– Завтра он протрезвеет и расскажет всю правду, а пока никаких выводов, чтобы потом не пожалеть, я делать не буду.

И они пошли за стражей.

Утром, когда юный друг открыл глаза, то увидел вокруг своей кровати сидящих Марка и грустного Тита.

– Как болит голова! Уже и не помню почему? – держась рукой за голову, произнес Туллий.

– Желательно, чтобы ты вспомнил… все вспомнил! – ответил Флавий.

– А что, что-то произошло плохое?

– Это для кого как.

Юноша сел на кровать и внимательно посмотрел на своего друга:

– Так расскажи, наконец, что случилось?

– Случилось то, что вчера похитили мою самую дорогую ценность, родовой кулон и, насколько мне известно, его видел только ты, никто другой о нем не знал, даже Марк!

– Кулон? – и он скривился. – А-а-а, твое сокровище. Что, его украли?

– Сейчас принесут отвар из трав, он тебя быстро на ноги поставит и тогда, я надеюсь, ты все вспомнишь.

Рабы принесли кубок с напитком и Туллий его с неохотой выпил. Затем послышался стук в дверь, и появился наместник:

– Как наш подозреваемый, уже начал оправдываться?

– Подозреваемый? – удивился приходящий в себя юноша.

– Тиберий, прошу, дай я сам во всем разберусь, это моя проблема! – заступился Тит.

– Возможно и твоя, но не в моем дворце! Воров я всех наказываю, даже если это из моего приближения. Позволю одному воровать, так его примеру последуют остальные, нет, я все это пресекаю сразу, поэтому меня боятся и уважают все в провинции.

– А если бы я что-то украл, что ты со мной сделал бы?

– Это другое дело, ты с Гелием высокие чины – это раз, и граждане Рима – это два. А он кто?

– Мой друг и правая рука!

– Во всяком случае его дело скоро рассмотрят в зале правосудия, там как решат, так и будет. – и он удалился.

– Если ты считаешь, что я похитил кулон, то ты глубоко в этом заблуждаешься! – сказал Флавию Туллий. – У меня было много удобных случаев украсть его и убежать, а не сидеть здесь и ждать, что меня могут казнить. Ты мне веришь?

– Верю! Тогда поясни, зачем ты сюда заходил после выигрыша?

– Как зачем, затем, что Рамос пошел сюда вручить мне монеты за выигрыш и мы пошли праздновать. К этой кубикуле я и близко не подходил, клянусь!

– Что было дальше?

– Дальше… мы отправились в пивную лавку… – и лицо юноши побледнело. – Я вспомнил, все вспомнил!

– Что, что вспомнил? – разволновался Тит.

– Там, когда я выпил, устроитель игр завел разговор о драгоценностях, которых у него очень много. Потом спросил, есть ли у меня самое ценное сокровище… – затем наступила тишина. – Тут-то я и сглупил, ты меня вправе наказать, я не буду сопротивляться.

– Да говори уже!

– Ответил, что у меня нет, но есть у тебя, кулон, который стоит целое состояние. Затем он меня поил, пока я не уснул.

Флавий вскочил и бросился к покоям Рамоса, однако кроме рабов там никого не было.

– Где, где ваш господин? – в ярости закричал Тит.

– Он еще вчера ночью куда-то ушел, мы не знаем.

Но Флавий уже не слышал их, а бежал к наместнику. «Не может быть, устроитель игр был вчера рядом со мной весь вечер. Почему я его не обыскал? Хотя кулон с собой он точно не носил». Чуть не снеся стражу с ног и не выбив дверь, Тит ворвался к Тиберию, где был и Гелий, и рассказал все, что произошло.

– Тогда бери ликторов, а я милес и мы отправимся к его домусу! – сразу отреагировал наместник.

– Не может быть, чтобы это был Рамос, юнец явно на него наговаривает. – говорил Александр Титу, пока их несли в паланкине. – У меня никогда не было повода в нем усомниться.

– А у меня не было повода усомниться в Туллие!

– Если ты прав, я накажу устроителя игр, несмотря ни на что.

Жилье Рамоса состояло из двух этажей с небольшим двориком. На крыше домуса стояли навесы, под которыми можно было спать летом. Когда они вошли внутрь, их встретила хозяйка, супруга Рамоса Тиа. Ее спросили где муж и рассказали о его злодеянии.

– Поверьте мне, я действительно не знаю где он. Вчера пришел чем-то очень озабоченный, сказал, что надеялся на вспыльчивость, о которой много слышал, какого-то римлянина, и что тот должен был убить в порыве гнева юношу, но этого не произошло. Потом велел, чтобы я взяла сына и дочь и готовилась бежать из Египта. Сам же он сказал, что скоро придет, но не пришел. – и Тиа горько заплакала. – Неужели он нас покинул ради золота?

– У вас были какие-то долги или вы нуждались? – спросил Тиберий.

– Нет, мы не нуждались, нам хватало на все, что нужно.

– Ты, как супруга, должна знать, к кому он мог пойти всем поделиться и попросить помощи?

– У него есть друг, которым очень дорожит, говорил, что кто-то из высших чинов и который всегда ему во всем помогает, но я его никогда не видела, да и вообще его друзей очень плохо знаю.

– Может, упоминал вскользь его имя?

– Может и упоминал, я не помню.

– Так, я оставлю здесь своих милес, и, если он вернется домой, будет арестован. Ты пока не имеешь права покидать жилье, это касается также твоих детей и рабов, ты поняла?

Женщина кивнула головой в знак согласия.

– Крепись Тиа, Адонай с тобой!

– Адонай? – поразился Флавий. – Ты иудейка?

– Как и я. – спокойно произнес Александр.

– Но ты же ненавидишь их и презираешь, сам говорил!

– Ну и что? Я римлянин в первую очередь, при этом остаюсь иудеем, но родился здесь, в Александрии, а воспитывался в Риме. Я даже был целый год прокуратором Иудеи, потом служил в Армении. Принадлежу к эквитам91. Мой дядя Филон был знаменитым писателем. Теперь ты все обо мне знаешь. – Выйдя на улицу, префект продолжил: – Итак, сейчас мы обойдем нескольких друзей Рамоса, если кто-то из них пропал, искать будет уже легче.

– Скажи адреса, я и сам могу искать, ты же занятой человек! – предложил Тит.

– Нет, это уже и мое дело, ведь мой приближенный украл очень ценную вещь у почетного гостя, что скажут про меня, про мою гостеприимность? Я сейчас же использую всю службу поиска, не волнуйся, через пару дней мы найдем его, даже если он уже далеко отсюда, даю слово, он проклянет тот день, когда я взял его устроителем игр!

Целый день ушел на обход многих инсул. Некоторых хозяев не было дома, приходилось идти к месту их работы. Но никто не видел и не знал, куда делся Рамос. После тяжелого и насыщенного дня наместник с Титом добрались до дворца, где поужинав, разошлись по покоям. По дороге к себе Флавий решил проведать простывшего Иосифа, а заодно рассказать о случившемся.

– Да, какая-то запутанная ситуация получается, какой смысл ему было бросать семью, тем более он ее предупредил, что они покинут город!? – начал размышлять Маттафия.

– Ничего, чувствую, что мы скоро во всем разберемся и найдем кулон, очень много людей занимается поиском! По крайней мере я рад, что это не Туллий, его предательство показало бы, что я не разбираюсь в людях. Да и вообще, я уже привык к нему.

– Ты так привязался к Туллию? Ты же его знаешь всего два месяца.

– Но у меня такое чувство, будто я его знаю уже всю свою жизнь. Ладно, расскажи, как ты себя чувствуешь?

– Уже лучше, иду на поправку, благодарю за беспокойство, мне приятно.

– Ты же меня тоже навещал, когда я был ранен на судне. – он улыбнулся, попрощался с больным и отправился к себе.

Войдя в кубикулу, Тит увидел убитого горем юношу и, что-то писавшего на папирусе Марка, в окружении красивых рабынь. Все внимательно посмотрели на вошедшего Флавия, который пройдя мимо них, молча лег на кровать. Старый раб попросил девушек, чтобы они вышли, затем обратился к своему хозяину:

– Господин, ты нашел сокровище?

– Нет.

– А как продвигается поиск?

– Нормально.

– А как дальше будешь действовать?

– Искать.

Марк понял, что ничего сегодня не выпытает, решил лучше пройтись. Когда Тит и Туллий остались наедине, последний начал разговор: