Глаза девушки широко распахнулись от удивления. Селим издал лёгкий смешок, а по его взгляду читалось, что ему не терпеться услышать продолжение.

- Она... Долго не решалась... - Сезен сжала подол своего платья, сделав небольшую паузу, она продолжила сказку, - Но яркий огонёк продолжал её манить. Вскоре Михримах осознала, что её дом нуждается в переменах, однако жители дворца не верили ей, считая, что новое лишь только уничтожит всё, что им дорого. Наконец, девушка поняла, что только она способна улучшить свой дом, а для этого нужно посмотреть мир и почерпнуть из него только полезное. И вот наступила ночь, когда Михримах сбежала из дворца. Она спрыгнула с балкона покоев на ближайшее дерево и спустилась на землю. Так начался её путь. Михримах шла по тёмному и страшному лесу. От каждого совиного гласа разум умолял вернуться назад, но сердце подсказывало, что, если девушка пройдёт этот путь с честью, то её будет ждать достойная награда.

   Замолчав, Сезен с трудом осмелилась взглянуть на падишаха. По лицу было видно, что он остался доволен.

- А ты меня боишься? - Селим накрыл, сжимающая подол платья, руку девушки.

- Повелитель, я... Вы же падишах... А я... - вдруг Сезен была прервана тихим шипением султана.

- Меня не нужно бояться. - Селим погладил наложницу по щеке.

   Сезен начала глубоко дышать. Погладив наложницу по щеке, рука падишаха медленно опустилась до шеи, потом до груди, а затем до пуговиц платья.

“Митя, прости меня.” - Сезен закрыла глаза, когда султан начал её раздевать.

   В этот сокровенный момент девушка настолько сильно оцепенела, что она даже поначалу ничего не почувствовала, даже боли. Конечно, всё это было нужно для того, чтобы появился такой долгожданный наследник, но Селим не хотел, чтобы наложница из-за него чувствовала боль или что-то в этом вроде. Он гладил кожу девушки, которая каждую секунду покрывалась мурашками, и даже один раз поцеловал наложницу в щёку.

   Когда всё закончилось, Сезен повернула голову к приоткрытым дверям балкона. В ту секунду ей хотелось улететь далеко-далеко от Топкапы. Подальше от этого хальвета, который только что стал воспоминанием. Продолжая смотреть в одну точку, Сезен нащупала рукой белую сорочку. Пока наложница одевалась, Селим, встав с кровати, подошёл к столу. Взяв тоненький золотой браслет с топазом, султан подошёл к, сидящей на кровати, наложнице и одел украшение на руку, а затем отошёл к балкону, сказав: “Можешь идти!”

   Медленно встав с кровати, Сезен поклонилась и задним шагом отошла к двери, после чего вышла в коридор. По браслету на руке наложницы Нарин-калфа поняла, что султан остался доволен девушкой. Идя по коридору, Касым-ага с улыбкой сказал Сезен, что она последнюю ночь ночует в общей комнате, и днём она переедет в свою. Однако девушка как будто его не слышала.

   Придя в общую комнату, Сезен бесшумно подошла к своему спальному месту. Упав на него, наложница уткнулась лицом в подушку, дабы никто не слышал её рыдания. Султан Селим не был к ней жесток, и даже пытался ласкать девушка, видя, как ей страшно, но... Это был не тот мужчина, которому Сезен хотела отдать свою девственность. И она не знала, сможет ли она пережить последующие хальветы, если таковые будут.

VII. Ночь в таверне

   В тот же вечер, когда Варвара была на своём первом хальвете, Дмитрий, находясь в посольстве, проверял документы на наличие ошибок и неточностей. Юноша с большим трудом смог сконцентрироваться на своей работе. На душе было странное гнетущее чувство, от которого он никак не мог избавиться. Отложив последний проверенный лист, Митя откинулся на спинку стула, закрыл лицо рукой и устало выдохнул. Он не понимал, чем было вызвано его тревожное состояние. Вдруг дверь кабинета громко распахнулась. Митя тут же вскочил со стула. На пороге стоял Аркадий Лицын. Подойдя к столу, мужчина проверил несколько документов.

- Хм, хорошо. - Аркадий заметил напряжённое лицо Мити, - Что с тобой?

- Просто устал. - улыбнулся Дмитрий, почесав затылок.

- Ты слишком напряжён. - Лицын похлопал юношу по плечу, - Я собираюсь в одно весёлое место в Ускюдаре. Буду рад, если ты составишь мне компанию.  

- Аркадий Васильевич, я даже...  

- Я не хочу видеть твоё зелёное от уныния лицо. Так что отказа не приму. 

   Немного поразмыслив над предложением, Митя решил, что не будет ничего плохого, если он развеется этой ночью.

   Под “Весёлым местом” в Ускюдаре Лицын подразумевал таверну. Место действительно было весёлым: жизнерадостная музыка, горячительные напитки на любой вкус и женщины в платьях с золотыми монетами, готовые танцевать для услады мужчин.

   Аркадий и Дмитрий сели за столик, скрывавшийся за ширмой. К ним тут же подскочил работник таверны.

- Аркадий эфенди, вам как обычно?

- Да, - Лицын указал на Дмитрия, - И моему другу тоже.

   Мужчина поклонившись убежал выполнять заказ. Лицын обратил внимание, что Митя смотрит на танцующих девушек.

- Странно. - тихо молвил юноша.

- И что странного?  

- Я думал, что подобные заведения в Османской империи под запретом.  

- Так и есть, но... - Аркадий огляделся, - Тут больше иностранцев, чем местных, поэтому на эту таверну закрывают глаза, ибо хозяину Орхану эфенди, благодаря нам, хватает денег, чтобы откупиться от очень бдительных янычар. 

   Наконец, Лицыну и Нелидову подали заказ. Отхлебнув из чашки, Митя почувствовал вкус вина.

- Хм, видимо Орхану эфенди очень большие деньги на взятку дают. - юноша отставил чашку в сторону.

- Дмитрий, - тон Аркадия стал более серьёзным, - Скажи мне, какое будущие ты для себя видишь?

- Я? - Митя немного смутился, - Я хочу добиться вершин на дипломатическом поприще... Аркадий Васильевич, неужели вы считаете, что...

- Нет, ты очень способный. И у тебя действительно большое будущие, но... Как в это будущие вписывается Варвара? - после этого вопроса барина Митя снова глотнул вино, - Не волнуйся, я тебя понимаю. Будь она глупой уродиной, как моя племянница, я бы не взял её в Стамбул, но скажи мне, как перед Богом, что ты собирался с ней делать.  

- Аркадий Васильевич, к чему такой вопрос?  

- Ты правда хотел жениться на крепостной девке? Ты думал, что твой отец это правда позволит? Думал, мой отец даст ей вольную? Можешь на меня обижаться, но, если смотреть правде глаза, у вашей связи нет будущего. 

   Рука Мити настолько сильно задрожала, что вино из кружки пролилось на стол.

- Дмитрий, я понимаю, что ты возмущён, но ты же знаешь, что я сказал правду. Ты думаешь, Варвара тебя будет любить до гробовой доски? Не забывай, где она находиться. Не удивлюсь, если она сейчас султана ублажает. - Аркадий заметил, что руки юноши сжались в кулак, - Хм, это плохая идея. Крепостная девка того не стоит. Лично я уверен, что как только Варвара станет фавориткой султана, и её окружат роскошью, то она очень скоро забудет твою любовь. 

   И все эти аргументы Лицына Дмитрий не мог разбить. Юноша, глубоко задышав, снова взглянул на танцующих девушек, но в мыслях он был в другом месте.

VIII. Новая гёзде

   Со следующего дня для Сезен началась другая жизнь. Её пересилили в отдельную комнату. Пока гёзде осматривала её, калфы, среди которых была и Увлие, расставляли сундуки с подарками: красивые украшения, шёлковые ткани, из которых сошьют красивые наряды, и мешочки с золотом.

“Вот столько стоит моя честь.” - с горечью подумала Сезен, сев на диван у окна.

- Сезен-хатун, - Увлие-калфа, подойдя к подруге, присела на корточки, - Почему ты такая грустная? Тебе же такое счастье выпало!

- Счастье? - русская гёзде опустила голову, - Наверное...

- В смысле?

   Ничего не ответив, Сезен подошла к туалетному столику. Открыв ларчик, наложница достала бирюзовые серьги и с небольшим промедлением вложила их в ладонь Увлие.