– Но ты согласился, – Альмерх подошел и положил ему руку на плечо. – Это главное.

– Когда пройдет тридцать дней и нам пора будет возвращаться, как думаешь, что с нами будет? Может, лучше отправимся куда-нибудь в другое место, но только не домой? Мы все-таки поступили незаконно, и вместо геройства нас могут судить по всей строгости.

– Я не знаю, что с нами произойдет, если мы вернемся. – пожал плечами Альмерх. – Давай сейчас не будем загадывать.

– Тебе не кажется, что мы поступили опрометчиво? – улыбнулся Кселиаф.

– Я давно этого хотел, – пояснил принц, прокручивая в голове, как они с другом по прибытию на космическую станцию, где его ждала мать, взяли корабль помощнее (и с энергическими баками для кротовых дыр) и улетели. – Если нас превратят в растение в виртуальном мире, будет хотя бы что вспомнить.

– Мы долго размышляли, как выглядит Земля, но никогда не обсуждали, что будем делать по прилету, – заметил Кселиаф. – Мы разделимся или будем исследовать землян парой?

– Хм, – нахмурился Альмерх. – Наверное, все-таки лучше разделиться. Раз мы сюда прилетели, тогда лучше провести время с пользой. Когда мы будем жить в человеческой среде раздельно, у нас смогут возникнуть разные точки зрения по поводу людей. После тридцати дней мы сможем сравнить наши представления о новой планете, и лучше поймем суть человеческой природы.

– Я с тобой согласен, – кивнул Кселиаф. – По отдельности мы не будем влиять на мнение друг друга. Тогда я лучше отправлюсь в США, а ты в Россию. Так мы получим более полное представление о населении.

– Хорошо, – согласился Альмерх. – Старайся не терять времени. Пойми человеческую природу, что ими движет. Возможно, мы подчерпнем для нашего народа что-то ценное, и этим добьемся пощады со стороны ИИ. Как-никак, мы откроем для него новую планету и исследуем ее жителей.

Кселиаф и Альмерх пожали друг другу руки, и их тела начали медленно таять в воздухе. Через секунду стояли два абсолютно обычных человека, в одежде, какую носили земляне. Белые кеды, черные джинсы, белая футболка. Волосы зачесаны назад, есть небольшая щетина. На борту внеземного космического судна словно и впрямь стояли двое совершенно обычных мужчин. Они кивнули друг другу, воздух вокруг них сжался, а потом их словно засосало в какую-то невидимую бездну, оставив на борту лишь легкий запах их земного парфюма, который для большей реалистичности добавила к их образам Эйрис.

Глава 3

– Вы что-то ищите? – спросила девушка, улыбаясь и пристально смотря в растерянные глаза.

Альмерх молчал, хоть и владел русским языком. У него в голове проносился океан битной информации: история планеты, развитие наук, новостные сводки, но его бешенный поток мыслей прервал голос девушки:

– Вы понимаете по-русски?

– Да, – коротко ответил он.

На лице ее отразилось не скрытое удивление. Она не понимала странное поведение мужчины, и уже жалела, что к нему подошла.

– Вам помочь? – спросила она.

– Давайте.

– Вы что-то ищите?

– Не знаю.

– А чем тогда помочь? – удивилась прохожая.

– А вы чем хотели помочь?

«Зачем я вообще подошла? Он совершенно невменяемый, хотя выглядит очень даже ничего», – подумала девушка, кинув растерянный взгляд на мужчину. Теперь они оба не понимали, что происходит.

– Ладно, тогда не буду вам мешать, – произнесла она с натянутой улыбкой и быстро удалилась.

– Надо научиться общаться с людьми, – справедливо заметил Альмерх. – Я даже не представляю, о чем можно поговорить с этими недальновидными созданиями.

Альмерх уже как пять минут был в Санкт-Петербурге. Сейчас он стоял возле Исаакиевского собора и разглядывал толпы гуляющих людей. Вокруг казалось так непривычно шумно, машины сигналили, люди постоянно что-то обсуждали. На его планете всегда царило хладнокровное спокойствие, а здесь, казалось, сам город живой. Он только сейчас осознал, какое чувство удивления, а больше, удовлетворения доставило ему первое знакомство (хотя знакомством это трудно было назвать). На Неоре самары всегда держались сдержано, никто не смел ни к кому обращаться без разрешения, чтобы не в коем случае не выдернуть из виртуальной вселенной незнакомца, где тот проживал почти всю свою сознательную жизнь. Здесь, в Санкт-Петербурге, постройки казались ему такими маленькими и забавными, что он, представляя, как сюда встало бы хоть одно из сооружений из его города, невольно рассмеялся. Город Альмерха был похож на громадный лабиринт, которому не было видно ни конца ни края. Дома возвышались так высоко, что, казалось, если кто-то вышел бы на крышу, то задохнулся от нехватки кислорода. Рицу *(звезду, вокруг которой крутится планета самар; такая же звезда, как Солнце) и вовсе он видел, только когда гулял в искусственно выращенных лесах. Альмерх помнит, как до семи лет даже не верил в ее существование. Самары могли наблюдать только сине-белый разливающийся свет, наполняющий улицы вдоль тротуаров и подсвечивающий дома, но никогда не видели лучи согревающей звезды. Только когда Альмерх оказался в лесу, он смог увидеть своими глазами эту красоту, хотя и приходилось смотреть сквозь полупрозрачную энергетическую пленку, оберегающую деревья от разъедающих кислотных дождей и ультрафиолетового излучения. В городе эта пленка была намного толще, поэтому небо искусственно «включали» днем и «выключали» вечером. Экология Неоры была загублена еще тысячи лет назад, когда его потомки вышли на новый технологический уровень, словно земляне в нынешний век, и с тех пор, чтобы сохранить жизнь на планете, с каждым веком приходилось все сильнее ухищряться в технологиях.

Альмерх подошел ближе к огромной толпе иностранных туристов и поразился, как люди в одном месте выглядят по-разному. Все три расы можно было увидеть, покрутив головой. Глобализация смешала народы на Земле, и он подумал, что это большой шаг в пользу более светлого будущего. Самары загубили свою планету, и он, осознавая неудачный опыт своего дома, знал, как мог бы помочь человечеству. Эйрис ему показала экологические проблемы Земли, но они еще не дошли до точки невозврата, за которой последует неминуемая гибель всего живого. Состояние планеты, пусть не в идеальном, но пока еще в приемлемом состоянии.

– Добрый день, – произнес Альмерх с каменным лицом, обращаясь к прохожему мужчине в опрятном синем костюме и ровненьком узком галстуке. Он говорил по телефону и в руке крепко сжимал свой портфель. – Не могли бы вы…

– Не мог, – отрезал мужчина. – Я спешу.

– Зачем? – спросил Альмерх, но к тому времени мужчина уже потерялся в толпе.

«Зачем он спешит?»

На Неоре никто не спешил. Вся информация, которая существовала, имелась у каждого в голове. Работа выполнялась полностью роботами, а на долю самар выпадало лишь бороздить просторы улиц, и чаще всего неосознанно, под контролем чипа. Им давно удалось создать искусственный интеллект, и к каким бы дополнительным технологиям, ускоряющим мозговую активность, не прибегали бы самары, они неизбежно отстали от саморазвивающегося разума. Теперь от них было мало проку, и их планета была полностью подчинена Искусственному Интеллекту. А самары в нем просто существовали. Без цели. Без миссии. Без назначения. Их спасал лишь встроенный чип, который не позволял заскучать мозгу, вечно заливая сознание каким-нибудь шлаком и ненужной информацией. Самары стали такими замкнутыми, что перестали замечать всех вокруг, и даже когда они гуляли по улицам, то видели лишь проецируемую чипом реальность, и даже ходили они по указки встроенного индивидуального помощника, который контролировал всю моторику существ. Благодаря чипу все стали телепатами, и разговаривали они только в своих мыслях, оказываясь словно в другой реальности, лежа на зеленой полянке или под деревом, закрывающим от палящих лучей Рицы, погруженные в беседу. В воображении они могли даже сходить в ресторанчик, и чип воздействовал на нейронные соединения в мозгу, что самары и правда испытывали наслаждение от приема воображаемой пищи. Индивидуальный помощник за них гулял суточную норму, если те так желали, питался и даже справлял нужду, пока все это время самары жили в своем мозгу. Поскольку на Неоре не было разделения по странам, то был лишь один правитель. Это скорее было принято для создания ложной иллюзии контроля над планетой, но король был так же никчемен, как и все остальные, и лишь иногда рассылал по чипам всего мира свои вдохновляющие речи о прекрасном новом мире. Самары не умели думать, у них не было ни единой минутки для размышления, чтобы породить свои собственные мысли, и таким стадом ИИ было крайне легко управлять. Альмерх, глядя на оживленный город, только сейчас понял, что его планету населяют двадцать миллиардов ходячих мертвецов.