Вот дикой фауной Барбадос, конечно, сильно обделён. Это общая беда для всех удалённых от материка островов, и основная гряда тоже не особо-то его богаче. Живность современного острова нашего реала — завезённая в основном. Что европейский заяц-русак, что африканская зёлёная мартышка, что индийский мангуст, что сухопутная черепаха из Южной Америки и мелкий олень оттуда же — все завезены европейцами. Англичане ещё, Серёга говорит, свиней там каких-то диких застали, которых они сами туда не завозили, а наоборот, перестреляли их там на хрен. Видимо, на испанцев тогда их завоз валить надо. Но то дела той реальности, в которой нас давно уж нет, а в этой — ну, тоже испанцы сюда живность завозить будут, больше-то ведь некому, только другие испанцы — не романские, а наши, турдетанские. Свинтусов, собственно, уже и так завезли, просто не в том пока ещё количестве, чтобы было кому из них одичать. Но с годами, надо думать, появятся и дикие свинтусы. Пока же дикая живность на Барбадосе имеется только сугубо местная.
С некоторой желательно держать ухо востро. В болотах на низменности вдоль южного побережья острова встречается и большая крокодила. Ну, относительно большая. Мы примерно трёхметрового подстрелили, оказавшегося уже известным нам по Панаме и побережью Кубы острорылым крокодилом. Они и до пяти метров в принципе дорастают. Хвала богам, при равных размерах этот вид не так агрессивен, как тот же кубинский, да и летает пониже остальных — в смысле, ленится обычно приподыматься на лапах с отрывом брюха от земли. Но крокодил есть крокодил, и зазевавшийся гуляка может запросто стать его обедом. Но если не зевать и иметь заряженную винтовку или мощный арбалет, то есть неплохие шансы и самому полакомиться крокодилятиной, а заодно обзавестись и крепкой толстой кожей с костяными щитками на панцирь или цетру. И хотя вооружаем мы наших колонистов больше на случай недружественного визита злых чингачгуков с близлежащих островов, на юге Барбадоса мощная стрелковка вполне актуальна и без них. Солёная вода острорылому крокодилу не преграда, так что его здесь ещё и хрен истребишь — наплывут с юга новые. Ну, точнее, с запада — с основной гряды. Там-то им базироваться особо негде, но они в их водах рыбу и черепах промышляют, за которыми добираются и до Барбадоса с его удобными для них болотами.
Игуаны водятся по всему острову. Они ведь тоже плавают хорошо, так что всю Вест-Индию давно уже освоили. До крокодильих размеров тутошним, конечно, далеко, ну так они крокодилов из себя и не корчат. И безопасны — в том смысле, что сами не нападут, хоть и есть чем кусаться, и достаточно вкусны в качестве охотничьей добычи. Пока наших колонистов здесь мало, а их скот тоже не размножился, есть с кого разжиться мясом.
Забавны попытки морских черепах освоить и сухопутную экологическую нишу. Вот что значит отсутствие местной сухопутной! Я не упоминал, что зелёная черепаха, что покрупнее оливковой, с возрастом переходит на растительную пищу и держится поближе к берегу? При случае и наземную растительность пощипать не откажется, но на материке эта ниша сухопутными черепахами в основном занята, да и опасна из-за хищников, а здесь хищник на неё один — тот самый острорылый крокодил, который в воде её ловит, а не на суше. А другой хищник, двуногий, ещё только появился и порядки свои навести пока ещё не успел. Это я наших имею в виду, потому как чуда в перьях если и наведываются, то не настолько часто, чтобы серьёзно повлиять на расклад. Поэтому они — не в счёт. Но один хрен черепаха с ластами вместо нормальных лап, роющая яму для кладки у самых зелёных зарослей, выглядит несколько сюрреалистично для понимающих. Впрочем, наших людей больше волнует гастрономическая сторона черепашьего вопроса, а она от этих попыток экологической экспансии ничуть не страдает.
Но особенно примечательны те виды живности, которые в нашем современном реале до наших современных времён не дожили. Мы ведь отчего на Доминике давеча того крупного жёлто-зелёного ару расселять задумали? Оттого, что истреблён он был в нашем реале — не единственный, кому не повезло, но самый крупный и малораспространённый из всех ар. Здесь нам, кстати, никакой местный ара не попался, а водится только амазон. Это не есть хорошо, так что в качестве ещё одного пункта для расселения жёлто-зелёного ары с Доминики теперь напрашивается и Барбадос. Как установят наши регулярную торговлю с Доминикой — надо будет их и этим озадачить.
Сей же секунд примечателен местный барбадосский енот. Он более поджарый, чем хорошо известный обычный енот-потаскун… тьфу, полоскун, но в целом похож на него и вроде бы, считается его подвидом. Точнее, считался — ага, в известном нам реале, в котором дотянул до середины двадцатого века, а затем вымер. Люди его истребили сами или завезённый ими индийский мангуст, история умалчивает, но факт остаётся фактом, и в его лице, то бишь морде, мы наблюдаем живым и трезвым очередной вымерший вид. И даже не подозревающий о том, что может исчезнуть. А с чего ему это подозревать, если в реале он и араваков пережил, и карибов, и испанских колонизаторов, и аглицких? Только современная цивилизация по сути дела его доконала, а никак не те старинные. Античная, надо думать, тоже едва ли ему страшна. Мех его в тёплом климате никому не нужен, а уж чтобы ради мяса на него кто-то охотился, никто из нас как-то и не припомнил. Хоть он и не чистый хищник, а всеядный, как барсуки и бурые медведи, и едят же в принципе люди и медвежатину, и барсучатину, но вот с мясом енота оно как-то не повелось. Поэтому нам как-то и в башку не пришло пробовать. Пригодится ли в качестве собаки — хрен его знает. Вроде бы, приручается хорошо, и в прежней жизни я даже и сам видел как-то раз мужика с енотом на поводке, а у Серёги и знакомый такой был, но нахрена они в таком качестве нужны, когда нормальные собаки есть? А по деревьям наши тартесские кошаки уж всяко не хуже их лазают, да и грызунов получше их ловят. Но это уж колонистам будет виднее.
Наверняка есть и другая живность. Кажется, мелькали в зарослях агути, и это не удивляет, потому как они по всей Вест-Индии водятся. Просто пока-что хватает мяса того подстреленного крокодила и двух ламантинов. Серёга говорит, что вполне может найтись и какой-нибудь из древесных опоссумов, примечательных тем, что они — сумчатые. Одни только опоссумы из всех ранее многочисленных южноамериканских сумчатых не только выдержали жёсткую конкуренцию с пришедшими с севера плацентарными, но и подались на север сами. Но искать его специально нам, конечно, недосуг. Есть на острове, конечно, и несколько видов летучих мышей, и какие-то наверняка гнездятся в пещерах, а где они, там и накопившиеся за века залежи ихнего гуано — ага, своя селитра точно не помешает. Кальциевая, конечно, но поташа нажечь — не проблема. Так что хоть и бедноват Барбадос наземной фауной, нам не впервой за неимением гербовой писать и на туалетной. Да и не с суши наши барбадосцы будут получать основную часть животной пищи, а с моря.
О черепахах и ламантинах я уже упомянул. В смысле угодий для них Барбадос ценнее большинства Наветренных островов, поскольку обладает обширным шельфом для их кормёжки. Как крокодилы, проплывая через острова южнее, кучковаться предпочитают всё-же на тутошних болотах, так и черепахи с ламантинами, следуя транзитом через узкие отмели основной гряды, охотнее всего кучкуются на широких здешних отмелях. Поэтому даже нормального мяса остров в состоянии предоставить своим колонистам немало. Смог бы и ещё больше, если бы наши испанцы ели тюленей и дельфинов, но вот уж чего они не едят, того не едят. Ну, не очень-то и хотелось, как говорится. Рыбу, хвала богам, трескают с удовольствием, а с ней в море проблем тем более никаких. Это только наше современное рыболовство способно подорвать поголовье промысловой рыбы в океане, а этой античной цивилизации таких возможностей и не снилось. Как, впрочем, и потребностей. Это в наши современные времена семь миллиардов рыл кормить уже требовалось. Проблема эта не в двенадцатом году, конечно, обозначилась, а гораздо раньше, где-то в середине двадцатого века, так что для объективности мы её и возьмём с её двумя с половиной миллиардами на шарике. А у нас сейчас на дворе начало второго века до нашей эры. Цифири для него я не знаю и с потолка её брать не хочу, но для рубежа эр, то бишь момента рождения будущего Распятого она оценивается где-то в районе трёхсот миллионов, и это ближе к максимуму в разбросе оценок, чем к минимуму. Поэтому думаю, что не сильно ошибусь, если четверть миллиарда на данный момент прикину. Ну, с большим плюс-минусом, конечно, но тут не точная цифирь важна, а её порядок. Сейчас население шарика на порядок меньше, чем на момент первых заметных признаков перепромысла рыбы в океане. И это — эдакий тонкий аглицкий намёк на весьма толстые обстоятельства. Если стол накрыт на десятерых, пусть даже и для обжорства от пуза, сотню ему один хрен не прокормить никак.
