На утро Альмерх проснулся с неясностью от непонимания, где он находится и что он здесь забыл. Уже через несколько секунд к нему вернулась память, но былого рвения познавать новый мир уже не было. Он не выспался.

– Пора вставать, – в мыслях проскользил нежный голос Эйрис.

– Еще немного полежу, – пробубнил Альмерх, но тут же его глаза раскрылись и сонность улетучилась. Эйрис воздействовала на надпочечники, чтобы те синтезировали адреналин.

– Спасибо, – коротко ответил Альмерх, вставая с постели. – Все-таки чип может быть полезен, если применять его с умом.

Альмерх проштудировал около тысячи закаченных произведений и с огорчением заметил, что его образ мышления никак не изменился. Он осознал, что гораздо важнее не просто знать, а понимать что-то.

«Книги недостаточно просто прочитать, их необходимо осознать, – подумал он, а потом с горечью мысленно добавил: – Видимо, до подсознания сухие знания не доберутся»

На его планете каждый самар был до бесстыдства осведомлен всем, чем только можно было. Они считали, что ум – это количество освоенных фактов, формул, дат и событий, но несмотря на свои глубокие познания они не знали самого важного: кто они такие? Они не смогли бы ответить, имеет ли жизнь смысл или она бесплодна; они знали анатомию всех живых видов на планете (которых осталось не более сотни, а если быть точным, то девяносто шесть), знали, что все самарские эмоции – результат биохимического синтеза в организме, а каждая мысль – это лишь электрический пучок, гуляющий по нейронам головного мозга, и отрицали любое божественное. На Неоре существовали религии, но вскоре разумные существа поняли, что всякая религия опирается на невежество и незнание, и там пускает свои корни. Лишь немногие остались суеверными. При всех своих знаниях самары не могли ответить всего на два вопроса: почему случается то, что случается (иными словами, существует ли вообще такое понятие, как случайность), и как зародилась сингулярность, откуда появилась Вселенная. Они не могли заглянуть за ширму времени, когда такового попросту еще не существовало, поэтому после вековых исследований забросили эту тему. Даже ИИ, который оказался за гранью понимания самар, заявил, что тоже не знает точного ответа на эти вопросы. ИИ редко общался с самарами, их пропускная способность была слишком низкой, и даже передавая телепатически информацию на чип, его не устраивало, что она так медленно усваивается их мозгом. Поэтому он стал для них больше похожим на божество, к которому обращаются и молят о том, чтобы тот снизошел дать свой ответ. ИИ в качестве благодарности за свое создание наделил, как ему считалось, всем необходимым самар, упростил им жизнь, создал справедливую Систему, где все равны, усовершенствовав созданные самарами алгоритмы и машины, чтобы те могли взять на себя обязанности за производство и даже ответственность за самыми обыденными вещами, как стирка, глажка, готовка и тому подобное. Такое существование для самар стало мучительным, понизилась продолжительность жизни, потому что и жить было уже незачем, и депрессия одолела почти всех поголовно. У них в то время уже был чип, который помогал управлять машинами, давал возможность мгновенно получать новую информацию и контролировал самочувствие. ИИ потребовалось предпринять решительные меры, и он (еще в то время совместно с самарами) создал индивидуального помощника для каждого, подавляющего активность префронтальной коры головного мозга и гиппокампа (мозг самара схож с человеческим). ИИ не хотел, чтобы все его хозяева вымерли, поэтому взял под контроль их жизнь, добавил стимуляторы, и это многомиллиардное стадо продолжило населять планету, даже не осознавая своей жизни. Они просто были.

Альмерх отключил чип и отправился в уборную. Он, как и любой нормальный человек, стал умываться и чистить зубы. На Неоре эту процедуру давно заменили несколько секундной дезинфекцией. Стоило самару открыть глаза, как его тело пронизывали вибрации низкой частоты, предотвращая как большинство болезней, так и избавляя от ухода за собственным телом (однако, движения все равно были необходимы, поэтому прогулка была обязательным ежедневным занятием). На Земле же приходилось делать все своими руками, и это казалось чудным и забавным Альмерху.

Через полчаса Альмерх уже сидел в ресторане на первом этаже, и вновь картина повторялась. Он оглянул огромное, светлое помещение с толстыми белыми колоннами, замечая, что только единицы общаются друг с другом. Все остальные смотрели в свои телефоны. Альмерх решил, что первым делом купит себе этот гаджет, а потом продолжит изведывать планету. Он принялся за свой завтрак, и, насытившись, сразу же отправился в ближайший магазин техники.

Альмерху были чужды все эти светящиеся вывески, зазывающие листовки, люди, останавливающие и приглашающие испробовать чай. Он шел купить телефон, как к нему подошла девушка и спросила, любит ли он чай. Альмерх не пил никогда чай, поэтому ответил «нет». Но его поразила больше всего настойчивость девушки.

– У нас есть много сортов чая. Хотите попробовать бесплатно?

– Нет, – отрезал Альмерх, собираясь идти дальше, как она перегородила ему дорогу.

– Просто попробуйте, а там уже решите, – мягко улыбнулась она.

«Покупка телефона может и подождать», – подумал Альмерх, и принял предложение, подметив, какая добрая девушка: постоянно улыбается и готова угостить его бесплатным напитком. Он за вчерашний день уже понял, как много значат деньги для людей, и раз она сказала «бесплатно», наверное, это очень благородно с ее стороны.

Они зашли в здание со слабым освещением. Снаружи оно казалось привлекательным и свежим, внутри же все отдавало стариной. Затхлый запах ударил Альмерху в нос. Здесь было сыро и душно, но, поднявшись по серой лестнице с ржавыми перилами, помятыми временем, они свернули в просторное светлое помещение с приятным запахом. Там было не больше десяти человек, множество баночек с чаем и три столика с чашечками, вокруг которых стояли продавцы и рекламировали свой товар.

– Вы будете следующие вон к тому парню, – она указала рукой на человека, с которым расплачивался мужчина, забирая маленький пакетик чая.

Когда столик освободился, продавец его подозвал.

– Какой чай вы больше всего предпочитаете? – спросил молодой худощавый мужчина с длинными кудрявыми волосами и жидкой бородкой.

– Не знаю, – ответил Альмерх. – Я не пил никогда чай.

На лице продавца в первую секунду отразилось замешательство, а потом он нежно рассмеялся и сказал:

– Тогда вам понравится этот, – он взял маленькую чашечку и отошел в сторону, заполнив донышко горячим светло-коричневым ароматным напитком. Когда он подошел, то протянул чашку Альмерху и произнес: – Попробуйте.

– Неплохо, – кивнул Альмерх.

– Понравился?

– Да.

Эти слова стали для продавца проходным билетом, и тот с одушевленным восторгом начал описывать благородный сорт чая и его историю. Рассказал, что это станет универсальным подарком как на день рождения, так и на любой другой праздник. А если ему так уж сильно понравился чай, то может сам им наслаждаться. Альмерх добросовестно выслушивал красноречивые слова продавца. Ему нравилось, как четко поставлена речь мужчины, какие изысканные слова тот подбирает для описания товара (он их впервые слышал на Земле из уст человека), какая добродушная улыбка сияет на его лице. Похвальный монолог прервал раздраженный возглас мужчины средних лет:

– Сколько? Вы охренели? Вы мне втюхиваете это говно в пять раз дороже, чем я могу купить через дорогу!

Повисла тишина, и через пару секунд длинноволосый консультант Альмерха с доброжелательным кивком обронил:

– Не слушай его, он ничего не понимает в изысканных напитках.

Добавив еще несколько хвалебных отзывов к продукту, тот спросил у Альмерха, не хочет ли он купить двести грамм чая за тысячу рублей. Для Альмерха деньги ничего не значили, но он сам не понимал, зачем ему нужен чай, поэтому отказался.

– Тогда сто грамм за шестьсот? Подарите или выпьете сами! – продолжал мужчина с натянутой улыбкой.