--Боялась, что все остынет.
Кроме обещанных омлета и кофе на столе были разные вкусности и бутылка вина.
--Забежала по пути в кулинарию, а вино прихватила из дома. Вчерашний мой промах загладить. Я только потом поняла, что ты мог подумать о моем отъезде с Сашей и Николаем.
Увидев, что Виктор вознамерился что-то сказать, поспешила упредить его:
--Поверь, все, что ты мог подумать, этого не было. Ни в реальности, ни даже в мыслях. Я только сожалею, что ничего не сказала тебе о своих женских проблемах. А точнее о проблемных днях. Я потому и спала плохо и проснулась рано.
Виктор внимательно посмотрел на гостью. Татьяна смотрела на него широко раскрытыми ясными глазами. Ему действительно стало легче от услышанного, но в сущности это ничего не меняло. Спокойно спросил:
--Если это все, что ты хотела мне сказать, тогда наливай вино. Омлет вкусный, мне хоть и на дежурство, но я, пожалуй, стаканчик выпью.
Разлив по стаканам вино, Татьяна потянулась было чокнуться с ним, но Виктор, сделав вид, что не заметил ее жеста, быстро опорожнил свой стакан.
--Ну вот, опять ты поторопился,- разочарованно произнесла девушка. - А я тост хотела произнести, между прочим, за мир между нами.
--Мы разве ссорились? Я ничего такого не припомню.
Он склонился над тарелкой и с аппетитом стал уплетать омлет.
Татьяну явно обескуражил такой поворот разговора. Но она, пересилив себя, спокойно продолжала ухаживать за мужчиной. Налила ему кофе, добавив в чашку ложечку сгущенного молока, на отдельную тарелку положила пирожное и сдобную булочку и аккуратно пододвинула ее поближе к нему. Со стороны все похоже было на семейный завтрак с заботливой женой. Подумав об этом, Виктор не на шутку напрягся. Скажи гостья сейчас хоть слово и он готов был взорваться. Но девушка молчала.
Маленькими глотками допила вино и налила еще. Помедлив, налила и в стакан Виктора. Она не была уверена, что поступает правильно, но ей хотелось, чтобы он выпил. Чувствовала, что он не поверил ей, и от этого было тяжело на душе. В который раз корила себя за необдуманный поступок.
Проснувшись утром, даже не могла поверить, что рядом не Виктор, а этот хлыщ с горбатым носом. Только один раз мелькнула в голове мысль, когда они сидели в кафе, что с Сашкой веселее, чем с Виктором. Виктор весь какой-то проблемный, а Александр легкий в общении и веселый. И вот к чему это привело! Она поддалась минутной слабости. Когда мужчина напросился к ней на чашечку кофе, не смогла отказать, А вместо кофе они пили коньяк. Небольшую плоскую бутылку этого напитка Фридман достал из внутреннего кармана.
Напиток издавал прекрасный вкусный запах и Татьяна не удержалась - выпила. Уж очень любезен и настойчив был пиар-менеджер. Засиделись допоздна. Когда бутылка опустела, ей было все равно, уйдет он или останется. Александр остался. Утром ему надо было успеть на самолет в Москву и он предусмотрительно завел на своих часах будильник.
Прощаясь, скупо поцеловал ее в щеку и предупредил:
--Постарайся вчерашний разговор забыть. Так будет лучше и для тебя, и для меня.
Получилось все наоборот. Предупреждение сработало спусковым крючком для ее памяти. Она мимо воли стала вспоминать все, о чем Александр говорил ей вчера.
Под воздействием алкоголя ему, видимо, очень хотелось придать себе побольше значимости в глазах девушки, и он распушил крылья. Уверял, что скоро переедет работать в Москву. Будет от министерства промышленности курировать Восточную Сибирь и Дальний Восток.
--Почему ты так уверен, что тебя непременно возьмут?- поинтересовалась Татьяна.
--Я занес кому надо солидную сумму. На днях меня будут представлять вице-премьеру. Но это чистая формальность. Считай, что я уже москвич.
--И почему это все деловые люди рвутся в столицу?- больше из вежливости чем из любопытства, спросила девушка.
Вот тут-то пиар-менеджер разговорился по-настоящему!
--Там жизнь другая. Интересы другие. Мы здесь, в провинции, колготимся в поисках правды, справедливости. Там этого нет и в помине. Если ты выгоден - тогда тебе найдут теплое место. Если же ты для них окажешься пустышкой - тогда и сиди на своей маленькой кочке и помалкивай. Раньше мне одна идея казалась бредовой, ущербной для страны. Но, съездив в Москву, понял, большие деловые люди "поднимут" на этой идее по сотне миллионов в личный карман, ни на секунду не задумываясь об ущербе для государства. Такого понятия в их кругах просто нет.
--Вы же сами в кафе ратовали за государственные интересы, когда ввязались в спор с Дмитрием? Не вяжется как-то с вашими рассуждениями,- подначила его Татьяна.
--Это моя провинциальная отрыжка сказывается. Еще я хотел развести на крамольный разговор этого жирного самодовольного индюка Дмитрия. Сидит такой гламурненький, вальяжный. А в кабинет к нему без десятка миллионов в качестве подношений и заходить не стоит, если какое-нибудь дело собираешься открыть. Хотел подсечь, но он так и не раскрылся. Хитрый, ничего не скажешь.
Александр замолчал, но было видно, что затронутая тема его не отпускает. Видимо, действительно провинциальная "отрыжка" в нем еще было крепкой.
--С другой стороны, я все равно не могу понять одного. Ну, желаете вы сорвать куш побольше - срывайте. Но зачем же портить тайгу? Зачем уничтожать кормовую базу для многих животных, и в первую очередь таких ценных промысловых видов, как соболь, белка, лиса, бурундуки. Звери просто уйдут и в ближайшие десятки лет не вернутся. Это миллиарды потерянных доходов для края и страны. Огонь полностью ликвидирует условия для проживания птиц, крупных зверей: медведей, волков, лосей. Людям на этих территориях будет больше нечего делать.
