточенным, строгим, серьезным.