– Раньше было принято представляться перед тем, как задавать вопросы! – последовал спокойный, но несколько грубый ответ незнакомца.

– Но ты тоже так и не представился! Хотя вопросов задавал не меньше… не говоря уже о делах. – остроумный ответ заставил воина улыбнуться. Затем он наконец поднял голову на собеседника и продолжил:

– Твоя правда! Но дело в том что мое имя для тебя не так уж и важно…

– Тогда не надейся услышать мое!

– Хорошо! – чудак неожиданно согласился с его предложением и замолк.

– Так все же… зачем? – его собеседник однако не сдавался.

– Это… дань памяти одной традиции. Она сейчас не в ходу, но это не значит что она плохая.

– Эта традиция предписывает убивать людей просто посмотрев на них, а не потому что так велит закон?

– Иногда!

– Это не ответ!

– Лучшего тебе не добиться.

После этого оба замолкли. Парень потому что у него не было вопросов, а воин потому что не на что было отвечать. Однако через минуту молодой страж вновь нарушил молчание:

– Раньше было принято… традиции… Так ты значит любишь все старое? Ты и правда старик!

Ответом ему была тишина, однако он не сдавался:

– Старики обычно знают хорошие истории. Может расскажешь какую-нибудь, раз уж испортил людям сон?

– Хочешь услышать историю? Есть одна. – перестав валяться бестолку, человек уселся на колени возле горящего костра, и принялся чистить меч. – Жрецы говорят что сначала была лишь бесконечная тьма. Она была всем, и одновременно ничем. Затем, появились боги. Поначалу они были как слепые котята но…

– Я так понимаю, это короткая история? – слушатель внезапно прервал его. – Если да, то лучше не надо!

–Прости, мне показалось, или ты только что сказал что короткие истории бесполезны?

– Разве нет? Действия мало, смысла мало. Я уже сейчас могу прикопаться. Если была только тьма, то откуда же взялись боги? И если…

– Ладно, ладно, не горячись. Я тебя понял. Хочешь длинную историю? Так и быть, расскажу. Только если пообещаешь мне кое-что!

– Что? – он приподнялся на локтях, предвкушая важную просьбу.

– Выбросить из головы эту дурость, что короткие истории бесполезны!

– Боги… да рассказывай уже!

Воин посмотрел на него чуть укорительно, а потом принялся за рассказ. Костер, к счастью, горел хорошо…

1. Конец этого мятежа…

Со стороны дороги послышалось стучание копыт. Кто-то приближался к замку. Главный вопрос для тех кто в нем сейчас находился – что за флаг они увидят. От этого, пожалуй, зависели их жизни.

Воины, стоящие в эти тяжелые времена на страже ворот, послали слугу в дом, чтобы сообщить хозяйке о приближении людей. Но не дожидаясь ее ответа, они стиснули в своих руках мечи, готовые защищать госпожу и её дом, выполняя свой долг.

Невысокий слуга тем временем бежал так быстро как только мог. Вбежал в ворота, пересек длинный двор и оказался у входа в дом. Часовой воин сначала нахмурился, но увидев озадаченного гонца уступил дорогу. Парень открыл дверь, быстро разулся и вошел в зал где сидела госпожа Нобуко.

В этот момент она, вместе со своими маленькими детьми, обедала, заодно пытаясь объяснить маленькой Хоши как держать палочки. Та постоянно не могла удержаться за них, и разбрасывала куски риса вокруг себя. Двое сыновей же наоборот, выглядели очень сосредоточенными на еде, что было неудивительно, учитывая то что они вчера натворили, и то какую выволочку устроила им мать.

Вид взволнованного слуги, казалось, ничуть не удивил госпожу. Лишь увидев его, она слабо улыбнулась сама себе, кивнула своей помощнице, молчаливо попросив ту присмотреть за детьми, а затем вышла из дома.

Погода была самой что ни на есть подходящей под момент – закрытое тучами небо скрыло великое солнце, отчего улица выглядела достаточно темной. Казалось что сама природа вокруг нее говорила о чем-то, что ждало ее впереди. Но возмущаться превратностям судьбы было некогда, поэтому Нобуко лишь ускорила шаг.

В тот момент когда она подошла к воротам, они начали медленно открываться. Из-за своего размера они постоянно медлили, но в этот раз казалось, будто само время вокруг них замедлилось. Прошла секунда. Вторая. И вот показалась голова лошади, въезжающей на территорию. Исходов было немного – раз уж вокруг не было следов боя, значит охрана сама пропустила их. Шансы на то что следом за лошадью покажутся всадники ее мужа были малы, но сейчас она надеялась на них как никогда. И вот наконец показался воин. И концы его шлема, к ее ликованию, были окрашены синим.

Время вновь ускорило свой ход. Пары всадников проезжали, неся в руках потрепанные синие флаги с черным оленем. Вид у них был под стать их ноше. И наконец, после рядов своей личной охраны, показался ее муж – Киоши. Гордо восседающий на гнедом жеребце, он выглядел при этом не лучше камня с обочины дороги. И вслед за ним, такой же вид передался и его жене.

Остатки войска продолжали входить в ворота, но хозяин замка тем временем уже слез со своего скакуна, и направился к Нобуко, рядом с которой, как оказалось уже стояли слуги и охранники. Через секунду все склонились перед господином. Слуги – низко, воины – по пояс, жена – чуть опустив голову с плечами. Даже сейчас нельзя было забывать об этикете. Киоши удовлетворительно кивнул и направился в дом. За ним хотели было направиться и остальные, но не тут то было:

– Нет! Только Нобуко. Остальные свободны.

Фраза была коротка, но все еще действенна, поэтому слуги быстро испарились, стражи направились повидать боевых друзей, а господин с женой – в дом. Открыв двери, Киоши даже не удостоил детей своим взглядом, не говоря уже про приветствие и разговоры, и направился в комнату. Последовавшая за ним жена обнаружила его уже сидящим на стуле, и без разговоров принялась снимать с него доспехи. Стояло напряженное молчание. Долгое время раздавался лишь шум веревок, которые нужно было развязать, и небольшой лязг брони. Киоши не хотел говорить. Нобуко не спрашивала. Их двоих не устраивала такая ситуация, но они ничего не делали. Наконец, доспех был снят и повешен на стойку. Госпожа принялась одевать мужа в кимоно, но затем, когда оставалось лишь завязать пояс, он остановил ее руку, прося прекратить. Это был сигнал к разговору, и через несколько мгновений затишья, он начался:

– Мы проиграли.

– Я поняла это… – спустя несколько секунд ответила Нобуко. Казалось, будто на этом все исчерпалось, но затем Киоши продолжил:

– Битва была яростной, мы хорошо сражались, и в один момент мне даже показалось что мы выиграли… Но затем конница зашла в наш тыл, и ряды дрогнули. Все кончилось за несколько минут…

– Почему ты не принял поражение? – осторожно спросила его супруга – почему ты вернулся, а не смыл с себя позор поражения, как гласит твой кодекс?

Вопрос больно ударил по проигравшему. Ярость чуть не захлестнула его, но затем он вспомнил ответ на этот вопрос и смирился – Я проиграл, но мой позор не в поражении. Смыть его невозможно… К тому же, я надеялся в последний раз насладиться жизнью вместе с семьей.

– Как скоро они приедут?

– Скоро.

–Тогда идем. Нас уже ждут…

Обед прошел скомкано. Все еще не пришедший в себя Киоши вяло интересовался жизнью своего дома, глазами уйдя в себя. Дети радовались его возвращению, но все же не понимали что происходит, и всячески пытались его донимать. Нобуко при виде этого умилялась, хотя в душе она хотела кинуться со скалы. А затем еще раз и еще. Если бы не вид мужа и осознание скорого конца, это был бы самый счастливый момент ее короткой жизни. Зная это, она пыталась выглядеть как можно лучше, чтобы сохранить пристойный вид.

Затем хозяин все же пришел в себя, смирившись с судьбой, или просто решив не отказываться от последних мгновений жизни. А в том что они последние он не сомневался. Он наконец заметил что Хоши не умела держать палочки, и к удивлению жены и прислуги исправил этот недостаток за несколько секунд. От этого все присутствующие улыбнулись. Жаль что чуть ехидную часть улыбки Хоши заметила лишь Нобуко. Она наверняка знала что ее дочь давно научилась правильно есть. Но от того что она дала отцу возможность, пускай и формальную, почувствовать себя гордым родителем, умиление захватило материнскую душу.