Но больше всего унижений они испытали в столице. Уже на въезде в город все было предельно ясно – Ясуо и Юдао приветствовали как освободителей, избавителей от несчастья и спасителей простых людей. Говоря проще – их боготворили. Воинов, следовавших за ними ожидала меньшая участь, однако и они получили свои порции славы и благодарности. А вот повозке которая ехала за ними, знатно досталось. Гнилые овощи и фрукты, глиняная утварь, камни разных размеров, а иногда даже оружие. Спасало маленьких пленников только то что они могли пригнуться, хотя и это не всегда помогало, поэтому по приезду в императорский замок от них изрядно пованивало, а на открытых местах виднелись синяки.

Тем не менее, Ясуо, желая покончить со всей этой ситуацией, направился прямиком к правителю. Того уже осведомили о том, что указ был выполнен не полностью, и он жаждал объяснений. Их так же ждали и остальные восемь князей, вместе со своими приближенными людьми. В общем, людей в том зале тогда собралось достаточно.

Войдя в зал, Ясуо отправился к трону, а связанные дети упали на колени, вот только они не молили пощады, а тихонько попискивали от усталости, боли и унижений. Большинство присутствующих обратили на них внимание, и внаглую уставились, даже не пытаясь скрыть своих чувств. Кто-то молча смотрел на пленников, которые уже должны были быть мертвы, кто-то ухмылялся, наблюдая за их судьбой, а кто-то в открытую ненавидел их, и только неопределенность в вопросе их жизни не давал этим людям подойти и просто убить малышей. По прошествии стольких лет, Акира даже не помнил как строился разговор, однако в тот день он ясно осознал – никто из присутствующих не был на их стороне.

И хотя юноша мало что помнил из разговора, он был твердо уверен что эта беседа была долгой, невероятно громкой, и очень важной. Указ императора – слишком важная вещь, чтобы ее игнорировать, пусть даже и в такой малой степени как убийство детей. Но для императора это маленькое упущение генерала было вовсе не маленьким. Именно тогда Ясуо и удивил всех собравшихся, четко озвучив намерение оставить детей в живых. Никто не понимал зачем ему было это нужно. Зато многие понимали зачем была нужна казнь малявок.

Тем не менее, Ясуо продолжал отстаивать свое мнение, и в конце концов, после долгих криков и ругани, император сдался. Он отменил приказ о казни, и оставил детей в живых. Это решение привело всех в шок – мало того что приказ самого императора был оспорен, так еще и сделано это было в отношении ублюдков Киоши. Сам император тем временем провозгласил, что всю ответственность за них теперь берет на себя князь Ясуо, с чем он согласился.

Тогда Акира видел брата и сестру в последний раз. Их развозили в разные замки, причем сам юноша отправлялся под личную опеку господина Ясуо. Им даже не позволили обняться – просто кинули в разные повозки, и развезли по замкам. Некоторое время ничего не происходило – сам Акира сидел в небольшой комнатушке, под пристальным надзором, и почти никуда не выпускался.

Но когда в свои владения, после окончательной победы над остатками повстанцев вернулся князь, все изменилось. Сперва он провел со своим новым подопечным достаточно короткий разговор. Коротким он был потому что мальчик проявил неуважение, кричал, обвинял и все в таком духе. Разъяренный старик даже не стал это дослушивать, и просто вышел наружу.

После этого начался первый этап обучения юноши – из него начали выбивать всю дурь. Избиение палками, вбивание в голову "правильных" мыслей, принуждение к ненависти своих родителей, своих символов и истории своего рода. Для того чтобы сломать ребенка не нужно много ума и сил, и учителям это удалось – меньше чем через месяц Акира начал люто ненавидеть своего отца. По-существу, парень так и не узнал что сделал его родитель, однако это не помешало ему возненавидеть его за то что он сейчас переживал.

И только когда Ясуо наконец убедился в преданности ему, он дал добро на нормальное обучение.

– А ведь ты был при нашем первом разговоре – тихо припомнил юноша, раскинув во все стороны руки. – Это что получается, десять лет я все еще не умел это делать, а сегодня наконец научился? Ладно, к черту тебя!

Ученик поднялся и вышел наружу. Из своих домов начали выходить другие ученики, а это означало что начинается их время. Вообще, в замке находилось около сотни воспитанников, которые обучались всем нужным навыкам, чтобы в дальнейшем служить господину, или его потомкам. Все они жили здесь, среди таких же как и они сами, на полном содержании князя. Только недавно Акира узнал, что такой системой пользуется лишь Ясуо, в то время как в остальных областях, воины сами воспитывают своих сыновей.

Вскоре юноша оказался у дома, где жили его сверстники, однако зайдя туда он их не обнаружил – видимо те бродили где-то в неизвестности, однако ему это не мешало.

С товарищами он… не был товарищем. Как только его подселили к ним, он проболтался что является сыном Киоши. Как оказалось даже дети знали кто это такой, поэтому мальчик сразу же был заклеймен проклятым, и на этом их общение завершилось. После этого были лишь насмешки, издевки и прочая дурь. К счастью, воспитанные по законам чести, они воздерживались от непосредственного вредительства, иначе юноша оказывался бы на лечении чуть ли не постоянно… если бы вообще был жив.

Усевшись на свою постель, уставленную в самом дальнем и темном углу, он решил осмотреть полученное ранение. Целителем он не был, однако рассказы бывалых вояк( которые он слушал втихаря, потому что никто в здравом уме не стал бы с ним общаться) изрядно помогли ему в этом. Он знал как накладывать повязки, несколько растений для лечения ран и даже однажды сумел правильно позаботиться о сломанном на тренировке пальце. Вот и сейчас, осмотрев источник боли, он увидел покрасневший ушиб. Ощупав его и повертев рукой, он убедился что кости не были сломаны, и перетянул руку чистой тканью, хранившейся в небольшом сундучке. Удовлетворившись сделанной работой, он невольно вспомнил мастера Изао, нанесшего это повреждение.

На самом деле, Изао был одним из немногих людей, к которым Акира относился нормально. Да он был суров – но он был суров ко всем, не выделял никого, ко всем относился равно. Порой он даже помогал юноше позаниматься дополнительно, когда тот в чем-то не успевал, либо когда просто хотел этого.

А вот остальные учителя были более чем похожи на своих учеников – надменные, гордые и высокомерные. Они тоже приняли юношу как проклятого, пускай и не говоря об этом вслух. Ходить на их занятия было той еще мукой.

Вскоре заурчал живот, чем дал понять своему хозяину что было бы неплохо позаботиться и о нем. Встав, Акира направился к еще одному человеку, который относился к нему вполне нормально – прямиком к Моммо. Это была пожилая женщина, которая заведовала всей кухней. Согласно учению господина Ясуо, ученики должны были сами заботиться о своей еде, договариваясь об этом на кухне. Считалось что это развивало самостоятельность и ответственность. Тем не менее, Моммо была единственным человеком, контролирующим этот процесс – в случае когда ученик просил слишком много, или делал это слишком часто, она вполне могла выгнать или дать пару тумаков.

Но в отношении Акиры она вела себя куда лучше. Нет, конечно, если бы юноша зазнался, то и его ждала бы известная участь, однако он старался не давать таких поводов, чем еще больше расположил к себе женщину. Иногда она даже могла расщедриться на немного сладостей, чем вносила в не особо радостную жизнь толику счастья.

Дверь была открыта, а из помещения тянулся дымок, принося за собой аппетитный мясной запах. Заглянув в проем, юноша увидел что подручные поварихи собрались вокруг одной из них, и что-то шептали той на ухо. Переведя взгляд на стол, Акира обнаружил еще и небольшие пиалы, помимо небольшого количества поджаренного мяса. И что-то ему подсказывало, что внутри чаш был вовсе не чай.

Подглядываешь? – Рука схватила его за ворот, и оттянула назад, от двери. Однако юноша только услышав этот тихий голос, сразу же догадался кто это был. И он не ошибся – Разве вас не учат правилам этикета, и всему такому? Можешь не отвечать, я все равно знаю что учат!