– Давай настроим дату и проверим, откроются ли часы, – сменила тему Лина. Она не хотела говорить о Йонасе.

– 06.12.2013 звучит хорошо, да? – сказала она.

Осторожно взяв часы, она во второй раз нажала на верхнюю кнопку. Циферблат вспыхнул зеленым, все стрелки, как по волшебству, скользнули к нулю. Таким образом, с помощью двойного щелчка можно достичь своего рода исходного положения. Хронометр резко потеплел в ее руке. Испугавшись, Лина отдернула палец.

– Что может произойти? – здраво рассудила Бобби. – В худшем случае вещь взорвется в твоей руке. Искра полетит на ковер. Потом дом сгорит, и мы познакомимся с крутыми ребятами из волонтерской пожарной команды.

Лина рассмеялась. Бобби испытывала неуемную радость от сценариев худшего развития событий.

– Давай, – сказала Бобби. – Все лучше, чем скука.

С помощью кнопок на ободке, которые она нажимала по часовой стрелке, Лина установила выбранную дату: 06.12.2013.

– Что, если мы вызовем темные силы? – спросила она.

– В том-то и дело, – взволнованно ответила Бобби. – Неведение хуже любой катастрофы.

Лина не была уверена, что согласна с этой позицией. Дрожащими руками она осторожно покрутила последнее колесико. Последняя стрелка медленно поползла к цифре три. Девять, восемь, семь. Бобби подошла к Лине как можно ближе, чтобы не пропустить ничего из этого зрелища. Шесть, пять, четыре. Часы горели в руке Лины, как огонь. Кто знал, что произойдет, как только последняя стрелка достигнет назначенного места? Голоса в голове Лины заговорили одновременно. Отважные смельчаки боролись с паникерами и слабаками, превосходя друг друга. Осторожно Лина нажала на восьмую кнопку. На последнем круге стрелка застыла на «три». Бобби схватила руку подруги. Циферблат ярко засветился, издав какой-то хриплый звук. Лина затаила дыхание. Бобби от волнения прикусила нижнюю губу. Они сосредоточенно уставились на хронометр. А потом случилось это.

С громким треском распахнулась дверь в комнату. В проходе, весело смеясь, стояла мать Бобби.

– Я приготовила вам перекусить, – воскликнула она.

Бобби и Лина уставились на нее так, словно она явилась из другой галактики. Результат их испытания не мог оказаться более отрезвляющим. Вместо волнующих новых открытий судьба преподнесла им тарелку сэндвичей.

Лина инстинктивно перекатилась через бумаги и часы. Голос шептал ей, что в ее тайну лучше не посвящать взрослых. По крайней мере, госпожу Альберс. Причиной, по которой ничего захватывающего не происходило в жизни Бобби, главным образом, служила чрезмерная любовь ее матери. Лина уже знала это. Каждые пять минут Генриетта Альберс штурмовала детскую: может, немного фруктов? Чаю? Печенья? Все хорошо? Не хотите ли открыть окно, здесь так душно? У вас все в порядке?

Госпожа Альберс работала по такому графику в лаборатории завода Веннингера, чтобы иметь возможность посвящать послеобеденные часы Бобби и домашнему хозяйству. Подав бутерброды, она решила, что пора полить растения в комнате Бобби. Внезапная засуха, видимо, не терпела промедления.

– Я буду вести себя очень тихо, – воскликнула она. – Не отвлекайтесь на меня.

Генриетта Альберс и не думала о том, чтобы поскорее покинуть комнату, а вместо этого ухаживала за растениями с невыносимой медлительностью. С любовью выдергивала она засохшие цветы, полировала отдельно каждый листок и беззаветно поливала их. Трудоемкая процедура предоставила ей достаточно возможности просканировать лежащие вокруг книги, телефоны и экран компьютера, чтобы выяснить, чем в данный момент заняты девушки.

– История? – произнесла она. – Я думала, вы собирались заниматься английским.

– Мам, – раздраженно воскликнула Бобби.

В отличие от Лины, Бобби страдала от избытка семейного внимания. Некоторые воевали с чрезмерным вниманием родителей: над Бобби кружил целый вертолетный флот великодушных родственников, заботившихся о ее благополучии. Втайне Лина завидовала своей подруге касательно того, что у нее есть бабушка и дедушка, тети и дяди, которые заботятся о Бобби вместе с отцом и матерью. Сегодня же семья просто была назойливой. Прошла томительная вечность, прежде чем госпожа Альберс покинула детскую. Бобби яростно пнула дверь, которую та оставила открытой, и подперла ручку рабочим креслом. Это не помогло. Все воодушевление испарилось.

– Может быть, это просто безделушка, – разочарованно отметила Бобби.

– Они мне все равно нравятся, – сказала Лина и надела часы. От браслета исходило приятное тепло, и он так идеально огибал ее запястье, словно кто-то ковал его для Лины. Едва щелкнул замок, произошло нечто странное. Кнопки мигнули, как по волшебству, и все стрелки часов вернулись в исходное положение. Одна за другой.

– Повтори еще раз, – возбужденно воскликнула Бобби.

Лина установила произвольную дату, и игра повторилась. Какие бы цифры они ни выбирали, стрелки снова и снова соскальзывали в исходное положение. После нескольких попыток они обнаружили, что световые сигналы следовали определенному порядку: сначала мигала верхняя кнопка, потом вторая нижняя справа, вторая верхняя справа и дальше зигзагом. Последней вспыхнула кнопка в левом верхнем углу.

– Возможно, нужно прочитать код таким способом, – сказала Бобби. Лина нарисовала на бумаге кнопки часов и протянула линию, чтобы проследить за порядком. Как на детской картинке, где нужно соединить точки, линии и цифры в фигуру: черточки образовывали восьмиконечную звезду. Точно такая же украшала шкатулку с золотым тиснением. Лина и Бобби посмотрели друг на друга, затаив дыхание. Они были на верном пути.

Как в замедленной съемке Лина передвигала бумажки с цифрами в порядок, заданный последовательностью световых сигналов: 3, 1, 1, 2, 2, 0, 0, 6.

– 31 декабря 2006 года. Новый год, – сказала Бобби.

Они взломали код. Теперь им осталось только выяснить, почему так важна эта дата.

Что-то было не так. Гарри Кинг скорее догадывался об угрозе, чем знал о ней. Сосредоточенно смотрел он из своего «аквариума» на улицу. Странный свист и шепот повисли в воздухе, остатки мусора разлетелись по площадке, пустой стаканчик из-под йогурта с треском упал на пол, а на асфальте плясали облачные тени. Что за фигура прохаживалась между машинами? Гарри выпрямился и скользнул вперед на сиденье. Адреналин наполнил его тело. Ради этих мгновений он и жил. Его способность воспринимать любые детали изменения обстановки сделала его легендой в кругах охранной безопасности. Так же он чувствовал себя, когда пять лет назад вычислил вооруженного грабителя, или в ту ночь, когда арендатор 57-го бокса грабил складские помещения своих соседей. Гарри гордился своим шестым чувством, способным замечать незваных гостей, прежде чем они выйдут на свет. После истории с Линой ему было что доказать.

Гарри Кинг переключил камеру наблюдения со шлагбаума у входа на площадку между машинами. Там что-то было? Движение? Тень? Он напряженно уставился на монитор, когда сильный удар оторвал его от кресла. Порыв ветра толкнул тяжелую входную дверь. Разбилось стекло. У Гарри чуть не случился сердечный приступ. Он выскочил из кресла так же молниеносно, как лезвие складного ножа. Маленькие экраны, транслировавшие записи камер видеонаблюдения в будку сторожа, показывали тревожные картинки. Огни в коридорах вспыхивали, как истеричные диско-лампы. Свет, тьма, свет, тьма. Через несколько секунд хаос прошел. Странное чувство улетучилось. Может, просто пришло время для отпуска? Или это из-за разноцветных коктейлей, которыми он наслаждался вчера вечером со своей бывшей, горячей Лилиан, в забегаловке Тони? Смешанные напитки вскружили ему голову так же, как и женщина, беседовавшая с ним, словно он был одним из ее воспитанников в детском саду. Ему явно мерещились ду́хи. Гарри поднялся, чтобы осмотреть повреждения у двери. За его спиной четвертый монитор показывал, как поднимаются жалюзийные ворота бокса 187.