Я не могла отвести взора, не могла оторваться от него. Каждое слово, каждое движение, улыбка, отпечатались в моей памяти волнующим образом, имя которому – наваждение. И вдруг, наши глаза встретились. Ненадолго, всего на несколько мгновений. Но эти ничтожные крупицы времени перевернули весь мой мир с ног на голову. Я почти физически почувствовала, что падаю, будто бы под ногами больше нет тверди. Всё вокруг завертелось с немыслимой скоростью и в одночасье померкло, прекратило своё существование, оставив меня наедине с песней тронувшей душу, и её автором. Он улыбнулся, слегка кивнув. Меня же точно парализовало.

Может быть, Адам смотрит вовсе не на меня? Может быть, я просто хочу так думать? А потом всё закончилось. Сорок минут выступления пролетели как один миг.

Я стояла на улице рядом с входом в бар и безучастно смотрела на звёзды. Голова совершенно пуста, никаких мыслей, только мелодия, что звучала первой на концерте.

В кармане завибрировал телефон. Я нехотя достала мобильный, чтобы посмотреть имя звонившего. Джастин. Он ищет меня в баре.

Не знаю почему, но мной овладело разочарование, пусть не безусловное, и всё же нагоняющее тоску.

Отняв спину от каменной стены, я открыла дверь и внезапно столкнулась с… Адамом!!! На ногах удалось устоять лишь благодаря реакции парня, который вовремя поймал меня, прижав к себе.

– Боже, прости, прости, пожалуйста, – растерянно затараторила я, на что русоволосый рокер, со стильной стрижкой «по мотивам эмо», улыбнулся, съязвив:

– Поверь, у нас с этим парнем нет ничего общего. Но тебя я прощаю.

Его голос звучал столь же мелодично, как и во время пения. Не слишком низкий, но глубокий баритон, вызывающий лёгкую дрожь, требующий вслушиваться в каждое слово. Должно быть, я выглядела безумно глупо – растерянная, не знающая, что сказать, переминающаяся с ноги на ногу. Мне хотелось, как можно скорее сбежать, спрятаться от пристального взгляда в самом тёмном углу бара, но Адам перегородил собой дверной проём, не позволяя протиснуться внутрь, изучающе глядя на меня из-под своей чёлки.

– Никогда тебя здесь не видел, – чуть прищурившись, загадочно улыбнулся парень.

Я была готова провалиться под землю! Ну, зачем, зачем он заговорил со мной?

– Недавно переехала…

– И как тебе эта дыра?

– Нормально, – пожала плечами я.

– Да неужели? – звучно хмыкнув, усмехнулся он. – Ты совершенно не умеешь врать. Кстати, я Адам.

– Я знаю, – тотчас сорвалось с губ и пришлось очень постараться, чтобы не зажмуриться от смущения. Это надо же так обложатся!

– Ммм, только приехала, а уже знаешь моё имя? Отлично. А тебя зовут…?

Слегка наклонившись вперёд, растягивая слова по слогам, Адам заглянул мне прямо в глаза, чем оборвал дыхание, которое и без того начало подводить. Я безумно разволновалась, щёки предательски вспыхнули алым, что злило и обессиливало одновременно. Эмоции почти полностью взяли вверх над разумом, не позволяя вести себя сдержанно и беспристрастно.

– Меня… – наконец заговорила я, но тут из-за спины Адама послышался голос Джастина.

– Кейт, этот придурок тебя достаёт?

Стэнфорд вывалился на улицу точно танк, пропихивая Адама вперёд, чем вновь спровоцировал рокера коснуться меня.

– Твой парень? – с ехидной ухмылкой прошептал музыкант, но ответить я не успела, так как молодой человек сразу же переключился на Джастина. – Не горячись герой, мы просто немного поболтали.

– Держись от неё подальше, Блэк! Я не стану предупреждать дважды, – злобно процедил Стэнфорд, вставая позади, претендующе положив свои ладони мне на плечи.

Адам расплылся в самодовольной улыбке. Отсалютовав Джастину указательным и средним пальцами, он посмотрел в упор на меня, кивнув точно так же как на сцене.

– Ещё увидимся, Кейт… – почти пропев моё имя, слегка поклонился рокер, после чего покинул крыльцо.

Если бы вы спросили меня, даже полгода спустя, какой он – Адам Блэк? Я бы ответила, что в вечер нашего знакомства на нём была чёрная кожаная куртка, с кучей молний и нашивок; тёмные, зауженные джинсы; лёгкие, красные кеды. Гитарный чехол он носил на правом плече, а ещё у него был брелок в виде танцующего скелета на ключах от машины. Я запомнила каждую деталь, даже незначительное пятно на вороте футболки, скорее всего оставленное каким-то сладким алкоголем. Его парфюм, его мимику, слишком живую и чертовски дерзкую. То, как он приподнимал левую бровь. То, как щурил глаза, хотя на улице была ночь. Прикосновение холодных пальцев к моей руке. Взгляд… Не поддающийся словесному описанию блеск в глазах, когда он пел свои песни на сцене. Адам почти всегда улыбался, правда его улыбка казалась мне неискренней, словно он насмехался абсолютно над всеми. Но, несмотря на это, музыкант вызывал восхищение и вовсе не потому, что был красавчиком или солистом группы. В нём крылось нечто большее, то, чего я не могла разгадать, но страшно хотела…

Как только силуэт Блэка растворился в тени парковки, Джастин, обняв меня со спины, наклонился и тихонечко сказал:

– Я тебя обыскался. Хотела сбежать, не попрощавшись?

– Нет, я просто вышла подышать, а потом… потом столкнулась с Адамом.

Стэнфорд шумно выдохнул и в одно движение развернул меня к себе лицом. Он смотрел так пристально, не моргая, что я почувствовала себя не в своей тарелке. Волнение, образовав воздушную пробку в гортани, стало подниматься выше и выше, сбивая дыхание и ускоряя пульс. Я терпеть не могла, когда не понимала, что происходит! А сейчас я не понимала, и подозревала, что даже если попрошу Джастина объясниться, он вряд ли сделает это.

– В чём дело? – таки уточнила я.

– Кейт, пообещай мне, что не станешь тусоваться с Блэком. Девчонки все сохнут по нему и говорят какой он изумительный. Ещё бы, он богат, красив, учится в колледже, при этом не посещая его, пишет песни, играет на гитаре, словно это сложно… Но поверь, Адам Блэк очень плохой человек.

– Вы близко знакомы? – я нахмурилась с упрёком. Не выношу, когда мне пытаются навязывать своё мнение, при этом не аргументируя его.

– Ближе, чем хотелось бы, – ледяным голосом ответил Стэнфорд, а после снял с себя куртку и заботливо накинул ту на меня. – Холодно, да и поздно уже. Отвезу тебя домой.

Я безмолвно кивнула, прокручивая в голове сказанные Джастином слова. Несомненно, Адаму были свойственны такие черты, как чрезмерная самоуверенность, заносчивость, и ещё целая палитра пороков, свойственная парням его внешних данных и уровня популярности. Но подобные ребята встречались мне и прежде, я относилась к ним, как говорится – никак, полностью уверенная, что однажды жизнь и без меня собьёт с зазнаек спесь. Но то, как Джас смотрел на Блэка, как говорил о нём – тут нечто другое. Не банальное презрение, а что-то личное, очень личное.

Через двадцать минут Форт тихонько остановился на подъездной дорожке возле дома Мэри. Обратно мы доехали значительно быстрее, словно Джастину не терпелось отделаться от меня. Свет в окнах не горел – это хорошо. Значит до утра я в безопасности, и смогу морально подготовиться к расспросам матери «с особым пристрастием».

Отстегнув ремень безопасности, я посмотрела на Джастина.

– Спасибо тебе за всё!

Всю дорогу до фермы мы провели в полнейшей тишине. Стэнфорд был очень напряжён и, чтобы хоть как-то его успокоить, я положила ладонь поверх руки одноклассника, с силой сжимающую руль. Джас сделал глубокий вдох, после чего грустно улыбнулся.

– Извини. Вечер завершился не на той же ноте, на которой начался…

– Джастин, это был замечательный вечер! – я говорила искренне и почувствовав это, парень практически сразу расслабился, аккуратно перевернув свою руку, сплетая наши пальцы в замок.

– Я очень этому рад.

В салоне вдруг образовался почти осязаемый вакуум. Воздух стал тяжелее, а гравитация будто усилилась, вжимая меня в автомобильное кресло. Мы, не двигаясь, смотрели друг другу в глаза. В моём сердце океаном противоречий разливалось сомнение, призывая как следует подумать. Но мысли, точно рассыпанный бисер, с отскоком закатывались в самые труднодоступные места, в те глубины подсознания, откуда их почти невозможно достать. Я почувствовала, что Стэнфорд потянулся ко мне, ещё до того, как он действительно это сделал. Уже спустя пару мгновений, нам обоим стало очевидно к чему всё идёт. Не успев взвесить все «за и против», я ощутила вкус скованного, первого, очень нежного поцелуя. От Джастина всё ещё пахло содовой и какой-то фруктовой жевательной резинкой.