– Так как насчет девушки, пацаны? И еще, как пройти к вокзалу покороче?

Бродяги, еще минуту назад выглядевшие грозной волчьей стаей, бросаются врассыпную. Они буквально исчезают, ныряя в трещины стен, прыгая в ямы и какие-то колодцы. Не проходит и пары секунд, как улица пустеет. Слабый ветер ворошит обрывки туалетной бумаги, подвывает за стенами разрушенных домов и закручивает маленькие пылевые смерчи. Антон хмыкнул, пожал плечами, внимательно оглядел себя, согнул руку, оценивая размер бицепса.

– Ниче, – удовлетворенно кивнул он. – Но против толпы не попрешь, все равно сомнут и растопчут. Тогда чего? Даш, как думаешь?

Девушка выходит из-за спины, лицо белое, руки трясутся.

– Откуда я знаю? Может, мы для них страшилища. Боятся же в нашем мире оживших мертвецов.

– Да они только в кино бывают, компьютерных играх. Наяву их никто не видел! – воскликнул Антон.

– Вот и здесь так же. Никто не видел, а боятся.

– Да? Тогда нам нечего опасаться в этом мире. Идем по маршруту, опрашиваем все встречных и находим Валеркину даму сердца!

– Ты о лопатке своей иногда вспоминай. Пригодится, – посоветовала Даша. – И вообще, если все будут шарахаться от нас, то не больно-то поспрашиваешь.

– Ну, не все же здесь такие суеверные! – возразил Антон. Подумал, смущенно почесал нос и сказал: – Спасибо, что напомнила за лопатку. Совсем забыл!

Демонский смарт проложил маршрут напрямую, но шагать через развалины было невозможно. Пришлось петлять по заваленным мусором улицам, более-менее придерживаясь направления. По дороге больше никто не встретился. Только пару раз мелькнул вдали силуэт, напоминающий человеческий и все. Видимо, местные обитатели оказались сплошь суеверными дураками и пуще огня боялись встречи с существами из иного мира. Антон приободрился, расправил плечи и выпрямил спину. Вообще-то он ожидал непрерывных нападений и драк. Ну, как в компьютерной игре. К вокзалу подойдут все в непробиваемой броне, увешанные оружием с ног до головы, оставив за спиной горы трупов. И дальше все будет хорошо. В реале пришлось брести по свалке строительного мусора. Девушка быстро утомилась, исцарапала ладони о проволоку и сбила коленки. Антон держался, но досада на «несбывшиеся надежды» давала о себе знать. Он постоянно крутил головой, высматривая врагов, но безжизненные руины молча смотрели пустыми глазницами разбитых окон и проломов в стенах. Если и был «враг», то он хорошо спрятался, а лезть в развалины Антону не хотелось. Приближение вокзала учуяли по запаху. Ветер принес угольную вонь, воздух наполнился дымом, издалека донеслись крики, лязг железа, хлопки предупредительных выстрелов. Последнее очень не понравилось Антону. Если стреляют, то на поезд так просто не попадешь. Надо посоветоваться со знающим человеком. Антон извлекает из кармана смарт, палец касается кнопки разблокировки. В меню контактов только одно имя, Антон уверено жмет на «вызов».

– Весь во внимании, – тотчас отзывается демон.

– Валера, на вокзале какой-то шум и стрельба. Что делать?

– Идите прямо и на первом перекрестке сверните направо. Увидите кабак с дурацким названием, заходите. Там все узнаете, – кратко пояснил демон и отключился.

– Тьфу! – плюнул с досады Антон. – Самому облом, что ли?

– Антон, я устала. Можно где ни-будь отдохнуть, а? – жалобно попросила Даша.

– Демон сказал, что неподалеку есть харчевня. Там перекусим и отдохнем.

Харчевня оказалась обыкновенной забегаловкой. Двух этажный дом без крыши приютил в подвале кабачок на две дюжины столов. Вывеска над дверью сообщала всем входящим, что заведение называется «Ништяк». Чуть ниже на листке бумаги приписано: «За ваши деньги – любой каприз круглые сутки»! Посетителей оказалось довольно много, почти все столы заняты. Несколько мужчин и женщин задумчиво постреливали киями по шарам на двух бильярдных столах, трое сидели на высоких табуретах возле стойки бара. На небольшой сцене напротив бара дама средних лет, загримированная под семиклассницу, танцевала что-то убогое. «Музон» прет из автомата в углу. Зал традиционно плохо освещен, все курят, отчего потолок затянут туманом, в котором лениво вращаются лопасти вентилятора. На вошедших никто не обратил внимания. Антон получше прикрыл лопатку полой куртки, подошел к бармену. Полный мужчина без единого волоска на макушке, с криво повязанной бабочкой из черного бархата, в розовой рубашке без интереса произнес:

– Что будете заказывать?

Пальцы безостановочно крутят стакан, не очень чистая салфетка скользит по краю, вытирая невидимые пятна, взгляд сосредоточен на сверкающих гранях. Стойка неплохо освещается навесными фонарями, лысая макушка бармена блестит, как плевок под солнцем.

– Я спросить хотел, как до вокзала добраться? – произнес Антон.

– Чувак, ты укуренный что ли? Да вроде не похож, – поднял взгляд бармен. – Погоди-ка!

Отставляет стакан, вытягивает шею и всматривается. Лицо становится серым, покрывается фиолетовыми пятнами, глаза стекленеют. Перемена во внешности столь разительна, что Антон незаметно сует руку по полу, пальцы сжимаются на рукоятке остро отточенной лопатки.

– Да ты живой!!! – ошарашено говорит бармен. – И чувиха… Вот это прикол, блин!

Антон искоса глядит на посетителей. У стойки не обращают на них никакого внимания, задумчиво поглощая пойло с резким запахом ацетона. В зале продолжается унылое веселье, никому нет дела до других. Уже лучше!

– Слушай, командир, нам на поезд надо. Но так, чтобы менты не замели, понял? – зашептал Антон.

Бармен трясет головой, на лице появляется идиотский оскал:

– Ты точно навоз курил! Да полицаи пасут табун, чтобы никто в город не сорвался. На поезд никто не хочет, чувак! Не въезжаешь? Эти, – ткнул он пальцем за спину Антона, – все оттуда. С погрузки сорвались, живут здесь, в городе. Полицаи сюда не суются, очкуют. Иногда облавы устраивают, но мы всегда в курсе, разбегаемся по норам. Самые безбашенные шмаляют по легавым, те в ответ палят!

Бармен говорит, синюшность с лица уходит, голос перестает дрожать.

– Мертвяки воюют? – усмехнулся Антон.

– Мертвяки на земле остались, здесь живые, чувак! Только по-другому. Тут жизнь бьет ключом, успевай уворачиваться. Короче, я не знаю, на какой поезд вам нужно, но просто так в вагон не попадешь. Полицаи сцапают для выяснения.

– Что предлагаешь?

– Сделку. Растолкую, что к чему, покажу щель и дам хавчик в дорогу. Идет?

– А от нас что?

– Мелочь, ерунду полную, можно сказать. Для вас. А мне польза. Мы с вами фотку сделаем. Я ее увеличу, на входе повешу. Реклама высший сорт! Ни одно заведение в округе такой не похвастается.

– Наше фото? – удивился Антон.

– Ну да! Вы же из другого мира, врубаешься?

– Логично, – кивнул Антон. – Ты как, непротив? – обернулся он к Даше.

Равнодушно пожала плечами. Она внимательно рассматривала посетителей загробного кафе, словно надеялась встретить здесь свою бабушку.

– Ладно, – согласился Антон. – Но мне еще ствол нужен. На всякий случай.

– Сделаем чувак, не проблема! Выпьете?

– Нет. Поесть бы. У вас едят?

Бармен лично усадил дорогих гостей за свободный столик подальше от сцены. Через считанные мгновения на столешнице появились чистые приборы, фарфоровая гусятница и две бутылки минеральной воды. Антон с любопытством приподнял крышку гусятницы – горячий пар с запахом печеного мяса шибанул в нос, заставил закашляться.

– Ничего не понимаю… откуда здесь мясо? – пробормотал он.

– Есть связи, – вполголоса произнес бармен. Он аккуратно наполнил водой стаканы, положил каждому на колени салфетки.

– Так тут животные есть? – еще больше удивился Антон.

– Нет, конечно. Но они есть в соседних мирах. Можно даже женщин заказывать на любой вкус.

– Как это? – насторожилась Даша. – Каких еще женщин?

– Загробных миров много. Люди на земле верят в разных богов, у каждого племени свой рай и ад. Например, у последователей Магомета в раю каждому положено семьдесят две девственницы каждый день. Представляете? Сначала, конечно, нравится, но потом так надоедает… мучаются праведники! Так вот, чтобы избавиться от надоевших баб, они нам их отдают… напрокат. Ну, бабенки и сами непротив разнообразия. Фрукты, овощи, мясо тоже оттуда.