— Мария, давай танцевать, — в который раз позвал Бореско, еще и потянул за руку. Я отобрала свою кисть, с трудом фокусируя на нём свой взгляд.

— Сядь, — приказала ему, и когда он подчинился, начала говорить: — Я нашла проект двигателей, которые использовали в крейсере.

— Мария, детка, — ласково позвал меня Алан, еще и погладил по щеке, — у тебя день рождения. Расслабься хоть немного. Забудь ты про учёбу. Пошли потанцуем. Красивая же музыка.

— Ой, да что ты её уговариваешь, — капризно протянула Хэри, нагло уводя Алана на танцплощадку.

Я проводила их взглядом. Хэри Смит, отличный навигатор, могла быстро и безошибочно прокладывать курс, рассчитать траектории движения космических объектов, правда, не так хороша, как тот же Бореско. Но ничего, пятым помощником пойдёт к нему. Алана я планировала поставить управлять навигацией. Компьютер — это хорошо, а живой мозг лучше.

Я заскучала и решила написать сообщение тому, кто реально рулит в двигателях и рот мне не затыкает. Хотя, конечно, он бессовестный гад, шляется по унжирским борделям, но как помощник капитана просто отличный парень.

Ответного сообщения не получила, но не отчаялась. Давно я не писала ему. Пальчики соскучились по набору текста, а глазки по аватарке Дракона. Я подробно расписала, что скоро начнутся пробные полёты и тогда всё станет ясно про крейсер. Долго же унжирцы не смогут держать всё в тайне, пора им открывать карты. Постепенно нам начали давать приёмы управления, из которых я и делала выводы, выискивая в сети подобные наработки. Ведь ничего кардинально нового за такой короткий срок придумать невозможно, да и прорыва в кораблестроении не было. Я бы узнала, я слежу за новостями.

Молчание оппонента начало злить. В голове уже откровенно шумело и захотелось выяснить отношения. В следующем сообщении попыталась напомнить о моём дне рождения и о том, что кто-то крайне невоспитан, раз не поздравил друга с праздником. Затем я пыталась добиться ответа на вопрос, а мы друзья или можно уже смело забыть про всё, что между нами было.

— Ты с кем? — спросила Лена, хватая мой стакан и выпивая его практически залпом. — Вкусный получился коктейль. И главное никто не заподозрил что алкогольный. Классно я придумала, да?

Я перевела взгляд с экрана на неё, но она за какую-то долю секунды испарилась. Вот была Лена, и вот она уже опять среди танцующих, а мой бокал пуст, и, вообще, чего я тут делаю, надо пойти и спросить у Яндора в лоб, или в либо… или в ухо… как правильно? Да неважно.

Я встала и ровной походкой направилась к выходу.

— Мария, ты куда? — появился рядом со мной Алан как чёрт из табакерки. — Давай провожу.

Я попыталась оттолкнуть его, но он не отталкивался. Бореско довёл меня до лифтов, я вошла, распахнув глаза пошире, чтобы кнопки не расплывались и не качались из стороны в сторону, нажала этаж Яндора.

— Я думал ты к себе, — пробормотал Алан. — Мария, давай ты спать пойдёшь. Я уложу тебя в кровать, раздену.

Я выпрямилась, удерживая себя рукой о стену лифта, оглянулась на липнувшего ко мне парня.

— Я сейчас поговорю и пойду спать, — пообещала я Бореско, которому явно тоже нужно было за кого-то держаться, вон как сжал мою талию, аж замутило.

Дверцы лифта разошлись в стороны, и появился он.

— О, ты-то мне и нужен, — заявила я Яндору. Как удобно и ходить далеко не пришлось. — Ты мне должен в лицо сказать, мы друзья?

— Вы не друзья, Мария, — заявил Алан и повернул рукой моё лицо к себе. — Давай встречаться.

— Где? — не поняла я его.

Но резкий рывок заставил забыть о вопросах Бореско. Я уткнулась лицом в ароматную ткань футболки Яна.

— Ты так классно пахнешь, — пробормотала я, но потом вспомнила, зачем я пришла. — Ян, ты подлец.

Лучше сразу ругаться, так учила Ленка, да и в психологии был описан приём нападения, чтобы поймать противника на правде.

— Слышишь? Подлец.

Ян, больно ухватив меня за руку, практически втащил в свою комнату и бросил на кровать.

— Маруся, ты пьяная, — отчитал Дракон, прям как моя мамулечка. Но я поднялась с подушки, хотя она была такая мягкая, так и липла к моему лицу. Но я сильная, села ровно, насупилась, бросила взглядом вызов манаукцу.

— У меня день рождения, а ты подлец. Ты меня даже не поздравил. Я же…

— Я тебе сказал, что мы не друзья.

Я всхлипнула. Не друзья. Я так и знала. Он меня бросил.

— Почему? Я же так старалась. Эта вечеринка, она же для тебя… А ты… Ты бессердечный… Ещё и по бабам шляешься… Как тебе не стыдно, Ян.

— Маруся, ты зачем пила?

Голова такая тяжёлая, что смотреть на стоящего передо мной парня было сложно. Зато опустив взгляд, заметила, что он босиком.

— Я пила сок.

— Ты напилась!

Голос-то зачем повышать? Я сморщилась, с тоской глядя на подушку. И голова так сама к ней потянулась.

— Я пила сок, потом Лена сказала, что это коктейль. А на вкус и не скажешь. Вкусный сок. А без тебя так скучно. Ты всё не идёшь.

Медленно, медленно притяжение между головой и подушкой увеличилось, пока не произошла долгожданная стыковка. Кайф. Я аж глаза прикрыла.

— Маруся, ты понимаешь, что Бореско…

— Да пошёл этот Бореско, достал он уже. Нет, он красивый парень, добрый. Подарил мне коммуникатор, глупый. Кто же малознакомой девушке коммуникаторы дарит.

Ах, как же приятно пахнет подушка и мягкая такая, еще бы одеялком укрыться.

— Маруся, — настойчиво позвал Дракон.

— Ну чего ты пристал? Сам на вечеринку не пришёл. А я её ради тебя устраивала. Думала, ты придёшь, мы помиримся, а ты подлец. По бабам ходишь. Я понимаю, что я не дала, так другие дадут.

— Маруська, что за бред ты несёшь.

Меня встряхнули, но глаза открыть я уже не смогла.

— Не бред, — веки, наконец, разлепила и взглянула на Яндора, который нависал надо мной, опираясь руками с двух сторон от моей головы. — Я цитирую очень опытную девушку, у которой секс был в шестнадцать лет. Правда, она очень стесняется этого. Я её так понимаю. Секс в шестнадцать, да если бы моя мама узнала, что я в шестнадцать, она меня бы, наверное, из дома выгнала.

— Марусенька, секс в шестнадцать — это не так и страшно.

— Не скажи. Если парень подлец и бросит тебя, вот как ты, взял и бросил. Я ведь тебе не успела сказать, что ты мне нравишься.

Вдруг себя так жалко стало, что слёзы навернулись.

— Бросил меня одну. Ты знаешь, что я никуда не успеваю? Вообще никуда. А преподаватель Фентих сказала, что раз я не записалась на её лекции, то и не должна просить у неё материал. Она такая противная. Красивая, конечно, волосы до поясницы и густые, правда, малиновые. Наверное, тебе такие нравятся. Да?

— Дура ты, Маша, — тихо шепнул Ян, ложась со мной рядом. — Я тебя люблю. Мне ты нравишься.

— А чего тогда к унжиркам бегал? Ленка сказала, что это я виновата. Дала бы тебе, и ты никуда бы от меня не делся. Что мужикам только секс нужен. И что дружбы между девушкой и парнем быть не может.

— Не может, она в любовь превращается, — тихо шепнул Яндор и погладил меня по волосам, а я уткнулась ему в грудь, расслабляясь.

— А ещё она сказала, что таких бабников, как ты, надо держать на коротком поводке и каблуком к полу прижимать.

— Да, слышал, — шепнул Ян.

— А еще она сказала, что я должна хвататься за тебя и не отпускать.

— Это тоже слышал.

— А ещё…

— Спи, чудовище, — приказал Ян, крепко сжимая меня в объятиях.

— Не могу, — призналась в ответ, опять плача. — Я усну, а ты опять сбежишь, потом разговаривать не будешь, даже не посмотришь на меня.

— Посмотрю, обещаю. Спи, Маруся.

Успокоенная его обещанием, я провалилась в крутящуюся муть. Меня словно мотыляло, бросало из стороны в сторону.

— Ян, меня тошнит, — жалобно протянула, открывая глаза.

Яндор

Сидя на кровати, прислонившись спиной к изголовью, Шалорт обнимал задремавшую Марусю. Она была закутана в одеяло, словно в кокон, и уже не тряслась как лист на ветру. Измождённая, уставшая девушка была до безумия нежная. Яндор осторожно убрал непослушные кудри с бледного лба, заглядывая в безмятежное лицо. Чем её напоила Локоткова, оставалось лишь догадываться, но желудок Сандерс был категорически против таких изысков. Возможно, Маруся была голодной, а в пустом желудке никакой алкоголь не возжелает оставаться. Яндор никогда и не думал, что ухаживать за девушкой так сложно, а её: «Выйди, я страшная!» Как воспринимать это? Подумаешь, вырвало, с кем не бывает, ну тушь потекла от слёз. Чего тут страшного, но Сандерс так взмолилась, что Яну пришлось подчиниться и постоять за порогом, пока девушка обессиленно не привалилась к раковине. Дальше Шалорт терпеть уже не мог и помог умыться Марусе. Дал ей лекарство, закутал трясущуюся девушку в одеяло и вот сидел, не зная, что делать дальше. Она пришла, сама, как и предрекал отец. Пришла, значит, любит. И матери своей сказала что влюбилась. И сама не единожды говорила, что он ей нравится. Вроде и получил что хотел, а стало страшновато. Бореско ведь прав. Земные спецслужбы из-за связи с манаукцем могут закрыть Марусе путь на пост капитана. Пусть проект и совместный, но каждое правительство тянет одеяло на себя. Даже унжирцы.