- «Ночь. Улица. Фонарь…»

– Библиотека!

– Катя, вставай! – раздалось с кухни.

Я недовольно выглянула из-под одеяла, нащупала телефон и открыла один глаз. Экран ярко засветился и показал время – 8:00.

– Ну, ма-а-ам! Щас же ещё рано!

– Вставай, я сказала.

– Зачем? Мне никуда сегодня не надо. И я спать хочу.

– Потом поспишь, – съязвила Варя, моя младшая сестра, нависая над «спящей» мной и светя мне в лицо фонариком… Стоп. А почему она в моей комнате?

– Ма-а-ам, а что здесь делает Варя?

– Живёт, – лаконично ответил мне мой родитель.

– Я знаю, но что она делает в моей обители?

Из кухни раздался грохот и что-то упало. Послышалась ругань… Ой.

– Катя!

– Меня нету. Я в домике, – ответила я, поспешно пряча голову под подушку и для верности натягивая сверху одеяло.

Варя хихикнула и убежала. В комнате воцарилась долгожданная тишина и покой. Интересно, надолго ли?

– Наконец-то! – облегчённо выдохнула моя особа, комфортнее устраиваясь под одеялом. Но чего-то для полного счастья в этой идиллии явно не хватало.

Печально вздохнув и чуть подумав, я вытащила одну руку из-под своего тёпленького укрытия и на ощупь стала шарить ею на книжной полке, что была расположена почти вплотную к моей кровати.

Через несколько минут потуг, полагания мной на свои осязательные чувства, и изучения количества пыли на особенно толстой книге мне улыбнулась удача. Под пальцы, наконец, попалась искомая нитка, и я, мысленно возрадовавшись, поспешно потянула её к себе под одеяло.

Чуть позвякивая и цепляясь за корешки учебников и книг, что стояли на этой полке, наушники (а это были именно они, если кто не понял) всё-таки скользнули под одеяло.

Тут уже их поджидала непосредственно я, с телефоном наготове.

– «Попались, голубчики», – прошептала я, старательно копируя голос Гимгены из мультика Изумрудный город, меж делом поспешно разматывая вредный шнур и мысленно уже перебирая в голове все возможные варианты песен, годных к прослушиванию в данный момент.

«Вот всегда так. Складываешь их, складываешь… а как вытаскиваешь – вечно клубок видишь!» – думала я, воюя с проводами.

Но вот, в конце концов, запутанное было распутано, и я смогла приступить к осуществлению своей задумки.

– Так. Где тут у меня… А, вот! – радостно воскликнув и тут же прикрыв себе рот рукой (не дай бог услышат, что не сплю), я нажала на искомый плейлист. В наушниках заиграла моя любимая мелодия.

Закрыв глаза и стараясь максимально расслабиться, я отдалась музыке.

В голове зазвучала скрипка Lindsey Stirling – The Phoenix. Засыпая под успокаивающие звуки капель дождя, я отдалённо услышала какой-то подозрительный звон в гостиной, но решила не придавать этому никакого значения. Ну, звон и звон. Я-то здесь при чём? «Меня там нету, так зачем же волноваться», – подумалось мне. Если бы я только знала, к чему приведёт моё безразличие, то я бы… но спать на этот момент хотелось так сильно!

– Катерина, живо вставай! – мама грозно нависала надо мной. В руках у неё были мои наушники. Самого телефона видно не было (наверное, потерялся в складках одеяла).

– Ну что ещё?!

– Ты видела, сколько время?

– Щас, – я успокаивающе подняла руку и добросовестно начала искать свой телефон. Тот был под подушкой. Хм…

– Ну? – мама всё ещё стояла надо мной и явно никуда не собиралась отходить, пока не дождётся ответа.

Я уставилась на экран телефона и громко зачитала увиденное:

– 8:30

– И? О чём это говорит?

– О том, что до десяти ещё далеко? – наивно предположила я.

Родитель тяжко вздохнула и соизволила ответить:

– Мне нужно идти по делам, забыла? Последи за Варей, пока меня не будет.

– Ей десять, а не пять.

– Разницы не вижу, – ответила мама и выжидательно посмотрела на меня. – Так ты встаёшь или как?

– Или как, – буркнула ответ я и попыталась укрыться под одеялко, но потерпела фиаско. Спасательный предмет был сдёрнут с меня и переложен на кресло, что стояло рядом.

– Безобразие. Поспать не дают в законный выходной, – справедливо возмутилась я и попыталась достать с кресла конфискованную у меня вещь с целью укрыться под ней и досмотреть свой одиннадцатый сон. Что мне, естественно, сделать не дали.

– Потом поспишь.

– Когда? – весь скептицизм был написан на моём заспанном и чуть опухшем от сна (ага, целых пять часов вместо положенных трёх) лице большими светящимися буквами.

Хоть этот вопрос был отнюдь не риторическим, его предпочли оставить без ответа. Мама просто промолчала, решив ничего не обещать мне на этот счёт и, тем самым, не давать ложных надежд. Это правильно.

За такими размышлениями я случайно бросила взгляд на маму и…

– Так ты сейчас, что ли, уходишь?

– Дошло, да? – поправив на плече свою модную безразмерную сумочку бежевого цвета, мама вновь обратила свой взор на меня.

Я к этому моменту уже даже успела встать и теперь с закрытыми глазами (ну сплю я ещё!) пыталась найти дверную ручку, чтобы открыть её и, так сказать, явить себя миру.

Собственно, за этим занятием меня и застукали.

– Глаза-то раскрой. Быстрее будет, – вставила мама свои «пять копеек» в нелёгкое дело открывания дверей с утра.

– А мне и так нормально, – сказанула я и с упорством барана продолжила дальше пытаться открыть свои «ворота».

Вот, наконец, ручка была найдена, дверь открыта и я относительно бодрой походкой «от плеча» двинула свои стопы в коридор, чтобы тут же наткнуться на шкаф, который с услужливо открытыми дверцами поджидал меня за поворотом, видать, для объятий (за ночь-то соскучился по мне, бедняга!). Увы и ах, но его дружелюбный порыв не был мной должным образом оценён. Мои глаза открылись моментально. Как, собственно, и рот.

Я взвыла. Ударенная нога тоже.

– Кто сюда поставил этот хлам с дверцами на распашку?

Под аккомпанемент моей ругани и радостный ржач Вари, мама прошагала мимо дружелюбного атрибута мебели, открыла входные двери и уже почти вышла в общественный коридор, но вдруг обернулась и напомнила:

– В магазин сходить не забудь только за Бородинским хлебом. А то есть всё умеете, а как купить, так напоминания нужны.

Таким образом, внеся свою лепту в разнообразие сегодняшнего дня и не дожидаясь моей реакции, мама всё-таки вышла из квартиры. Послышался звук проворачиваемого замка.

Я запоздало кивнула. Ушибленный большой палец на ноге пульсировал и жутко болел. Да уж. Это знак свыше. И он «сто процентов» предвещает мне хороший день. Вот как пить дать, ага.

Я аккуратно поставила пострадавшую конечность на пол.

«Вот и утро настало», – подумала я печально и продолжила свой нелёгкий путь в ванную комнату, опасливо косясь на комнату сестры и стараясь не сильно хромать.

Такие меры были приняты мною не зря. Упомянутая паразитка всё-таки выглянула из своего укрытия и тут же наткнулась на мой многообещающий взгляд. Хмыкнув, она насмешливо на меня посмотрела, показала язык и вновь скрылась за дверью. Ну что ж… С добрым утром вас, Екатерина Валерьевна.

Дойдя-доковыляв до ванной, я вошла внутрь оной и угрюмо уставилась в большое зеркало, что висело по правую сторону от меня. Оттуда на меня посмотрела невысокая черноволосая растрёпанная девушка с болотного цвета глазами, маленьким розовым ртом и бледной (почти синюшной) кожей. М-да… Это ужас. Баба Яга после шабаша и то, я уверена, выглядит лучше раз этак в сто. Надо срочно принять душ и приводить себя в порядок.

Через два часа я удовлетворённо ухмыльнулась своему отражению. Вот теперь мои короткие волосы было красиво уложены и, наконец, напоминали стрижку под каре, а глаза уже не выглядели спящими. Тушь и подводка творят чудеса. На этом мой макияж был окончен.

Все мои знакомые тратили на сборы кучу времени и тонны косметики. Но я никогда не понимала, зачем мазать себе лицо тональником и пудриться. Да и необходимости в этом у меня не было. Моя кожа была идеально гладкой и без прыщей, ровного белого цвета. Подруги говорили, что своё мнение я изменю потом, но сейчас у меня такой мысли пока не возникало. Тем более, такой макияж сильно старил, и в свои двадцать они выглядели на пять лет старше. Так что я на их фоне, со своими принципами в плане «штукатурки» лица и круглым личиком, выглядела лет на пятнадцать. А ведь мы с девочками ровесницы!