Наверное, наше поколение и стало самыми жадными потребителями, когда мы выросли и смогли себе позволить какое-то разнообразие, компенсирующее голодное серое детство. Это мы и наш неуёмный аппетит ко вкусам сформировали сегодняшний рынок.

Свою первую старую 3D-варку я программировал сам, еще будучи подростком, экспериментируя с дешевыми картриджами, и пытаясь прокачать в ней базовые рецепты, чтобы немного улучшить те простейшие несколько блюд, которые она могла напечатать. Но техника того времени не могла дать свободы творчества, которая доступна нам сейчас.

Со временем стали появляться более сложные рецепты и модели, позволяющие напечатать настоящие кулинарные шедевры. В то время, как большинство потребителей довольствовались базовыми версиями картриджей и 3D-моделей, рос спрос на премиальные кулинарные опции.

Настало время для таких как я. В противовес недорогим массовым блюдам, доступным на рынке, люди хотели чего-то особенного, сначала на праздники, потом и для каждодневного приготовления. Так развивалась авторская кухня, требующая от нового поколения поваров быть одновременно опытными кулинарами, разбираться в физике и химии, быть программистами и дизайнерами.

Чаще для разработки сложных рецептов могли использовать целую команду, но это было нерентабельно. И мастеров-одиночек было не так много, поэтому наши новинки очень ценили, мы были трендсеттерами для всего рынка, за нашими достижениями следили корпорации и правительства.

Наши рецепты были бесплатными, и вы могли скачать модель для любого блюда, даже от самого именитого фуд-дизайнера. Но когда вы готовили моё блюдо или использовали любые другие разработанные мной решения, производитель вашей 3D-варки отчислял мне крошечную сумму роялти.

За каждый раз, когда вы готовили по моим рецептам. За каждого такого пользователя. В результате получалось достаточно много, чтобы моя семья жила в достатке, и я мог продолжать творить, оставаясь до недавнего времени номером первым в списке цифровых шефов новой эпохи.

Мир избавился от голода, население медленно росло, восстанавливая докризисный уровень, еды хватало даже в бедных районах и нищих странах. Там, где люди не могли себе позволить 3D-варку и картриджи для неё, правительства обеспечивали доступ к аппаратам бесплатной печати еды. Простой базовой еды, которая позволяла выжить.

А те, кто могли себе позволить больше, всегда хотели еще больше. Порадовать мужа кулинарной новинкой, вспомнить, какой была еда в детстве, или узнать это, в случае с новыми поколениями. Мы вели блоги, давали интервью, участвовали в передачах и дебатах. Мы были звёздами, дающими людям и хлеб, и зрелища.

Сами понимаете, чем выше забираешься по лестнице славы, тем больнее, когда кто-то нагло тебя оттуда сталкивает. Я потерял покой и сон, я проводил дни и ночи в своей лаборатории, колдуя над новыми рецептами для блога и над особыми блюдами для фуд-баттла.

Я стремился не просто воссоздать что-то оригинальное из былого наследия, но привнести в свои творения некоторый фьюжн, новые необычные ноты, сделать то, что не могли себе позволить повара прошлого, сдерживаемые технологиями и ограничениями физики.

В моих руках была 3D-варка, эта волшебная палочка опытного кулинара, и я мог создать любую модель, сдерживаемый только своей фантазией и сложностью проработки определённых составляющих в каждом рецепте.

Но у меня было много великолепных, проверенных временем наработок, которые я мог использовать в качестве основы для новых блюд.

Я был в восторге от тальятеле с молочной телятиной и жареными трюфелями, с растопленным сливочным маслом и немного стружки пармезана. Этот неповторимый насыщенный грибной аромат, я бился над ним неделю, чтобы получить именно такие трюфели, как мне хотелось передать.

Помню, моя жена Рейчел прибежала из нашего небольшого садика на крыше, и сказала:

– Майкл Тернер, не знаю, что ты там приготовил, но это пахнет божественно, не вздумай выбросить, я это съем прямо сейчас.

Следующие три дня наша 3D-варка неизменно готовила для неё на ужин это новое блюдо, чтобы Рейчел могла им наесться. Наверное, стоило поместить эту новинку в мой блог, но рисковать ли с ней в предстоящем состязании? Не уверен.

Я решил отдать дань классике фаст-фуда, но поднять её на несколько уровней выше. И тут я не поскупился смешать ингредиенты и продукты из разных культур, чтобы вынести мозг даже самым искушенным гурманам.

Большой двойной гамбургер в поджаренной булочке маффин с нежнейшей сочной говядиной вагю, приготовленной на гриле, с расплавленным выдержанным сыром чеддер, хрустящим салатом и парой ломтиков слегка промаринованного огурца. Никаких соусов, чтобы не мешать главному герою раскрыться в полной мере. Я мирный человек, но не удержался бы и ударил того, кто предложил бы добавить кетчуп и майонез к этому идеальному мраморному вагю.

Гарниром к этому деликатесу служили хрустящие ломтики сладкого батата со специями, приготовленного в глубоком масле. К батату я решил добавить слегка острый сливочный карри соус.

Мой старший, Пол, оказался не таким требовательным в еде, как его отец. Почти с меня ростом в свои четырнадцать, он просто много ел, чтобы удовлетворить потребности растущего организма. И ему было не до тонкостей вкусов и текстур, не до нюансов аромата или особенностей сервировки. Он просто почти всё время был голодный и выбирал что-то из обширного меню нашей домашней 3D-варки.

Но мои гамбургеры вагю он оценил. Хотя, с его-то вкусами, это не было для меня обнадёживающим фактором.

– Мммм, – простонал Пол с набитым ртом, – Пап, бургер потрясный. Хорошо, что без кетчупа, он и так сочный. Мммм, отпад. А картоха какая, только соус недостаточно острый. Сделай острее.

– Нет, сын, он достаточно острый. Если сделать острее, ты не почувствуешь вкус мяса.

– Говядина, я угадал?

– Да, угадал, приятель, молодец – подбодрил я его, тщательно удерживая улыбку и стараясь не скрежетать зубами, – Как думаешь, есть шанс побить с этим Эми Уильямс? С чем-то вроде её знаменитой индейки?

– У, не, пап, с этим нет шанса, – помотал головой Пол и макнул в соус сразу три ломтика батата, – Индейка же больше, там есть что пожрать. А этим я не наелся как-то. Принтани мне еще один, а?

А вот младшая дочка пошла в меня. Вряд ли вы можете ожидать от семилетнего ребёнка, что она будет разбираться в сложных кулинарных изысках, но Стейси часто удивляла наших гостей своими глубокомысленными комментариями о том или ином блюде.

Конечно, она часто крутила своим симпатичным конопатым носиком и могла отказаться есть что-то безо всякой на то причины. Но ей нравилось обсуждать еду с умным видом опытного дегустатора, копируя, а то и пародируя взрослых.

Одним из моих бестселлеров были яйца пашот. Мне первому удалось добиться той невероятной текстуры, сочетающей в себе густую обволакивающую шелковистую тягучесть желтка с нежностью белка, тающего во рту.

Я долго проектировал модель, чтобы придать оболочке нужную плотность, способную удержать текучий желток, пока вы не укусите яйцо на тосте или не проткнёте его вилкой, позволяя жидкому янтарно-желтому содержимому разлиться по тарелке.

Но еще больше времени я потратил на консистенцию желтка, потому что это ни с чем не сравнимый продукт, и для меня это было серьёзным профессиональным вызовом.

Время от времени я думал над той кропотливой работой, проделанной для яиц пашот, и о том, как можно использовать наработки с этой текстурой. Однажды я решил придать своему фирменному крем-брюле более густую консистенцию, позаимствовав немного тягучести у проверенного годами рецепта.

На мой вкус, более структурированная и желеистая текстура старого рецепта была лучше, но в новом тоже была своя прелесть. Я решил идти дальше и сделать то, что было недоступно кулинарам прошлого – я поместил в середину крема воздушные шарики из карамели, чтобы они хрустели на зубах во время еды и раскрывались неповторимыми горьковатыми нотами жженого сахара.