Степан огляделся. Этот район был ему знакомым: они оказались неподалёку от метро «Чернышевская». Он с сожалением заметил, что воздух там был заметно более грязным, чем около Башни: дома в дальнем конце улицы тонули в смоге. У многих прохожих на улицах были дешёвые белые маски, которые вряд ли сильно помогали.

Иван хлопнул в ладоши и спросил:

– Ну шо, пошапали?

– А ты не хочешь посмотреть, что с машиной? – спросил Степан.

Иван махнул ручищей и размашисто зашагал по тротуару.

– Поверь, у нас постоянно что-то такое происходит, а потом всё само чинится, ума не приложу как, видимо, дело в какой-то сверхъестественной силе Ивана. Он, кстати, говорил, что приходится дальним родственником Распутину, а у него, как известно, были магические силы, поэтому немудрено… – начал было Эдик.

– Ясно, – перебил его Степан.

Все пошли за Иваном. Программист заглянул в телефон и убедился в том, что, если что, обратно он мог вернуться на такси.

– Посмотри, – сказала Лена, указывав на гигантский баннер Соцсети со слоганом компании: «Все твои друзья только здесь». – Тебе не кажется этот слоган немного…

– Оптимистичным? Он предполагает, что у меня есть друзья, – сказал Степан.

Лена хихикнула.

Они прошли мимо недавно открывшегося ресторана от сервиса Соцсеть.Еда, где продавали еду, которую Степан получал в Башне бесплатно. Около входа в ресторан в ожидании заказов стояло пятнадцать человек в форме доставки Соцсети. Степан обратил внимание на то, что среди курьеров были не только молодые, но и вполне зрелые люди.

Через пару минут Иван свернул за угол и привел их к стене с красочным граффити. На рисунке было изображено лицо молодого популярного блогера с логотипом Соцсети на лбу. Степан заметил, что глаза блогера были нарисованы как раз поверх двух маленьких окошек.

Перед граффити была длинная очередь из молодежи. Все фотографировались на фоне рисунка. У некоторых в руках были бутылки со смузи бренда «ПРОСВЕТЛЁННЫЙ САХАРОК».

– Вы тока зацените! Очередь для бложиков! – воскликнул Иван, смачно харкнув на землю. – Стёп, не хошь себяху? Продвинешь её потом в алхоритме своём, станешь популярным!

Степан скривился и отрицательно помотал головой.

– Не понимаю, – заговорила Лена, – разве эти люди не в курсе того, что творит Соцсеть? Почему они продолжают фотографироваться? Почему не выступают за удаление рисунка?

Степан фыркнул и сказал:

– Не знаю, что за розовые очки ты надела, но, насколько мне известно, люди делают что-либо только ради собственной выгоды. Зачем убирать рисунок, когда можно стать популярнее за счёт него?

– Неправда, – ответила Лена. – На самом деле, люди хотят изменений. Просто нужно чтобы кто-то донёс до них информацию и показал им, что происходит на самом деле. После этого они будут готовы сражаться.

– Ой, ну конечно, – сказал Степан. – Люди готовы сражаться лишь за своё бабло.

– Неправда!

– Правда-неправда, шо вы, блин как дети! – воскликнул Иван. – Пойдёмте лушше курошки бахнем!

Они направились в сторону фастфуда, на стене которого и было нарисовано граффити.

– А что они здесь делают? – спросил Эдик, указав на угрюмых полицейских в бронежилетах, стоявших неподалеку. У каждого на поясе висело по дубинке и по пистолету.

Степан неожиданно для себя почувствовал, как волосы на его голове зашевелились. Машинально он схватился за ноющую руку.

– Так а шо? Вдрух эти ваши сраные хипстеры, поев курошки, поднимут восстание и сверхнут Хремль? – махнул рукой пранкер. – Должен же кто-то их всех перестрелять!

Судя по всему, Эдик сильно переживал: с вытаращенными глазами он смотрел прямо на полицейских и постоянно тормошил свои волосы.

Вскоре группировка со Степаном зашла в фастфуд. Внутри была толпа подростков, поедавших бургеры с курицей, напичканной антибиотиками. Кажется, никто не обращал внимание на вошедших; лишь пара молодых девушек с любопытством посмотрела на Эдика. Степан краем глаза заглянул в телефон ближайшего студента и увидел там новостную ленту Соцсети со свежими мемами про Марка Пейджа.

– Так, Эдик, Лена, следуем плану! – сказал Иван. – Оставайтесь тут. Если там какая-нить каша манная нашнётся – сражайтесь до последнего! Стёп, го со мной.

– Эм, я, наверное, лучше тут посижу, – сказал Степан, оглядываясь в поисках свободного места.

– Стёп, ты если не понял, то тя ждёт самое важное событие в твоей жизни! – сказал пранкер, положив руку ему на плечо. – Неужели ты не хошь увидеть, шо находится вне твоей зоны комфорта?

– Я уже настолько далёк от зоны комфорта, насколько это возможно.

Иван принялся трясти Степана за плечи, с каждой секундой раздражая его всё больше. Наконец, он рявкнул:

– Ладно-ладно! Только отстань от меня.

С довольной рожей Иван похлопал Степана по плечу и повёл его в сторону туалета. В это время Лена и Эдик встали в очередь к кассе.

Степан и Иван подошли к служебной двери, на которой было написано «ВХОД ЗАПРЕЩЁН». Иван поднёс палец к губам, достал из кармана ключ и открыл им дверь.

Они вошли внутрь и оказались в парадной со старинной лестницей. Подъезд напоминал Степану дом, где он провел детство.

Закрыв дверь за собой, Иван всучил Степану одноразовые перчатки со словами:

– Бороться с хавном – хрязное дело! Ты ж не хошь насвиняшить тут?

– Эм, на криминал я не подписывался, если что, – сказал Степан.

– Криминал? Мы шо, тут преступники, шоли?

Иван натянул перчатки, а затем, громко хихикая, прыгнул на перила и соскользнул вниз. Он подскочил к старой белой двери, открыл её очередным ключом и вошёл внутрь.

«Мастер ключей, блин. Ладно, если что я просто уйду, правильно? Он меня ничего не может заставить трогать без моего желания».

Степан, с подозрением смотря на Ивана, надел перчатки и зашёл за ним в помещение. Они оказались в комнатушке с настолько низким потолком, что им обоим пришлось пригнуться. В стене напротив двери были два затемнённых окна. Степан осторожно выглянул в одно из них и увидел там очередь из молодых людей, которые стояли в очереди к граффити.

Иван обернулся к Степану, достал конверт и принялся махать им перед лицом программиста со словами:

– Ну шо, парень! Я видел, как ты на конверт смотрел! Хошь узнать, шо внутри?

– Мне, если честно, совершенно насрать.

– Ну канешн! Открывай, давай! – воскликнул Иван, всучив ему конверт.

Степан вздохнул, открыл конверт и достал оттуда большую сложенную фотографию формата А3. Развернув её, программист, к своему удивлению, увидел на ней премьер-министра в окружении голых девушек. Дмитрий Владимирович в пиджаке с логотипом Соцсети и с красной рожей сидел за столом, по которому бежала подозрительная белая дорожка. Под фотографией была яркая подпись: «Группировка «Кавардак»: может быть, ты уже среди нас?»

– Ого. Фотошоп? – спросил Степан.

– Ха-ха! Если эт фотошоп, то мы с тобой тоже немножечко в нём!

– Откуда у тебя такой компромат на премьер-министра?

– Ненужный шеловек в ненужном месте в ненужное время! Нам эт дал информатор. Вишь, как Димону на этой фотке весело? Пошему б нам не поделиться ехо весельем? Пошему б не показать это друзьям, а?

Иван задвигал бровями, из-за чего стал похож на психа больше, чем обычно. Затем он достал из кармана платок и протёр им пыльное окно, после чего вынул скотч с ножницами из кармана и протянул их Степану со словами:

– На, тебе выпала шесть!

– Жесть?

– Не жесть, а шесть! – фыркнул Иван, громко прошипев. – Берёшь и фихачишь фотку на окно, шоб с улицы было видно.

Степан взял фотографию и с подозрением взглянул на скотч.

– Зачем на окно? – спросил он.

– Всё ещё не понял? Ха-ха-ха! А ещё прохраммист, называется!

– Почему это я должен сделать, а не ты?

– Шоб до тебя дошло, Стёп! Ты ж в обышной жизни своей без конца крутишься в этом вашем хихантском корпоративном колесе! Коллехи психи, задаши тупые, бытовуха всякая! А терь у тя есть возможность сделать шо-т по-настоящему крутое! Такое, шоб потом хордился собой, по-настоящему!